Андрей Посняков - Орда (Тетралогия)

отозвался секретарь. А чиновник с улыбкой продолжил:

— Неинтересно! — дослушав его, вдруг захохотал Фань. — Неинтересно играть вдвоём. Что вы там сидите в углу, словно сыч, господин Чу Янь? — секретарь оглянулся на мажордома. — Присоединяйтесь!

— Я не люблю Ли Бо! — скривился тот.

— Не любите Ли Бо? — Фань удивлённо приподнял брови. — А Ли Бай? Как вам Ли Бай?

— Ли Бай ещё так себе, — старик управитель отвечал с явною неохотой, видать, не хотел быть посмешищем.

— Тогда почитаю вам Ду Фу, господин Чу Янь! Может, его вы лучше воспримете?

— Так как вам Ду Фу?

— Нормально, — отмахнувшись, Чу Янь ушёл в другую залу, куда, подумав, отправился и князь.

А там уже слышались женские голова — прибыли куртизанки, и разгорячённый спиртным народ затеял играть в жмурки на раздевание. Баурджин, конечно, в подобных предосудительных развлечениях участия не принимал, но смотреть — посмотрел с удовольствием. Среди куртизанок и ничего себе девочки попадались, особенно одна, смешливая. Жаль, её никак не могли раздеть — слишком уж ловка оказалась!

Испросив разрешения, Инь Шаньзей ушёл сегодня пораньше, испросив разрешения привести завтра на доклад некоего Жэня Сужэня — того самого молодого парня, которому и поручили вести повторное следствие по пожару в архиве, а, точнее говоря, сплавили с глаз долой во имя утешения души архивных служащих. Затем покинул празднество и секретарь Фань... И не один, а в компании той самой смешливой куртизаночки! Что сказать — молодец, парень. Впрочем, пожалуй, тут больше постаралась сама куртизанка... Стоп! Клюнули, что ли? Снова готовят покушение?

Князь озабоченно мигнул Ху Мэньцзаню.

— Мы все видели, господин, — подойдя ближе, негромко доложил тот. — Девочку на всякий случай отвадим.

— Да уж, — хохотнул нойон. — Если она ни при чём — не повезёт бедолаге Фаню!

Баурджин ещё немного посидел с гостями, послушал музыку и стихи, да, махнув рукой, отправился к себе — спать.

Утром явился Инь Шаньзей, как и обещал, не один, с этим, как его? Баурджин поморщился, вспоминая имя парня из судебного ведомства, и, так и не вспомнив, махнул рукой:

— Зови!

Выглянув в дверь, Инь Шаньзей лично пригласил подчинённого. Тот вошёл... Точнее — ввалился кувырком, запнувшись о высокий порог, да ещё, поднимаясь, ухватился за стол, опрокинув на себя чернильницу...

Поднявшись, поклонился, улыбнулся, словно бы ничего такого и не случилось. Чумазая круглая физиономия с широким носом и щербатым ртом, оттопыренные красные уши...

Господи! Да это же тот самый разгильдяй, который не так давно начудил в харчевне Ань Ганя, а потом, надо отдать ему должное, росился на выручку во время схватки Баурджина с молодыми нахалами, точнее, сказать, не во время, а после неё.

— Господин! — выпучив глаза, парень изумлённо улыбнулся, видать, тоже узнал князя. Потом тут же исправился, поспешно погасил улыбку, и, невзначай размазав по щекам тушь, браво доложился: — Младший секретарь судебного ведомства Жэнь Сужень явился для доклада, господин наместник!

— Молодец, — усмехнулся нойон. — Похоже, ты всегда являешься с некоторым, так сказать, эффектом! Ну да ладно, — Баурджин махнул рукой и добавил в голос необходимой начальственной строгости: — И что ты хочешь сказать? Закончил порученное дело?

— Закончил, господин наместник! — вытянулся Жэнь Сужень. — Правда, там много неясного, как говорят у нас в деревне — то ли корова покакала, то ли коза... Ой! — парень смутился, сообразив, что болтнул лишнего.

— Для начала хочу поблагодарить господина Иня Шаньзея, — собравшись с мыслями, продолжил докладчик. — Без него мне бы ни в жисть не очутиться в столь высоких... э-э-э... столь высших.... столь высоко летящих...

— В столь высоких сферах, — подсказал князь.

— А, да-да-да, вот именно. Уж я его таки уломал — спасибо, любезнейший господин Шаньзей.

— Не за что, — хмуро отозвался следователь, уже сожалевший, что решился-таки допустить под грозные очи наместника своего столь экстравагантного подчинённого.

— Ну, хватит тут любезности расточать, — Баурджин скривил губы. — Докладывай, наконец.

— Так я ведь за тем и пришёл, господин наместник! Ой... — наклонившись за упавшей чернильницей, Жэнь Сужень поднял её и поставил обратно, да так неудачно, что обрызгал остатками туши все лежащие на столе бумаги, а заодно и самого князя.

Причём ничего и не заметил, продолжал как ни в чём не бывало:

— Мне ведь в нашей деревне никто и не верит, что я служу в такой вот важной и ответственной должности и даже — вот повезло! — докладываю такому высокому начальству... Вам, господин наместник!

— Не-не-не-не-не! — Баурджин опасливо замахал руками. — Не надо, не кланяйся, а то ещё что-нибудь собьёшь. И вообще отойди от стола — там чернильница, перья — много опасных вещей. Отойди, говорю, на два шага... О, боже!!!

Князь схватился за голову, увидев, как поспешно отскочивший назад докладчик тут же запутался в портьере, словно попавшая в паутину муха.

— Стой, стой! Не вертись!

Да где там!

Отчаянно пытаясь выбраться, Жэнь Сужень намотал на себя плотную ткань коконом, сорвал её с карниза и этакой мумией грохнулся на пол. Оба — и князь, и непосредственный начальник незадачливого младшего секретаря — бросились на выручку. С трудом и ругательствами помощник следователя был наконец освобождён от тенёт.

— Ох, — отдышавшись, Жэнь покачал круглой головой. — Осмелюсь сказать, хорошие у вас занавески, господин наместник, крепкие! Будь у нас в деревне такие занавески, мы бы...

— О, Христородица! — Баурджин со стоном схватился за голову. — Инь, этот парень умеет докладывать по существу?

— Боюсь, что его пока этому не научили.

— Так вот я и учусь! — радостно кивнул младший секретарь. — Сам учусь, и вот, как говорят в нашей деревне...

— Хватит! — рассвирепел князь. — Начни-ка с твоего визита в архив. Как там всё было?

Жэнь Сужень похлопал ресницами:

— Так я как раз об этом и говорю, господин наместник. Явившись в архив с утра... Когда это было-то? А — третьего дня. Ну да, третьего дня, мне как раз один знакомый торговец навозом передал письмо из нашей деревни, так у меня дружок есть, зовут его Чан, так этот Чан ну до чего смешной парень...

— Короче! Значит, ты третьего дня с утра явился в архив. И что там увидел?

— А ничего я там не увидел, осмелюсь доложить! — докладчик растянул губы в щербатой улыбке. — Закрыт архив-то оказался! Пришлось в одну корчму зайти, посидеть, не тащиться же обратно через весь город, живу-то я не близко, у некой тётушки Ся, зеленщицы, она тоже родом из нашей деревни, и печёт такие пироги, что...