Алексей Вязовский - Две столицы

— Сделаю — коротко ответил Степан, потер глаза — Сегодня ночью устроили облаву в городе. Триста двадцать человек дворянского сословия обоего пола схватили. Половину горожане сами нам сдали. Допросили пока не всех. Какие насчет них распоряжения будут, ваше величество?

Я подумал, что дворяне как рабочая сила не слишком полезна. Мало кто из них владеет нужными мне ремеслами. Но бездельников кормить тоже не вариант.

— Отправляй мужчин пока в Кремль, на разборку пожарища и развалин. Если там найдется инженер, ко мне веди. Хотя вряд ли. Немощных, буде такие, направь точать обувку солдатскую. Женщин содержать от мужей отдельно и направить в работные дома — я договорюсь об открытии с нижегородскими тузами. Пущай шинели шьют для армии.

Вот так и появляются в истории «трудовые армии».

— Перемрут — махнул рукой Шешковский — Больно нежного обхождения баре пошли.

— Чем ближе к столицам — тем нежнее будут — засмеялся я, глядя вопросительно на толстый фолиант, что Степан держал в руках

— То есть бархатная книга — пояснил дьяк Тайного приказа — Захвачена нами в Дворянском собрании.

Ага, знаменитая родословная книга наиболее знатных аристократических фамилий России.

— Копию для нижегородских дел мы уже сняли — Шешковский замялся — Можно было бы прилюдно сжечь. Али еще как ознаменовать новые порядке.

— Нет, сделаем еще лучше.

Я взял в руки увесистый том, распахнул его посередине. Вышел из кабинета в приемную и бросил на пол перед входом. Канцелярия во главе с Ваней Почиталиным вопросительно на меня уставилась.

— Это бархатная книга барей — пояснил я в ответ недоуменные взгляды — Пущай все, кто приходят ко мне — вытирают об нее ноги.

Теперь глаза у канцеляристов стали квадратные. Некоторые пооткрывали рты. Да, вот так, железной рукой, мы будем продвигать бессословное общество.

— Приедет Новиков — произнес тихо подошедший Шешковский — Надо бы ему указать прописать сию шутку в Ведомостях.

— Точно! Пущай в Питере почитают и посмеются!

Очередное заседание старейшей московской масонской ложи проходило прямо в городской ратуше, как назвали бы это заведение немцы. Впрочем, здание земского приказа расположенное на Красной площади было не только прибежищем московского самоуправления, но и домом для первого российского университета. Увы, по сравнению с горячо любимым Лейпцигским, Московский университет показался Радищеву убогим — маленьким, малолюдным…. Ещё раз он убедился, насколько отстала России на пути просвещения.

Александр вообще — то не собирался надолго задерживаться в Москве и тратить время на пустую выспренную болтовню в ложе, но его закадычный друг и сокурсник Петр Челищев категорически настоял на визите вежливости. По его словам там должны зачесть письмо Новикова. Якобы послание масонам России от воскресшего из небытия царя Петра третьего.

Сам Челищев с трудом вырвался из расположения отдельного батальона томского пехотного полка, поручиком в котором он был с начала этого года.

Александр опять мысленно покривился. Что за бездарное использование человека, на обучение которого в Саксонии казна потратила значительные средства? Пять лет штудирования римского права и прочих наук для Челищева закончились глупой шагистикой на плацу. Неужели в России мало безграмотных дворян, желающих сделать воинскую карьеру?

Зал собраний на втором этаже здания был оформлен в полном соответствии с масонскими канонами. Черно белые плитки пола, потолок усеянный изображениями звезд. Две колонны при входе в зал. Единственное что не соблюдалось, это геометрия расположения трона председательствующего, он не был не на востоке, а на юге, судя по солнечным лучам льющимся через окно.

Зал был полон. Пока заседание не началось, разночинный народ гудел переговариваясь. Как и во всяком большом скоплении народа, складывались группки по интересам. Молодежь отдельно, старики отдельно, а люди зрелые концентрировались вокруг князя Николая Васильевича Репнина, масонский фартук, которого выглядел очень невзрачно на фоне золотого шитья и орденских звезд его генеральского мундира.

Наконец прозвучал сигнал, и церемония началась. Досточтимым мастером ложи был профессор математики Иоганн Рост. Примечателен он был не только тем, что прекрасно излагал физические и математические начала наук для студиозов, но и тем, что вел весьма успешную коммерцию. Будучи акционером и агентом голландско — российской компании, Иоган сколотил очень большое состояние.

Собрание быстро покончило с текучкой и перешло к главной теме, тайному посланию Николая Ивановича Новикова братьям масонам. Зачитывать его стал сам досточтимый мастер:

— Высокопросвященный и высокодостойный Начальник! Достойные и просвещенные братья мои! С радостным сердцем оповещаю я вас, что всемогущий и всемилосердный Триединый Бог, в своей бесчисленной щедроте и милосердии явил волю свою и посылает Отечеству нашему помазанника своего благословенного всякими добродетелями и преисполненного тайного знания.

Иоган прервался — внимательно и строго посмотрел в зал. Присутствующие почтительно молчали. Профессор продолжил:

— Благодарю и прославляю всемогущую десницу Спасителя нашего, что даровал мне недостойнешему уразуметь замысел посланника сего к пробуждению Отечества нашего погрязшего в невежестве и скверне духовной. И во исполнение пути предначертанного, я просвещенным братьям своим пишу призыв к деятельной помощи во исполнение чаяний и надежд наших. И прошу всем разумом своим и знаниями воспомоществовать в совершенствовании декларации, коя будет оглашена в Москве летом этого года.

«Какой хитрец этот Новиков — подумал Радищев, переглянувшись с Челищевым — Ни разу не упомянул имени Петра третьего, но всем все понятно. И какой наглец этот Пугачев! Уже объявить о своем восшествии в Москву. Или это признак авантюризма или свидетельство силы».

А председатель продолжал зачитывать письмо:

— Посланник постановил, а я довожу до вас! Внемлите! Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства.

Зал насторожился. Все это было очень созвучно идеям масонства, но считать Пугачева ожидаемым Посланником?.

— Каждый человек имеет право на жизнь и на свободу.

— Никто не должен содержаться в рабстве или в подневольном состоянии; рабство и работорговля запрещаются во всех их видах.

— Никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению и наказанию.

Напряженное внимание зала нарастало по мере чтения текста и взорвалось ещё до окончания чтения. Эпицентром взрыва был князь Репнин.