Татьяна Лисицына - Наследница тела

– Нет-нет, я передам бумаги. Но я даже не знаю, где живёт Кондратий.

– Я попозже назову адрес, – князь Андрей посмотрел на подошедшую к столу Настю, которая поставила на стол кофейник и молочник со сливками.

– Дорогая, есть одна вещь, которую я хочу тебе подарить. Идём со мной.

Они оба вышли из столовой. До этого лишь однажды Алиса была в просторном кабинете мужа Мари. Тогда здесь по столу были разбросаны бумаги, а сегодня царил образцовый порядок человека, который понимал, что скоро сюда не вернётся. Две стены заняли шкафы с книгами, у окна большой стол с подсвечником. Свечи сгорели лишь наполовину. Рядом с чернильницей аккуратно сложенные чистые листы бумаги. У противоположной стороны от стола камин, который ещё дымился.

– Я сжёг всё подозрительное, оставил лишь это, – Андрей передал Алисе увесистую папку зелёного цвета. – Это мой ответ на «Русскую правду». Конституция, которую придумал я. И тут же план восстания.

Алиса прижала папку к груди, вся дрожа от важности исторического момента. Лицо у Андрея было печальным, как у человека, который лишается чего-то самого дорогого. Неужели это из-за неё? То есть из-за Мари? И снова появилась мысль: а вдруг участие этого человека повлияло бы на исход восстания. Может, зря она его уговорила всё бросить?

– Машенька, – Андрей обнял её за плечи, и Алиса вздрогнула от его ласки и от непривычного обращения. – Будь осторожна.

Алиса тоже обняла Андрея. Пришло ощущение, что они больше не увидятся.

– Куда ты едешь? – спросила она.

– Не могу сказать. Как только будет возможно, напишу тебе. Береги себя и наших детей.

– Пойдём в детскую, – сказала Алиса и потянула его за руку.

Кити сидела на руках у няни и теребила в пухленьких ручках тряпичную куклу. Увидев Алису, она издала гортанный радостный звук и потянула к ней ручки. Алиса положила папку и взяла Кити. Девочка доверчиво протянула к её лицу крохотный носик. Наш прелестный утренний ритуал, подумала Алиса, почувствовав её прикосновение.

Как это мило, – сказал Андрей. Голос у него был глухой сдавленный, в котором слышались сдерживаемые рыдания.

– Возьми её, – Алиса передала Кити Андрею.

Он высоко поднял её, потом опустил, потом снова поднял, Кити залилась радостным смехом, что-то лопоча. Алиса подумала, что у каждого родителя есть свой утренний ритуал.

Из соседней комнаты прибежал, держа в руках солдатика, Петя. Алиса присела на корточки, чтобы обнять его. Поцеловала в розовую горячую щёку. Петя всегда был такой горячий, от того, что много двигался.

– Я играю в войну, – сообщил он Мари и тут же повернулся к отцу. – Пап, когда мы поиграем в войну с тобой?

Как у сына военного, у Пети было много солдатиков. Алиса однажды видела, как они играли с Андреем. Как заливался смехом Петя, когда ему удавалось скатанным из бумаги шариком-ядром подстрелить папиного солдатика. Андрей вставлял военные термины, солдатики умели ходить строем, поворачиваться направо-налево. Алиса не сомневалась: Петя пойдёт по стопам отца. Станет военным.

Лицо Андрея помрачнело. Он передал Кити Алисе и присел на корточки перед сыном. Потрепал по светлым волосам.

– Петруша, мы обязательно поиграем, но сейчас я должен уехать, – лицо мальчика помрачнело, он всхлипнул носом.

– Но ты же обещал, что мы сыграем в Бородино. Моя армия готова.

Алиса вновь подивилась, как чётко маленький князь выговаривает букву «р». Никаких логопедов не нужно.

Князь Андрей нарочито сделал серьёзное лицо.

– Рядовой Репнин, ты остаёшься за главного в доме! – сказал он командным голосом.

Петя вытянулся, его личико стало серьёзным и он, как настоящий военный, отдал честь маленькой ладошкой. У Алисы на глазах выступили слёзы.

Похоже, я всё-таки права, что убедила его. Не без помощи Мари, конечно. Только бы великий князь, который вот уже в следующем месяце станет императором, пощадил бы Андрея.

Что будет с этими прелестными детьми, если отца отправят в ссылку, а её обратно в ту московскую жизнь? Ведь ни у Мари, ни у Андрея нет никаких близких родственников, которые могли бы о них позаботиться.

Наконец, Андрей бросил прощальный взгляд на детей и взглянул на Мари.

– Мне нужно идти. Не забудь документы.

– Я провожу, – она встала.

– Мама, а ты ещё придёшь?

– Чуть позже. Я поиграю с тобой в войну вместо папы.

– Тогда мои солдаты должны быть готовы к смотру. Да, пап?

– Да, милый, – Андрей присел и в последний раз обнял сынишку.

Алиса всхлипнула.

– Мама, не плачь, – тут же сказал маленький князь. – Я теперь за главного, и я не разрешаю.

Алиса, прижимая папку к груди, вышла из детской. Князь Андрей последовал за ней. Она слышала его прерывистое дыхание и боялась обернуться, чтобы не увидеть мужских слёз. Надо же, как я включилась в чужую жизнь, подумала Алиса. Ей даже пришлось снова напомнить себе, что она не Мари. Бесполезно. Слишком привыкла играть чужую роль.

Они миновали его комнаты, потом её, куда она зашла на минутку, чтобы положить документы, и спустились вниз в просторный холл. Посмотрели друг на друга. Глаза у князя Андрея были сухие, но покрасневшие. Он успел взять себя в руки.

– Машенька, – он второй раз навал её не великосветским именем, а русским, более проникновенным. – Будь осторожна. Заботься о детях. Я оставляю их на тебя, зная, что они в надёжных руках. Дела наши устроены, так что никаких материальных затруднений у вас не будет.

К своему удивлению Алиса почувствовала, как её руки тянутся к нему, а она привстаёт на цыпочки, чтобы прижаться к его безупречно выбритой щеке.

– Я сделаю всё, что в моих силах, – сказала Алиса. – Возвращайся скорее.

– Не могу обещать, что это будет скоро. Великий князь вовсе не милостив, – губы Андрея сжались. – Но я буду писать тебе.

Куда же его отправили? – подумала Алиса, увидев, как напряглось его лицо, и тут же забыла об этом, почувствовав, как жадно впились его губы в её рот.

Поднимаясь на второй этаж в свои комнаты, Алиса подумала, что теперь, как это ни странно, ей будет не хватать князя Андрея. Стоит вспомнить, что до этого, она мечтала избавиться от чужого мужа. И вот свершилось. У неё, как сказал Андрей, остались дети, дом и никаких материальных затруднений. Живи, радуйся и ходи на приёмы. Только вот дом сразу осиротел, как за ним закрылась дверь.

Хватит раскисать, приказала себе Алиса. Прежде чем я решу, стоит ли отдавать документы, с ними нужно ознакомиться.

Утром Алиса чувствовала себя ещё больше разбитой. От четырёх таблеток снотворного и непонятно как проведённой ночи она не могла найти, чему бы порадоваться. Ей даже захотелось провести весь день в постели, но утром заявилась Дуняша и принялась открывать шторы, заявив, что «они ждут завтраку».