Дин Кунц - Молния

– Шейн, слушай сюда. И слушай внимательно. Возможно, ты даже не представляешь, насколько бесценен твой талант. Ты способна запечатлеть жизнь людей, и даже когда этих людей уже нет на свете, они остаются на страницах твоих романов, они там живут. Ты умеешь удивительно тонко передавать чувства, и любой, кто прочтет «Седрах», это поймет. Твои книги берут за душу, они напоминают нам, каково это – быть человеком в мире, зацикленном на забвении. Это талант, который большинству людей и не снился, и ради этого ты должна жить. Ну… я знаю, как сильно тебе хотелось иметь семью… троих или четверых ребятишек… ты сама говорила. Поэтому хорошо понимаю, как тебе больно. Но ведь у тебя есть Дэнни, и Кристофер, и твой невероятный талант, а это уже немало.

– Иногда… Иногда мне так страшно, – дрожащим голосом призналась Лора.

– Детка, чего ты боишься?

– Я хотела большую семью, потому что… тогда меньше вероятность всех потерять.

– С чего ты взяла, что можешь всех потерять?

– Но у меня только Дэнни и малютка Крис… только двое… и что угодно может случиться.

– Ничего не случится.

– И тогда я останусь одна.

– Ничего не случится, – повторила Тельма.

– Всегда что-то может случиться. Ведь это жизнь.

Тельма растянулась на кровати рядом с Лорой, положив голову ей на плечо:

– Когда ты сказала, что роды были тяжелыми… да и вид у тебя был такой бледный, что краше в гроб кладут, я испугалась. Конечно, у меня есть друзья в Лос-Анджелесе, но все они из шоу-бизнеса. Ты мой единственный близкий человек, хотя мы встречаемся не так уж часто, и мысль о том, что ты едва не…

– Но я же не умерла.

– Но вполне могла, – горько рассмеялась Тельма. – Черт, Шейн, если ты сирота, то это уже навсегда!

Обняв подругу, Лора погладила ее по голове.

Вскоре после рождения Криса Лора завершила работу над «Золотым клинком». Десять месяцев спустя роман был опубликован, а когда Крису исполнилось два года, впервые в писательской карьере Лоры стал номером один в списке бестселлеров «Таймс».

Дэнни так осторожно и умело распоряжался доходами Лоры, что через несколько лет, несмотря на грабительские налоги, Пакарды стали не только богатыми – по всем стандартам они уже были вполне состоятельной парой, – а очень богатыми людьми. Лора не знала, что и думать по этому поводу. Она никогда не рассчитывала разбогатеть. Раздумывая над своими завидными жизненными обстоятельствами, она понимала, что, по идее, должна была испытывать волнение, а учитывая царящую кругом нищету, мучиться угрызениями совести, но, так или иначе, деньги ее мало волновали. Деньги обеспечивали уверенность в завтрашнем дне, что было приятно. Однако Пакарды пока не планировали переезжать из своего удобного дома с четырьмя спальнями, хотя вполне могли позволить себе купить целое поместье. Да, у них были деньги – ну и что с того? Лора на эту тему особо не заморачивалась. Не в деньгах счастье. Счастье – это Дэнни, Крис и в меньшей степени ее книги.

После появления в доме малыша у Лоры больше не было ни возможности, ни желания работать над текстами по шестьдесят часов в неделю. Крис говорил, ходил, играл, не проявляя при этом ни малейших признаков резкой смены настроения или бессмысленного упрямства, которые, если верить книгам по воспитанию детей, считаются нормой для малышей от двух до трех лет. Находиться рядом с этим умненьким и любознательным ребенком было одно удовольствие. Поэтому Лора проводила много времени с сыном, не рискуя его испортить.

«Несравненные сестры-близнецы Эпплби», четвертый роман Лоры, увидел свет только в октябре 1984 года, через два года после «Золотого клинка», но интерес публики отнюдь не угас, как это бывает, если писатель не выдает по книге в год. Предварительные продажи даже увеличились.

Первого октября Лора, Дэнни и Крис, сидя на диване в гостиной, смотрели по видео старые мультики «Хитрый койот и Дорожный бегун» – «Ух! Ух!» – вскрикивал Крис всякий раз, как Дорожный бегун срывался с места, – и ели попкорн, когда из Чикаго позвонила, заливаясь слезами, Тельма. Лора ответила на звонок Тельмы из кухни, но по телику в смежной комнате попавший в засаду койот попытался взорвать своих обидчиков, а вместо этого взорвался сам, поэтому Лора сказала:

– Дэнни, я, пожалуй, возьму трубку в кабинете.

За те четыре года, что прошли после рождения Криса, карьера Тельмы резко пошла в гору. Тельму даже приглашали выступать в некоторых казино в Лас-Вегасе. («Послушай, Шейн, я, наверное, реально хороша, потому что официантки там были практически голыми, и сиськи, и попки, и прочие дела, но мужская половина зрителей все-таки иногда посматривали на меня, а не на них. Хотя, с другой стороны, может, я просто импонирую педикам».) А в прошлом году она выступила на сцене отеля «Эм-Джи-Эм гранд» перед концертом Дина Мартина и даже четыре раза появлялась в телепрограмме Джонни Карсона «Сегодня вечером». Шла речь о ее участии в фильме или в телесериале, и, таким образом, Тельма была решительно нацелена на то, чтобы попасть в мир звезд в качестве комедийной актрисы.

Возможно, слишком длинная полоса удач в их жизни настораживала Лору, и теперь она запаниковала, услышав, что Тельма плачет. Лора уже давно ждала, когда небо внезапно обрушится на голову, застав Цыпленка Цыпу врасплох. Опустившись в кресло за письменным столом в кабинете, Лора схватила телефонную трубку:

– Тельма? В чем дело? Что случилось?

– Я только что прочла… твою новую книгу.

Лора решительно не могла понять, что именно в романе «Несравненные сестры-близнецы Эпплби» могло настолько потрясти Тельму, а потому невольно задалась вопросом, не обидело ли подругу описание характеров Кэрри и Сандры Эпплби. И хотя основные события романа ни в коем случае не отражали историю жизни Рути и Тельмы, прообразом сестер Эпплби, несомненно, стали близняшки Акерсон. Однако Лора с такой любовью и добрым юмором описала характеры главных героинь, что Тельме буквально не на что было обижаться. Именно это Лора и попыталась объяснить подруге.

– Нет, нет, Шейн! Ты безнадежная дура! – захлебываясь от слез, воскликнула Тельма. – Я вовсе не обиделась. А плачу я потому, что ты сотворила чудо. Кэрри Эпплби – вылитая Рути, такая, какой я ее помню. Но в своей книге ты позволила ей прожить долгую жизнь. Шейн, ты позволила Рути жить и выполнила свою работу куда лучше, чем сам Господь Бог в реальной жизни.

Они проговорили еще с час, углубившись в воспоминания о Рути, но теперь уже без слез, а с нежностью и любовью. Пару раз в дверях кабинета с потерянным видом появлялись Дэнни с Крисом. Послав им воздушный поцелуй, Лора продолжила разговаривать с Тельмой, так как именно сейчас был один из тех редких моментов, когда вспоминать мертвых казалось важнее, чем заботиться о нуждах живых.