Сергей Лифанов - Уйти на Запад

Между Хоупфилдом и Литл-Роком существовала грунтовая дорога – проложенная в 1820х «военная тропа». Однако даже если бы у нас был автомобиль из двадцать первого века, мы наверняка бы не смогли добраться до Литл-рока за четыре часа, а скорее завязли бы где-нибудь среди болот: дорога шла по низинам, а уровень Миссисипи был сейчас высок, все раскисло, а насыпь, по которой местами шла военная тропа, была частично разрушена во время войны. В пересчете же на конный и гужевой транспорт эти двести километров превращались в добрую неделю пути со всеми попутными сюрпризами – от нападения шайки дезертиров до желтой лихорадки или малярии. Ну, может быть, на сутки короче, если тот отрезок железной дороги, что ближе к Литл-Року, уже починили после недавней диверсии.

Поэтому в Литл-Рок мы поехали на пароходе. На западные реки вроде Арканзас-ривер ходили не такие роскошные пароходы, как по Миссисипи, но нам комфорта хватало: не на палубе в жуткой тесноте, а в каюте.

Пароход «Рок-сити», один из лучших арканзасских пароходов того времени

Пароход был поменьше «Султаны», не такой новый и заметно пообтершийся, обслуга, как высказался Джейк, были сплошные разгильдяи, в баре не наливали даже пива, не говоря уже о более крепких напитках, но из-под прилавка, если душа сильно требовала, негр-буфетчик мог налить вам самогону в чайную чашку. Норман при одном запахе того самогона кривился, Джейк, как мы помним, вообще считался трезвенником, так что пили мы на борту только кофе. Кофе, как ни странно, был настоящий, и заваривать его буфетчик умел.

Я читал про прокладку телеграфа и электротехнику. Норман в дорогу купил «Квартеронку» и периодически обращался ко мне с агитацией читать Майн Рида. Я отбрехивался, что уже читал по-русски, чему Норман никак не мог поверить. На вопрос, какой из романов Майн Рида мне нравится больше всего, я ответил «Всадник без головы», и Норман, сраженный, замолк и больше ко мне с агитацией не приставал. Зато спросил, переводят ли в России Вашингтона Ирвинга и Эдгара По. «А как же! — ответил я. — И Марка Твена». Я четко помнил, что в «Гекльберри Финне» был беглый раб, а значит, книга была написана до войны. То есть «Том Сойер» – еще раньше.

Джейк тоже порой листал книжки, но большею частью слонялся по палубе и заводил новые знакомства. И я вполне понимаю, как он знакомился с северянами, однако же у него был талант моментально находить общий язык и с угрюмыми парнями в сером. Всегда находились или общие знакомые, или общие обстоятельства… думаю, в ход шли воспоминания и о «Султане», и о Кахабе.

На досуге он и Нормана разговорил, и выяснилось, что наш начальник, будучи лейтенантом армии Союза, в самом натуральном смысле хакерствовал. Слова, положим, он такого не знал, и компьютером, ясное дело, Норман не пользовался, но суть хакерства – несанкционированный вход в систему с целью похищения информации – это было самое то, только заниматься этим приходилось не в уютном кресле, попивая кофе, а подкрадываясь к телеграфным линиям южан. И мало было подключиться к проводу и записывать передачи; очень часто военные не пользовались открытым текстом, а применяли коды. Хуже всего было, если в ход шли тетради кодов: одна у отправителя, другая у получателя телеграммы. И тогда поди догадайся что означает QGRS – «выступайте с рассветом»? «высылайте кавалерию»? «отправили обоз с продовольствием»? Но и такое удавалось расшифровывать, хотя самый простой способ взлома такого шифра – это выкрасть на часок тетрадь и сделать копию. Однако чаще всего конфедераты пользовались так называемым шифром Виженера. Этот шифр известен со средневековья, достаточно прост для использования и считается невзламываемым, поэтому конфедераты наделали шифровальных дисков и успокоились. Нюанс в том, что взломать шифр становится проще, если ты знаешь язык сообщения и длину ключевого слова, а вот насчет ключевых слов конфедераты оказались на удивление беспечны. Практически всю войну они пользовались фразами «Manchester Bluff», «Complete Victory», а под конец войны «Come Retribution».

— Да уж, — презрительно сказал Джейк. — Вот так секретность!

— Ну вообще-то шифр Виженера действительно невзламываемый, — возразил Норман. — Говорят, какой-то немец все-таки сумел его взломать, но я по-немецки не читаю, а переводов на английский мне не попадалось. Может быть, это и неправда. Так что если вам когда-нибудь понадобится что-то шифровать, можете смело пользоваться шифровальными дисками. Только с ключевыми словами будьте поаккуратнее. Лучше, чтобы их никто не знал.

— Даже получатель, — хмыкнул Джейк.

Миссисипский пароход (ну и арканзасский, как его более мелкая разновидность) — это большая плоскодонка, на которой поставлен дом в один или несколько этажей. Венчают это две высокие трубы. Никакого трюма не существует, его роль выполняет нижняя палуба, и машины стоят там же практически на всеобщее обозрение. Такая конструкция парохода позволяет ему идти там, где уровень воды неглубок, и дает возможность очень широко маневрировать: вниз идти с самым быстрым течением, но зато для путешествия вверх выбирать заболоченные протоки-старицы, где вода почти не двигается. Поэтому от Мемфиса до устья Уайт-ривер мы скатились единым махом, прошли немножко вверх по Белой реке и свернули в протоку, которая вывела пароход в реку Арканзас. А была бы вода на реке низкая, протока бы критически обмелела и пришлось бы чапать по Миссисипи дальше, до города Наполеон. Сэкономили, получается, по самым скромным подсчетам миль шестнадцать вниз по Миссисипи и примерно столько же вверх по Арканзас-ривер. В совсем же низкую воду можно на пароходе до Литл-Рока и не добраться: в дельте река Арканзас более мелкая, чем выше по течению. После войны, вероятно, фарватер углубят, но пока для судов с осадкой четыре фута навигация на реке длилась три месяца, а для судов с двумя футами – восемь. В остальное время, сами понимаете, быстрее было передвигаться сушей.

Низовья реки Арканзас и Уайт-ривер: отчетливо видна соединяющая реки протока

Автор призадумался, а не написать ли ему книгу с броским названием «The man who killed Napoleon», но вовремя вспомнил, что для этого надо знать английский язык в немного большем объеме, чем «знаю со словарем». А по-русски такое название уже не получится. Оно, в принципе, и по-английски-то не совсем правильно, но сойдет для книжной обложки. Наивные читатели подумают, что там какое-нибудь конспироложество про смерть Наполеона Бонапарта, а там про город Наполеон, который стал жертвой Гражданской войны. Ну как жертвой… В тот момент, когда пароход, на котором плывут Дэн и его друзья, свернул в протоку между Уайт-ривер и рекой Арканзас, город Наполеон еще преспокойно стоял на своем месте.