Александр Михайловский - Время для перемен

– А вы, Михаил, бунтарь и вольтерьянец – почти такой же, как Джорджи… – задумчиво сказала Елена. – Наверное, поэтому вы ему понравились. И мне тоже. Только мой брат совсем еще юноша, а вы уже взрослый человек.

– Я не бунтарь, милая Хелен, – покачал головой Великий князь, – просто в силу своих знакомств я – человек, значительно более осведомленный в том, что делать необходимо, а что не рекомендуется ни в коем случае. Я знаю, что не имею права на ошибку и что от каждого моего шага зависит судьба не только сербского и болгарского, но и русского народа.

– Скажите, Михаил, – сказала Елена, скромно опустив глаз долу, – а вы можете хотя бы отчасти поделиться своими страшными откровениями со своей невестой? Я хочу хотя бы отчасти знать, чего мне ждать и к чему готовиться. Мы с Джорджи уже договорились, что если я выхожу замуж за вас и только за вас, то он отходит в сторону, освобождая нам с вами место на не сербском престоле. Просто тогда я не была уверена в том, что мы с вами найдем взаимопонимание, и отложила окончательное решение до первой личной встречи.

– Значит ли это, милая Хелен, что вы все-таки решили принять мое сватовство? – прищурившись, спросил Михаил.

– Вы все правильно поняли… – кивнула Елена, слегка покраснев. – Вы мне понравились, и я решила сделать первый шаг навстречу – вне зависимости от того, станете вы болгарским князем или нет. Ведь вы правильно сказали, что обычные браки, по хотению и наитию – совсем не для правящих особ. И пусть я в вас пока не влюблена, я все равно постараюсь пройти свою часть пути для того, чтобы наш брак был счастливым.

– Хорошо, милая Хелен, – сказал Великий князь, сняв фуражку и огладив прическу, – я очень рад, что вы приняли мое предложение. Вы даже не представляете себе, как я рад.

– Вот и прекрасно! – Елена снизу вверх пристально посмотрела на своего жениха. – А теперь рассказывайте, что ждет всех нас в ближайшее время и в отдаленной перспективе, а я обязуюсь сохранить ваши слова в полной тайне.

– Про отдаленную перспективу я вам рассказать ничего не смогу, – сказал Михаил, чуть нахмурившись. – Ведь наша цель – полностью изменить рисунок событий относительно того мира, откуда к нам пришли господа Одинцов, Новиков и другие. Уж больно там все для нас выглядит неприятно.

– Для нас – это для кого? – спросила Елена.

Немного подумав, Великий князь ответил:

– На самом деле, по итогам двадцатого века в выигрыше оказались лишь Североамериканские Соединенные Штаты, которые ловко использовали чужие конфликты. Все остальные, в том числе Россия и Сербия, только претерпели и потеряли. Естественно, нам это не нравится и мы хотим в корне изменить положение на такое, когда заокеанские мистеры не смогут греть свои руки на наших проблемах. В ближайшей перспективе нас ждет большая общеевропейская война, которую одни источники назовут Великой, а другие Мировой, и начнется она, скорее всего, с нападения Австро-Венгрии на маленькую Сербию. Так что, оставшись после свадьбы в Сербии, мы с вами оказываемся на направлении первого вражеского удара. Я иду на это совершенно сознательно, потому что только так, совместными действиями трех славянских государств, можно по очереди разгромить наших главных общих врагов, турок и австрийцев.

– Но почему обязательно должна быть война? – воскликнула Елена. – Разве люди не могут жить мирно и ни на кого не нападать? И почему причиной этой войны, по вашему мнению, непременно станет Сербия, а не какая-нибудь еще европейская страна? Мало ли какие конфликты могут случиться между нашими соседями… Чем, например, будут плохи войны между Турцией и Болгарией или той же Турцией и Грецией?

– Из-за Турции всеобщая война не начнется, – хмуро произнес Михаил. – Не та у нее значимость для главных европейских стран. Нам будут корчить страшные рожи, грозить пальцем, плеваться слюной в прессе, но не мобилизуют ни одного солдата, ибо это грязные дикари должны умирать ради европейских интересов, а не наоборот. Зато император Франц-Иосиф ненавидит Сербию жгучей иррациональной ненавистью – так, что готов начать войну против нее без всякой причины и повода и тем самым поднести спичку к охапке сухой соломы. К этому его будут толкать главные державы, не желающие нести ответственность за развязывание всеобщей войны, но тем не менее считающие ее желательной. Сейчас им кажется, что во время жаркой мировой схватки они сумеют вырвать из территорий своих соседей куски пожирнее, округлив свои владения. При этом они не думают, что все может случиться наоборот. И главная из таких стран – Германия, чья мощь растет не по дням, а по часам. Этой стране стали тесны европейские рамки, и в головах германских политиков и генералов уже бродят гнусные мысли о завоевании всего мира. Кайзер Вильгельм не просто произносит воинственные речи, он готовится претворить их в жизнь, подталкивая к тому же своих сателлитов. Его главный расчет основан на том, что Российская империя в силу своей громоздкости медлительна и неуклюжа, а союзные ей страны будут больше думать о своих интересах, чем об общей победе. Он рассчитывает сначала нанести стремительный удар на запад, разгромив Францию, а затем развернуть свои армии на восток – и всеми силами, вместе с Австро-Венгрией и Турцией, навалиться на туповатого русского медведя. Наша задача – обмануть его ожидания. Необходимо сделать так, чтобы эта битва не затянулась, заваливая поля сражений окровавленными человеческими ошметками, а, напротив, сделать свою часть работы по разгрому Австро-Венгрии так быстро, чтобы Германия, не успев опомниться, очутилась в полном окружении и сдалась под действием превосходящих сил. Австро-Венгрия начнет эту войну, и она же станет ее главной жертвой, а отнюдь не Сербия.

– Ужас! – воскликнула Елена, прикрыв рот рукой, и тут же быстро спросила: – Скажите, когда же произойдет эта война? Скоро ли начнется предсказанный вами кошмар?

– Нам дано от одного года до десяти лет, – с мрачным видом ответил Михаил. – Но в последнем случае общеевропейская война уж точно начнется не с нападения Австрии на Сербию, а в тот момент, когда полностью достроенный германский флот выйдет в море, чтобы бросить вызов Владычице Морей. Но нам тут от этого легче не станет. В любом случае от исхода грядущих сражений будет зависеть существование и Сербии, и Болгарии, и даже самой Российской империи.

– Я поняла все, что вы сказали, Михаил, – кивнула Елена, – и приняла ваше предложение еще и потому, что австрийская угроза вечно висит над нашей Сербией дамокловым мечом. Вы правильно сказали: нас, сербов, ненавидят за само наше существование. И никто другой, кроме вас с вашими талантами и вашей семьей даже не попытается спасти нашу несчастную Сербию. А теперь, если у нас все решено, давайте возьмемся за руки как примерные жених и невеста и пойдем к моему ПаПа объявлять о нашей помолвке…