Владимир Поселягин - Уникум

Света пришла уже утром следующего дня, как меня поместили в отдельную палату для ГСС. Дочек та на попечении двоюродной сестры оставила, малы они чтобы их носить далеко, да и коляски для них та всё никак не сподобится купить. Да и большой дефицит они, поди ещё найди. Для двойняшек так совсем, их кажется только по заказу выпускают, то есть, найти нереально. А после войны единственная фабрика в Москве, что выпускала детские коляски, была перепрофилирована. Интересно, на что? Света тоже не знала. Хорошо пообщались. У них всё в порядке, живут, у Светы два месяца декретного отпуска, потом на работу, даже когда война началась, ничего не изменили. Так что отдыхать и восстанавливаться той осталось чуть больше месяца. А дочек я сам попросил не приносить, разрешат прогулки по городу, когда сил у меня будет достаточно, сам приду. Это произойдёт через неделю, ну максимум дней десять. На том и договорился. Выяснил, что всё у Светланы идёт как обычно, живут хорошо, много гуляют с дочками. Просто на руках носить их неудобно, руки устают. Хорошо сестра помогает. Да, коляску нужно срочно. Стоит что-нибудь придумать.

Света ушла, оставив гостинца, ватрушек напекла, всё как я люблю, побольше начинки, поменьше теста, как раз лакомился, когда появился новый гость. Майор Краснов из Генштаба, с приказом для меня описать всё от начала до конца по моим действиям в Белоруссии. Проверил документы, приказ, вроде всё настоящее, ну и мы приступили к работе, тот записывал, был обучен скорописи, а я больше говорил, под редкие уточняющие вопросы. Два дня тот ко мне ходил, пока мы не закончили. Острые моменты я не описывал, оказалось пытки, даже противника, уголовно наказуемы, вот о Кубе пришлось рассказать, тут вывернутся сложно, но поставил всё это так как будто это была месть за убитых евреев и расстрелянных военнопленных. Вроде проскочило. Потом про меня забыли на неделю, только Света через день заскакивала на часок, у неё всё время дети занимают. А я активно ходил, врачи разрешили, раны беспокоили, но всё же уже делал до десятка кругов вокруг комплекса зданий госпиталя. Наконец мне разрешили покинуть территорию, и посетить город. Тут прискакал перец из Кремля в звании лейтенанта ГБ, им сообщили что я ходить могу, и уведомил, что через три дня будет официальное моё награждение в Кремле, чтобы был готов. Парадную форму уже заказали, и отвёз меня к портному. Мне каптёр выдал форму командирскую, моего размера, сильно ношенную и без знаков различия, больше не было из свободных моего размера, а моя прошлая, что в госпитале после ареста осталась, уже давно пропала. Видать, выдали кому-то. Я потребовал вернуть всё что мне принадлежало, на что каптёрщик скис. Как он вернёт? А нечего чужое имущество разбазаривать. Пообещал, если не вернёт, шум устрою. После того как меня в этот госпиталь не приняли, добрых чувств к сотрудникам и врачам я не испытывал, что и демонстрировал. Главврач не мог не заинтересоваться, подошёл, получил честный ответ, и покивав, ушёл. Даже не извинился.

В таком виде я к портному и завалился. Заказал тому помимо парадной ещё и повседневную форму. Одной хватит, всё равно долго не проживёт. Да и я больше в комбинезонах хожу. Вот только если парадная мне в подарок, платить не нужно, уже всё оплачено, то повседневная, вместе с шинелью, идёт отдельно. Мы договорились о цене, меня ещё к сапожнику завезли, тот только хромовые шьёт, снял мерки, и на этом меня высадили у рынка. Лейтенант укатил, обещал, что сам заберёт форму и заедет за мной, ну а я направился к одному из домов у рынка. Там на чердаке клад был, пять колбасок с золотыми монетами. Пять сотен штук. Нужно дочкам коляску купить, да и мне по мелочи прибарахлится. Из моих вещей Свете удалось только аккордеон сохранить, показав чек. Хм, надо бы в прокуратуру зайти, забрать заявление о воровстве моего аккордеона, пока меня в тюремной больнице содержали. Вроде как получил моральное удовлетворение. Дальше настаивать не стоит.

