Олег Говда - Позывной «Леший»

– Спасибо, Иоганн… – унтерштурмфюрер признательно пожал мне руку. – Как камень с плеч…

– Давай, Дитрих… Я не забыл… Увидимся. О, чуть не забыл…

Я и в самом деле только что вспомнил интересную мысль, пришедшую мне вчера в голову.

– Совет хочешь?

– Валяй…

– Как я уже сказал, будет много штатских, ничего не смыслящих в караульной службе. Но обожающих, когда о их персонах проявляют заботу.

– А кто из начальства этого не любит? – вздохнул Дитрих.

– Так вот… Ты всех парней, которые у тебя сейчас не несут дежурство, отправь отдыхать. А когда гости начнут съезжаться, выгони всех на стены. Чтобы там аж чернелось от солдат. Понимаешь?

Унтерштурмфюрер и в самом деле был опытным служакой и суть идеи уловил с ходу.

– Гм… А почему бы и не? Спасибо…

– Не за что. Это не я придумал. Просто слышал вчера, как мой шеф говорил об этом с твоим. И Зельтцеру мысль понравилась.

– Вот с… – Дитрих проглотил ругательство. Все же о его непосредственном начальнике разговор шел. – А мне ни слова не сказал.

– Ничего, дружище… Как говорит мой товарищ Густав… Ты его видел. Второй помощник. Генералы приходят и уходят, а лейтенанты остаются служить.

– Веселый парень, – оценил нехитрый казарменный юмор немец. – Приходите оба… если скучно станет. Мне шеф-повар должен. Накрою для вас стол, не хуже, чем на банкете. Да и поговорить найдем о чем.

– Ладно… До встречи…

– Я не прощаюсь…

– Заметано…

Англичанин стоял возле открытого багажника, а рядом с ним – двое мужчин в совершенно одинаковых темных костюмах и с отменной, даже издалека бросающейся в глаза, военной выправкой.

– Господин штурмбанфюрер, – говорил один из них, на вид лет сорока. – У нас приказ проверять любой груз, завозимый на территорию замка.

– Вот как? – сделал удивленное лицо Хорст. – Весьма интересно. А не будете ли вы столь любезны, чтобы уточнить… Для начала, кто вы, господа, собственно, такие будете? Поскольку на ваших пиджаках нет знаков различия… Ну, и для пущей ясности, кем именно приказано? Причем, желательно, не на словах. А потом, продолжим…

"Пиджаки" явно не привыкли, чтобы с ними так разговаривали, и младший незаметно, как ему казалось, подал знак еще паре таких же бойцов невидимого фронта.

Те поторопились к товарищам, но заметного превосходства не получилось. Рядом с Хорстом встал Митрохин, да и я уже был всего в паре шагов от машины.

Старший правильно оценил расклад и не стал усугублять.

– Конечно… Вот… – он протянул Хорсту свое удостоверение.

– Ну что ж, господин Кранке, это несколько объясняет ваше служебное рвение, но никак не объясняет, с каких пор агенты тайной полиции Мюнхенского отделения, получили право контролировать работу сотрудников СД Фрайбурга? Во всяком случае, меня не предупреждали о подобных полномочиях гестапо.

– Ну… прямого приказа нет… – несколько стушевался Кранке. – Но, если вам нечего скрывать…

– Вы шутите, дружище? – рассмеялся Хорст. – М-да… Похоже, воюя с жидами и коммунистами, в вашей конторе совсем потеряли хватку, если всерьез считаете, что у старшего офицера имперской службы безопасности нет никаких тайн, которые недоступны общественности. А если пытаетесь взять меня на слабо, то это как минимум наивно и недостойно. Я еще понял бы молодых коллег, но мы в одном звании… Опыта должно хватить, чтобы понять, как себя вести. В общем, не мешайте работать, дружище… По крайней мере до тех пор, пока костюмы вам не начнут шить в Берлине, а не в Мюнхене.

Хорст произнес речь с таким надменным и презрительным видом, что гестаповец даже не обиделся. Наоборот, когда Кранке снова заговорил, в голосе его уже не было прежнего апломба.

– Прошу прощения, господин штурмбанфюрер… Неудачно получилось. Но вы должны меня понять… Если на мероприятии что-то случится, начальство с нас три шкуры спустит.

– Угу… – насмешливо кивнул Хорст. – А местное отделение гестапо и СД за это наградят, а так же повысят в чинах и званиях. Господин Кранке, я вижу, вы человек разумный. Так давайте не будем мешать друг другу, выполнять наши обязанности. Вы занимайтесь своим делом, а мы – своим. Договорились?

– Но, как же быть… насчет досмотра… – гестаповец неуверенно покосился на багажник. – Мне ведь придется упомянуть об этом в рапорте.

– Хорошо, что напомнили… Договоримся сразу… При составлении отчета, вы не станете писать ничего, кроме нейтральных отзывов о нас, а мы – о вас. Думаю, не надо объяснять, что все бумаги, не позже чем через два дня окажутся в канцелярии рейхсфюрера? А чтоб у вас не было сомнений и в знак доверия, я не только дам осмотреть багаж, но и попрошу ваших людей помочь перенести в дом.

Гестаповец кивнул и, не дожидаясь разрешения, цапнул ближайшую книгу. Не знаю, что именно он ожидал увидеть под обложкой, "Капитал" Маркса или что иное, не менее крамольное и запрещенное, но узрев автограф фюрера, заметно побледнел.

– Вот поэтому, попрошу действовать со всей деликатностью. Сами понимаете, что фраза"…Имярек бросил на землю "Майн Кампф" будет очень некрасиво смотреться в любом рапорте.

– Понимаю… – гестаповец аккуратно, словно взрывчатку, положил книгу обратно. – Благодарю за оказанную мне и моим сотрудникам высокую честь, господин штурмбанфюрер… но вынужден отказаться. Столько всего еще предстоит сделать к приезду гостей… Вы уж извините. Как вы сами сказали, будем заниматься каждый своим делом. Хайль Гитлер!

– Зиг Хайль…

Гестаповцы отзиговали и ушли в сторону кухни и продовольственного склада.

– Ты всерьез считаешь, что они не станут писать о нас в рапорте? – спросил я Хорста.

– Я похож на кретина? Конечно напишут. И о нашем разговоре, и что я именно это предложил… Германская машина тотальной и перекрестной слежки мгновенно перемалывает всех, кто пытается хоть как-то исказить события. И никто не станет подставляться… Зато сейчас не будут путаться у нас под ногами и лезть с расспросами. А потом, уже неважно. Потому что все наши персонажи, сегодня доблестно погибнут вместе с доктором фон Брауном и множеством, не менее важных граждан Третьего Рейха.

– Чего ждем? – встрял Митрохин. – Торчим тут, как медведь на колокольне.

– Вон того господина… – указал подбородком Хорст торопящегося к нам немолодого и очень тучного мужчину. Тоже в штатском, но никакой фантазии не хватило бы представить его агентом тайной полиции. От лоснящейся, потной физиономии за километр отдавало неограниченным доступом к продуктам питания.

– Добрый день, господа… Прошу прощения, что заставил вас ждать… Мне только что передали с поста. Чем могу быть полезен?

– А вы, любезный, кем будете? – снова включил аристократа англичанин.