Сергей Лифанов - Держи на Запад!

На середине реки было ветрено, и пассажиры жались друг к другу, насколько позволяли приличия. Толку от этого было мало, и все обрадовались, когда паром добрался до берега. Паромщик с помощником тут же исчезли куда-то, не иначе греться, а пассажиры с тоской смотрели в сторону Форт-Смита и уговаривали негра, подрабатывающего при переправе извозчиком, довезти их до города. Негру удаляться от теплой печки не очень хотелось, но двойной тариф был весьма убедителен. Негр запряг в фургон пару древних коняг, и этот импровизированный «омнибус» поплелся в город с черепашьей скоростью. Парусина фургона давала иллюзию защищенности от мороза и ветра, но все пассажиры с радостью «омнибус» покидали, чтобы поскорее оказаться в теплых домах.

От форта негр хотел повернуть свое транспортное средство в обратный путь, но Дуглас с Бивером с помощью еще одной монетки уговорили его навестить Пото-авеню, так что вскоре они стояли перед дверью телеграфной конторы.

— Странно, — заметил Дуглас, дернув за дверную ручку. — Раньше они дверь не запирали, — он постучал.

— Может быть, дверь плотно не закрывается, — предположил Бивер. — Открывается сама собой.

— Раньше не открывалась.

За дверью послышались шаги, чья-то рука отодвинула засов и дверь приоткрылась.

— Э-э… — Дуглас не ожидал увидеть в этом доме молодую женщину. — Добрый день, мэм. Могу я видеть мистера Ирвинга или мистера Миллера?

Девушка внимательно рассмотрела его лицо.

— Мистер Маклауд, если я не ошибаюсь? — спросила она.

— Совершенно верно, — подтвердил Дуглас.

Девушка глянула на Бивера и распахнула дверь шире:

— Заходите быстрее, не выстуживайте дом.

В большой комнате мало что изменилось: куда-то унесли один из столов и стулья, но зато чертежные доски стояли на местах, прикрытые от пыли упаковочной бумагой, на одной стене висела большая карта Северной Америки, на другой – карта поменьше, на которой была Индейская территория.

— Я видела ваше лицо на снимке, мистер Маклауд, — сказала девушка, показав на фотографию, висевшую над столом начальника. — Меня зовут мисс Мелори, я оператор.

— А это мой друг майор Бивер, он будет заниматься инженерными работами где-то на землях чикасо.

— Очарован… — неловко пробормотал Бивер.

— Насколько я понимаю, мистера Ирвинга и мистера Миллера сейчас нет?

— Они сейчас тоже где-то на землях чикасо, — объяснила девушка.

— Как жаль, — сказал Дуглас. — Мы хотели напроситься на постой, но раз так получилось, пойдем к Келли.

— Не стоит, — возразила мисс Мелори. — Мистер Келли сильно простужен, его старший племянник тоже болеет, не надо доставлять им лишнее беспокойство. Я знаю, что вы обычно останавливаетесь в этом доме, но боюсь, на втором этаже сейчас ненамного теплее, чем на улице. Если вас устроит ночлег здесь, в зале…

— Устроит, — поспешно сказал Бивер, которому не хотелось тащиться в такой мороз до города и там еще искать ночлег.

— …тогда вам стоит снова растопить печь, потому что здесь тоже не жарко, — закончила мисс Мелори. — А мы пока накроем стол к обеду.

— Мы?

— В этом доме сейчас еще живет моя подруга миссис Уильямс и миссис де Туар с малолетним племянником. Сейчас я вас представлю.

Миссис де Туар приехала из Техаса, чтобы разыскать свою дочь, миссис Шарлотту Мур. Муж миссис Мур высказывал юнионистские взгляды, из-за чего семья была вынуждена покинуть родные края. Они планировали добраться до Каира, где у мистера Мура была родня, но, как позже выяснилось, этого не получилось: до миссис де Туар доходили слухи, что ее дочь в совершенно бедственном состоянии находится в Форт-Смите. После окончания войны миссис де Туар, хоть и имела весьма ограниченные средства, двинулась на розыски дочери и внуков. В Форт-Смите оказалось, что Шарлотта умерла, а ее дети в числе других сирот были эвакуированы на Север. Зато в семье шапочно знакомых людей старая дама обнаружила внука своего брата, тоже сироту. Мальчика она забрала себе, но дальнейшие поиски собственных внуков пришлось вести главным образом перепиской – средств оставалось очень мало, с ними не будешь разъезжать из города в город по следу большой группы эвакуированных. Даже снимать угол в Форт-Смите было трудновато, поэтому она с большой благодарностью переселилась на Пото-авеню, чтобы стать чем-то вроде дуэньи для молодых телеграфисток. Сейчас все три дамы пребывали в глубочайшей тревоге: вот-вот вернется начальник, мистер Ирвинг, и как он отнесется к тому, что в доме лишние жильцы, а его комната стала спальней операторов?

— Он вас не съест, — заверил дам Дуглас. — Норман Ирвинг – добрейшей души человек и настоящий джентльмен.

Обед проходил в комнате, которую Дуглас помнил сильно захламленной. Сейчас здесь, наоборот, лишних вещей не было, обстановка казалась убогой и скудной. На застеленную казенным одеялом складную кровать положили стопки одежды, сверху стояла рабочая шкатулка с нитками и иголками. Постель для внука старой дамы устроили на продолговатом ящике с армейской маркировкой. Вещи были разложены в ящиках из-под фруктов или повешены на гвоздиках. Посреди комнаты стоял стол без скатерти и стулья. Сервировка тоже не блистала богатством, хотя сам обед не был таким уж скудным: миссис Макферсон углядела в окно прибытие гостей и прислала еды с запасом.

Пока обедали, Дуглас пару раз выходил подложить дров в железную печку, стоявшую в зале, но все равно зал оставался прохладным и неуютным по сравнению с комнатой миссис де Туар. Чернила в чернильницах, правда, льдом не покрывались – и то прекрасно. Поэтому после обеда остались посидеть в теплой комнате.

Дамы собрали со стола посуду, протерли столешницу и положили самодельную скатерть – еще не законченную, но все равно создающую уют. Зажгли керосиновую лампу, потому что в комнате заметно потемнело. Дамы рукодельничали. Миссис де Туар и мисс Мелори чинили старую одежду, а миссис Уильямс делала очередной фрагмент для скатерти: у нее были шестигранные пяльцы, на которых были натянуты в разных направлениях нитки, и на пересечениях ниток она завязывала маленькие помпончики. На помпончики шли нитки, нащипанные из совсем ветхих лоскутов, которые уже не годились на заплатки.

Бивер развлекал общество рассказами о Вашингтоне, где был не далее как две недели назад. Дуглас потомился бездельем, а потом спросил, не было ли почты на его имя – он давал адрес в Риверсайде для корреспонденции.

— Да, — сказала мисс Мелори со странным выражением лица и встала. Они с Дугласом вышли в зал, и девушка указала ему на прикрытый листом газеты большой ящик: – Вот это ваша почта. А это почта мистера Ирвинга и мистера Миллера, — она показала на куда более скромных размеров коробку.