Сергей Лифанов - Уйти на Запад

— Вы ведь не собираетесь в ближайшие дни куда-нибудь уезжать? — спросил в заключение Драйден.

— Не собираюсь.

— Можете забирать вашего протеже, мистер Маклауд, — встал Драйден. — Мы, разумеется, ни в чем вас не подозреваем, мистер Миллер, но, возможно, потребуются ваши показания.

Дуглас взял меня за локоть и повел домой. По дороге я ему объяснил, где и как я видел этот город Мемфис, этот штат Теннесси и эти долбаные Штаты – в основном на русском, конечно, потому что мне не хватало словарного запаса да и выражения подбирать не хотелось.

— Что это с ним? — спросил Дугласа возникший рядом со мной Джейк.

— Чуть не убили сегодня, — ответил тот. — Со мной перепутали.

— А тебя есть за что убивать?

— Был бы человек, а за что его убить – всегда найдется, — флегматично ответил Дуглас. — А тебя что – и убить не за что?

— Ну, — признал Джейк, — если хорошо подумать, то пару-тройку возможных убийц я припомнить могу.

— И еще раз в десять больше тех, кого припомнить не можешь, — сказал Дуглас. — Вот у нас в Ноламоме убили как-то одного мужика. Уж на кого только не грешили – а оказалось, его случайный бродяга за пять долларов кокнул. Главное ж, пока дознались, что у него те пять долларов были, трем парням морды как следует начистили из-за подозрений. И еще кого-нибудь да заподозрили бы, если б один мужик, который покупал у покойного корову да заплативший ему те деньги, случайно в кабаке не заметил, что какой-то незнакомец приметным долларом расплачивается. Щербинка там была на монете.

— Не угадаешь, да, — согласился Джейк.

— Потом еще пытались дознаться, откуда у покупателя возникли деньги на корову, потому что никак тот щербатый доллар не мог у него оказаться – он у одной нашей местной дамы в заначке лежал, — невозмутимо добавил Дуглас, — но мы пришли к выводу, что монету позаимствовал муж дамы. На выпивку.

Я поневоле заслушался: надо же, какие страсти у них в Огайо бушуют. Настроение ругаться тоже прошло, я смирно брел по улице и кутался в куртку на удивление всем прохожим, денек ведь выдался теплый. Но меня продолжало трясти, и Дуглас, приведя меня домой, налил мне солидную порцию своей «микстуры от кашля», только пропорция воды на этот раз была поменьше.

— А ты откуда появился? — спросил я Джейка.

— Да шел мимо, вижу – толпа. Убийство, говорят, а тут смотрю – вы идете.

Дуглас поинтересовался:

— И куда ж это ты шел в семь часов утра?

— По своим делам, — буркнул Джейк.

Мы позавтракали. Вернее, позавтракали Дуглас с Джейком, а мне кусок в горло не лез. Похлебал малость цикориевого пойла и все. Джейк почему-то нервничал, Дуглас был благодушен как удав. Завтракали мы тем не менее не в саду под деревьями, а в комнате, причем Дуглас усадил меня так, чтобы в случае чего нельзя было застрелить из окна. Но это я уже ближе к концу трапезы сообразил, а так все не понимал, чего это Джейк с подозрением посматривает на журналиста.

— Да что случилось, рассказали бы! — наконец не выдержал Джейк.

Дуглас суховато рассказал о ссоре с майором Грином, заметил, что подозревал того в нечистой игре.

— Игра? — вспылил Джейк. — Попривыкали вы, джентльмены, играть. А эти Грины не играют!

— Ты был с ним знаком? — спросил Дуглас.

— Я с тобой знаком! Тебе игрушечки, а вон Дэна чуть не убили!

— Да я не подумал даже, что Дэну может что-то угрожать, — возразил Дуглас. — Думал, майор будет охотиться на меня собственной персоной, а мы с Дэном ни капельки не похожи. А он подручного послал. У него денщик был – после убийства что-то не появлялся, так что, наверное, тот тип в башмаках, что ты видел, Дэн, это он и был.

Я вяло пожал плечами.

