Татьяна Лисицына - Наследница тела

– Да, милая. Я тоже этого хочу. Обнимать тебя, ласкать, как в последний раз.

– А утром я тебя провожу. Как провожали жёны своих мужей на войну.

– А разве княгине Репниной можно не ночевать дома? Что подумают слуги?

- Нет больше княгини Репниной. Есть только Алиса, и я хочу быть с тобой.

Утро четырнадцатое декабря всё-таки наступило. Расставшись затемно с Николашей, который спешил в казармы, Алиса заехала домой. Переодеться, позавтракать и поцеловать детей. Ещё раз пройтись по дому, на всякий случай, попрощавшись с ним. Уверенности в том, что ей позволят вернуться, не было. Если декабристы не победят, её имя будет названо, и ей придётся составить им компанию в Петропавловской крепости. Алиса поёжилась. Холодные сырые казематы. Б-р-р-р. Последняя ночь с Николашей была самой волшебной из всех. Теперь она знает, как это мучительно сладко, когда завтрашнего дня может и не быть. Нежнее прикосновения, крепче объятия и поцелуи, вызывающие дрожь. Алиса улыбнулась. Как жаль, что нельзя закончить это путешествие и вернуться обратно. Она бы рассталась с мужем и переехала бы к Стасу. Нашла бы другую работу, снова носила бы джинсы по выходным и гуляла по паркам. И, конечно, родила бы хотя бы одного малыша.

Эх, мечты.

От мороза зябло лицо, а извозчика в такой ранний час не было. Придерживая шляпку от ветра, Алиса пешком добралась до дому. Бросила взгляд на припорошённый свежим снегом особняк, потёрла носик сначала одному льву, а потом другому.

На счастье.

Камердинер, забиравший одежду, удивления от её раннего прихода не выказал, хотя лицо выглядело строгим. Алисе было не до него, она поспешила в детскую. Петя спал на спинке, укрывшись одеялом. Розовые щёчки, длинные ресницы. Алиса дотронулась губами до лба: холодный. Милый Петруша, ты поправился. Появилась, шаркая ногами няня.

– Вы так рано сегодня, Мария Алексеевна. Доброго вам утречка.

- И вам доброго. Как Петруша вчера? – спросила Алиса.

- Вчера насилу в кроватке удержала, всё бегать хотели. Кушали хорошо. Про вас спрашивали. Вы ему в какую-ту игру обещали поиграть.

– Берегите его, – Алиса коснулась плеча няни. – Если будет хорошо себя чувствовать, выпустите его из постели. Пусть играет в солдатики. Только бегать не давайте.

– Хорошо, Мария Алексеевна.

– Что Кити? Здорова?

– Да вот, проснулась спозаранку и больше спать не хочет.

– Тогда я пойду к ней, – Алиса зашла в спальню Кити, декорированную в бледно розовых тонах с белой мебелью. – Девочка вертела тряпичную куклу и ворковала над ней. Увидев Алису, издала радостный горловой звук и протянула ручки.

– Иди ко мне, милая, – Алиса взяла её. – И что это мы так рано проснулись? – Кити потянулась к ней носом. Алиса потёрлась об него, целуя атласную щёчку.

Как же я без вас, милые?

А как они без меня?

Алиса пощекотала Кити животик носом и поцеловала. Снова положила в кроватку, чувствуя, что может расплакаться.

Быстро прошла к себе. Нет, не к себе, а в уютные комнаты Мари, к которым успела привыкнуть. Вошла Дуняша.

– Мария Алексеевна, доброе утро. Мы вчера волновались за вас. В городе неспокойно.

– Мне нужно было съездить по делам. Оденешься, приходи ко мне в кабинет. Останешься за старшую в доме, если я не вернусь.

– Как не вернётесь?! Сегодня опасно на улицу выходить. Будут беспорядки. Так Гриша сказал.

– Правильно сказал. Сидите с детьми дома и никуда не выходите. Если обойдётся, вечером увидимся.

– А как же вы, Мария Алексеевна? Неужели не боитесь? Сегодня же… – девушка смотрела на неё расширенными глазами, не решаясь закончить фразу.

– Я буду в кабинете. Напишу, что нужно будет сделать. Ты читать умеешь?

Дуняша кивнула.

– Приготовь мне тёплое платье, пальто, шляпу. Всё самое скромное и удобное, чтобы долго на улице находиться.

– Мария Алексеевна, неужели вы пойдёте с ними?

Алиса потрепала Дуняшу по щеке.

– Нет, дорогуша, у меня свой план.

– Я у Гриши выпытала: их полк на Зимний пойдёт. Хотят императорскую семью захватить, – добавила Дуняша тихо.

– Бегом за одеждой, – приказала Алиса, в который раз удивляясь мужской болтливости. Кажется, восстание декабристов ни для кого не секрет. Что уж говорить об осведомлённости великого князя.

Присев за стол, Алиса увидела новое письмо, написанное незнакомым красивым почерком с наклоном влево.

Алиса быстро распечатала его.

Дорогая Мари. Надеюсь, ты и твои милые дети, о которых мне рассказывала маман, в полном здравии. Здоровье моё поправилось, и врачи разрешили вернуться из Крыма в Петербург, чтобы иметь возможность найти себе супруга. Маманька говорит, что ты можешь помочь мне в этом, поскольку твоя семья вхожа во все знатные дома. Мне уже двадцать восемь и времени не так много. Не хочется остаться старой девой. Я надеюсь, во имя нашей детской дружбы, ты поможешь мне. Не могли бы хотя бы временно остановиться у вас с маменькой?

Письмо было длинным, Алиса не стала его дочитывать. Перевернула страницу, где была подпись. Нежно обнимаю тебя и твоих детей, твоя кузина Наташа.

Просто отлично, что появились родственники. Будет, кому присмотреть за детьми.

Алиса взяла чистый листок и написала коротенькое письмо, что князь Андрей в отъезде, но она будет рада их видеть. Подписала письмо и положила на блюдечко, откуда забирали корреспонденцию. Бог услышал её молитвы и прислал людей воспитывать детишек Мари. Девушка, правда, мечтает о балах. Но ничего, всё можно успеть при желании.

Ещё некоторое время Алиса потратила, чтобы расписать Дуняше поручения, если её не будет. Оставила в шкатулочке деньги и адрес князя Андрея. Когда спадёт напряжённость, ему можно будет вернуться. В восстании он не участвовал, никаких действий не предпринимал. Николай должен его помиловать. Жениться ещё раз и будет воспитывать детей. Тут она волю Мари выполнила. Возможно, даже женится на этой девушке, которая останется погостить в доме.

Прибежала уже причёсанная Дуняша. Алиса попросила отправить письмо и рассказала о появившихся родственниках. Выдала распоряжения. Спустилась вниз. Камердинер помог одеться в тёплое пальто. Укоризненно смотрел на Алису, пока она надевала перед зеркалом шляпку.

– Нельзя вам туда, княгиня Репнина, – наконец, осмелился сказать старичок. – Беспорядки в городе.

Как будто чувствует, подумала Алиса, направляясь к чёрному ходу. Ответить ничего не могла, в горле пересохло. Если позволит поддаться жалости, уже не выйдет, спрячется в тёплой детской, передвигая игрушечных солдатиков. Тогда никто не спасёт Николашу. При мысли о нём, тело согрелось. Николаша не боится, и она не будет.

Светло. Пасмурно. Тихо. Город застыл, не зная, что с ним творят и, раздумывая какой погодой помочь своим. И кто, вообще, для него свои?