Алексей Вязовский - Две столицы

По лицам дворян пробежала волна смешанных эмоций. Кто — то даже вполголоса выругался.

— Таков и был первоначальный замысел государя. Оставить землю в руках дворян, а крестьян сделать арендаторами или наемными работниками на мануфактурах и заводах. Это резко оживило бы торговлю и заводскую жизнь, а також оставило бы в руках дворянства большие богатства. Это было бы справедливо. Но Орловы и Екатерина покусились на жизнь государя. И только благодаря заступничеству Господа не свершилось цареубийства. И вот теперь наш император вынужден искать поддержку в народе и теперь уже дворянство лишается земли. А крестьяне и купцы приобретают свободу и богатства.

Новый император, разумеется, не был Карлом Петером Ульрихом из Гольштейн — Готторпской династии. Радищев осознанно говорил неправду. Нужен был правдоподобный миф, в который окружающим будет проще поверить. И его формирование ложилось в первую очередь на братьев масонов.

Один из пленников недовольно выкрикнул, опережая прочих:

— Зачем этим скотам свобода? Как они ею распорядятся? Вы же сами видите, что бунт сотворил? Хаос и разруха повсюду.

Радищев усмехнулся и ответил фразой, слышанной от государя:

— Разруха она не вокруг, она в ваших головах. И в уборных ваших — гляньте у себя в бараке!

Дворяне смущенно переглянулись. Никто из них не был приучен убираться в сортире.

— А на деле в Оренбургской и Казанских губерниях — продолжал давить Радищев — Повсеместно прошли выборы в местное земское самоуправление и на во всех уездах этих губерний царит полный порядок. При этом дворян в самоуправлении практически нет. В городах выбраны местные городские головы из купцов по большей части. Так что аристократия наша оказывается отнюдь не становой хребет государства. И без них прожить можно.

— Что — то полками у вас крестьяне и купцы не командуют как я посмотрю — возразил ещё один из пленных.

— Совершенно с вами согласен — кивнул министр — Общий уровень образования в народе настолько низок что грамотных командиров очень мало. Но они есть. И их будет с каждым годом все больше и больше. Особенно если учитывать закон о всеобщей обязательной грамотности народов России.

Дворяне зашумели. О таком законе они ещё не слышали.

— Да — да не удивляйтесь — Радищев прошелся перед толпой — Нынче идет работа над его текстом, и он обязательно будет оглашен на Земском соборе. В законе говорится о налоге на всякого безграмотного из податных. Суммы ещё не утверждены, но работать это будет так. Незнание русского языка облагается тремя рублями сбора в год. Это станет сильным уроком для инородцев.

— Бунтоваться будут — выкрикнул кто — то

— Подавим бунты — отмахнулся министр — Знание языка, но неумение читать обойдется в два рубля. Умение читать, но неумение писать будет стоить рубль. Учитывая, что взрослым людям уже некогда зубрить грамоту в законе допускается выставлять вместо себя детей обоего пола. Таким образом мы за десяток лет сделаем Россию поголовно грамотной страной. А окраинные народы будут вынуждены будут усердно изучать русский язык. А где язык там и культура, и религия. Общий язык — это несокрушимый фундамент Империи.

Один из слушателей рассмеялся.

— Да! Вот это размах! Это получается что — то вроде «джизья» у турок. Только они специальный налог на иноверцев налагают, а вы, стало быть, на нерусских. Хитро. Но коли так, чего вам от нас то нужно. Стройте свою утопию крестьянскую ежели победите.

Радищев кивком головы согласился с оценкой собеседника, и продолжил:

— Все так, но в самом начале пути самая тяжелая ноша. И пока что нашему государю её помогают нести немногие избранные. И его благодарность — Радищев выделил голосом это слово, — к тем, кто в эту минуту подставляет свое плечо будет высока. Нужны офицеры, нужны учителя, нужны чиновники. И взять их неоткуда кроме как из дворянского сословия.

В толпе зашумели, началось обсуждение. Министр повысил голос:

— Да, государь отобрал данную некогда его предшественниками землю. Обидно, конечно, но он в своем праве. Но он же может её и вернуть. Или одарить иначе. И те, кто поняли, что возврата к прежним порядкам уже не будет, нелицемерно служат ему. Я здесь для того, чтобы предоставить вам шанс войти в число избранных. Тех, кто не затеряется на фоне тысяч прочих, что прибегут к подножию его трона позже. После венчания на царство. Такой шанс выпадает единожды в жизни. Присягните, включитесь в работу, и ваша судьба будет обеспечена.

Дворяне опять заговорили, перебивая друг друга, и самый пожилой из присутствующих выкрикнул:

— Да не победит ваш Пугач! Не Орлов, так Румянцев скрутит ваш бунт в рог бараний. И всех присягнувших или перевешают или на каторгу сошлют.

Радищев поднял руку утихомиривая людей.

— Напрасно вы на это надеетесь. Государь наш опирается не только на бескрайнюю крестьянскую массу и казачество, но и на многочисленных сторонников свободы и прогресса в высших слоях общества. Кроме той армии что есть у него под рукой сейчас, его ждет ещё одна армия в тылу противника. Тайная.

— Масоны? — опять выкрикнул пожилой дворянин.

— И не только они — согласился Радищев. — Есть тайное общество и постарше масонского. И именно оно помогает государю Петру Федоровичу необыкновенными инвенциями и подробными сведениями. Порасспрашивайте тех, кто пережил осаду Нижнего или попал в плен под Муромом. Вы узнаете не только о военных новинках, что применяет государь, но и о том, что рядовой состав армии ищет возможности перебежать к нему. Так будет и с армиями Румянцева. Она просто растает на пути к Москве. Поступь нашего государя не остановить.

Радищев обвел взглядом насупившихся, но молчащих дворян.

— У всех вас есть хороший шанс войти в элиту этого общества, благодаря вашей грамотности и привычки к власти. Вы можете взлететь высоко, не будучи оттираемы столичной аристократией, как до селе было. Но этот шанс вы, разумеется, вольны променять на строительстве мостов, дорог и каналов. Благо государь запланировал их столько, что жизни не хватит все построить…

Грезы Радищева прервал пинок Новикова под столом, и голос Перфильева.

— Александр Николаевич, вы это что, спать изволите?

Радищев встрепенулся и оглядел зал собрания. Все смотрели на него

— Ни в коей мере, господин канцлер. Но разве что — то в вашем разговоре к юриспруденции имеет касательство?

— Не спали бы, услышали, — проворчал Перфильев. — Нужно в законах прописать возможность артельной обработки земли единоличными хозяевами. Это для тех, кто без общины остаться боится, а свою землю иметь хотят. Вот чтоб своими наделами в артель вступали и сообща обрабатывали. Государь такие хозяйства совхозами или колхозами называл.