К счастью на крыше этого здания не было постов зенитной обороны, как на других, так что благополучно посетил чердак, вскрыл аккуратно схрон, забрал одну колбаску и закрыл, заворошив пылью, как будто тут ничего не делали, и вернувшись вниз, направился в сторону рынка. Тут меня патруль и перехватил. Однако справка с разрешением в кармане, всё честь по чести выправил в секретариате госпиталя, правда не по форме одет, но узнав, что сделал заказ пошива новой формы, козырнули, с интересом меня рассматривая, и отправились дальше. А газеты обо мне пишут, на днях было выложено опровержение что я погиб, ошибочка вышла, лечился в другом госпитале, произошла путаница с документами. Дальше на рынке нашёл скупщика, один на весь рынок работал, видимо место занято, под крышей работал, продал ему все монеты, а солидная сумма вышла, мы ещё и поторговались, я и направился за покупками. Как я уже говорил, купля-продажа золота уголовно наказуема, поэтому сам скупщик ничего в руки не брал, деньги принёс, и забрал золото парнишка лет десяти. Он неподсуден, а тот продолжал гулять на своём пятачке, негромко выкрикивая что скупает. Для начала я прошёлся среди торговцев и напряг их на поиски детской коляски для близнецов, для девочек, а сам пока занялся покупками. Приобрёл вещмешок, отличный бритвенной походный набор, расчёска и маникюрные ножницы входили в набор. А то надоело санитара с бритвой звать, тот и постригал, и брил. Лучше самому делать, да и навык утратить не хочется. У нас такое не делают, проверил, и точно английская продукция. Видимо морячки привозят и продают втридорога, а этот товар распространяется таким вот образом. Качества на удивление приличного, потому и приобрёл. Перочинный нож, нормальный охотничий с ножнами, причём настоящий. Тут старичок тряпицу на земле расстелил и продавал. Я поинтересовался – распродаёт работу сына, тот кузнецом был, сгинул на фронте месяц назад. Я тогда ещё засапожник купил, хороший нож, да и был в одном экземпляре. Конфет приобрёл и печенья, ну и сапоги, отличные сапоги, для повседневной формы. К ним два комплекта портянок. Те мои сапоги сгинули, пока меня по госпиталям возили. Надо было Свете отдать. Как чувствовал.

Тут меня и остановила девчушка лет десяти, и сопроводила к матери, что стояла за одним из прилавков. У той была нужная коляска, сейчас прикатят, а так как я предлагал двойную цену, то та и назвал ту сумму что хочет получить.

— Хорошо, устраивает.

Пусть на эту сумму можно приобрести два новеньких велосипеда, не в магазине, а тут на рынке, но меня цена действительно устраивала, главное нашли, а деньги это что, пыль. Пока ожидали я просмотрел товар у той. Торговала женщина в основном хозяйственными вещами, от посуды до разной мелочёвки. Вроде толкушек и тазиков. Купил стиральный порошок, он в жестяной банке продавался, и две бутыли шампуня. Тут и коляску привезли, я внимательно её осмотрел, чудо-юдо конечно на небольших колёсах, но сейчас такой дизайн. И пусть та для мальчиков, жёлтый низ – белый верх, всё равно другой не найти. Не новая, но вполне ничего состояние, так что расплатился, положив в коляску покупки, и направился к выходу с рынка. Тут нанял пролётку, коляску разместить смогли, и покатили сначала к портному, там я расплатился за работу, тот лейтенант оба комплекта формы заберёт, портной обещал всё успеть сделать, а потом и к Светлане на квартиру. Та в курсе была, что я сегодня прибуду, как раз к обеду успевал, вот и наготовила всего. Я застал Светлану в открытых дверях, та расплачивалась со старичком за крынку молока. Значит деревенские всё ещё развозят свою продукцию. Это хорошо. Молочко я люблю. Мы поздоровались, расцеловавшись, и я предъявил покупку. Коляска привела женщин в восторг. Мне представили Ольгу, двоюродную сестру Светланы. Вот Виктора, сына Ольги, не было, его в школу устроили, тот в первой смене учится. Тут неподалёку.