— Ты хоть что-то видел, кроме этих башмаков? — спросил Джейк.

— Не видел и не слышал, — качнул головой я. — Я все слышал как сквозь вату – в ушах шумело.

— И вообще, надо было Дэну на горшок сходить, а он в сад поперся, — сказал Дуглас.

— Так меня не из сада украли, — сказал я. — Из комнаты.

— Из закрытого дома? — не поверил Дуглас.

Я рассказал про постукивание в окно и как я выглянул.

— Ну кто ж среди ночи в окно выглядывает? — Укорил меня Джейк.

— Я бы на такую уловку и в десять лет не купился, — промолвил Дуглас. — У меня кузены любили так развлекаться: подстерегли и связали. Очень им смешно казалось…

— А у меня нет кузенов, — огрызнулся я. — По крайней мере, таких.

— О, такие кузены мало у кого найдутся, — покивал Дуглас с серьезной мордой.

— Осторожнее надо быть! — добавил Джейк. — Тут еще война не кончилась толком. Сейчас не как раньше. Дезертиры, мародеры, штатская разная шантрапа, да и негры вон, говорят, тоже озоруют. Народ гудит, понимаешь? Всякая сволочь моментом пользуется. Ухо надо держать востро!

— Ты же вроде квакер, — мягко укорил Дуглас.

— А что, если квакер, так голову под нож должен совать? — возразил Джейк. — Я бы, знаешь, давно уже помер, если б не имел привычки опасность стороной обходить. И ты, Дэн, должен быть богу благодарен, что на этот раз тебе повезло. Вот не убили бы этого майора – получил бы ты кирпичом по голове да в реку отправился!

Дуглас согласно покивал: повезло, мол.

А я задумался на минуту, а потом и сказал:

— А откуда ты про кирпич знаешь? Я ни Дугласу, ни Драйдену про него не говорил… и тебе вот щас тоже…

Наступила тишина. Потом Дуглас, все поняв, повернулся к Джейку и спросил с неподдельным интересом:

— Пацифист, да? Квакер?

Автору все неймется нарушать правило «чё герой не видел, о том не говорят!». Ну да, такой уж здесь автор. Поэтому сейчас речь пойдет о том, чего Дэн не видел и видеть не мог.

Квакеры, о которых периодически заходит речь – это одно из протестантских течений, которое зародилось в Англии в XVII веке. В то время они критиковали все религиозные течения: и католиков, и англикан, и пресвитериан, — за что, естественно, и получали. От притеснений они подались в Новый Свет, и здесь осели в основном в Пенсильвании. С течением времени накал страстей в их рядах утих, и по сравнению с протестантами всех прочих течений они стали наиболее терпимой и миролюбивой группой. Миролюбие было их образом жизни: они отвергали насилие и отказывались от военной службы. Другой их приметой была честность – они избегали лжи и полагали, что простого слова достаточно, а вот клятв любого рода избегали. Кроме того, им была противна роскошь, и всякого рода излишества им не были нужны. Ну и вдобавок ко всему, они полагали, что все люди созданы равными. Все. В том числе негры.

Когда Джейк был юным и наивным, он с парой приятелей, тоже квакерами, приехал в Канзас. Там как раз шли ожесточенные споры, каким должен быть штат: свободным или рабовладельческим. Джейк и его друзья, естественно, полагали, что свободным. Ну а поскольку молодости свойственна излишняя горячность, взгляды свои высказывали чересчур категорично. От драк, конечно, старались воздерживаться, но на словах было высказано много лишнего. В ту пору в знакомых у них ходил некий Джозайя Грин, который вроде бы придерживался похожих взглядов, только был поспокойнее, когда их высказывал. И еще был некто Поттинджер, у которого было десятка два негров, и который не понимал, почему бы это ему нельзя прикупить еще десяток, если деньги есть? Вот этого самого Поттинджера и нашли мертвым наутро после особо жаркой ссоры с юными приезжими квакерами. Он был ограблен, пять его негров пропали, а что особенно интересно, нож, которым его зарезали, принадлежал одному из юношей. И при обыске в комнате, где жили квакеры, в грязном белье нашли рубаху с пятнами крови.