Анатолий Логинов - Первый Император. Спасти будущее!

[13]Министр путей сообщения Российской Империи

За стенами Зимнего Дворца мела метель. В маленькой же комнате рабочего кабинета было тепло, даже жарко. Поэтому «картошка» не мерзла, несмотря на сброшенное под ноги платье. Николай повелительно махнул рукой, женщина, не говоря ни слова, молча развернулась лицом к столу. «Хорошо, что я вспомнил про клуб[1]», — подумал он отстраненно и, слегка подтолкнув «картошку» в спину, принудил ее сделать несколько коротких шажков по направлению к столу. Она поняла все правильно, легла грудью на столешницу и прогнулась в пояснице. Через несколько мгновений раздались характерные звуки, сопровождаемые прерывистым дыханием. Звуки нарастали и к дыханию стали добавляться короткие постанывания. Так продолжалось довольно долго, пока действо не завершилось негромким стоном. Одновременно столь же негромко прозвенел звонок, сообщая, что поступило срочное известие.

Николай коснулся плеча «картошки» и, опять ни говоря не слова, показал ей на запасной выход. Зашуршав собираемой с пола одеждой, женщина, не одеваясь, коротко поклонилась и вышла.

Николай по-военному быстро оделся и нажал на кнопку звонка. В дверь вошел придворный скороход с папкой, из которой он достал бланк телеграммы. Поклонившись, скороход положил бланк на стол и вытянулся, ожидая дальнейших приказов императора.

— Иди. И Прошку позови, скажи, чтобы принес закусить, — забирая телеграмму со стола, приказал Николай. Телеграмма, присланная из Англии министром иностранных дел Остен-Сакеном оказалась длинной и, пока царь ее читал, Прошка успел с помощью лакея выставить на столике в углу комнаты графинчик с водкой, графинчик шустовского и несколько блюд с хлебом, холодцом, бутербродами с икрой и прочими закусками. После чего тихо исчез за дверью.

Дочитав, император встал, с удовольствием потянулся до хруста в суставах, и негромко пробурчал себе под нос.

— Это не мир, это перемирие лет на пять-десять.

Но несмотря на смысл произнесенного, тон был скорее довольный. Так как затевать новую Северную войну в планы Его Величества не входило. Достигнутые же в течение трех месяцев боев результаты, конечно, не совпадали с желаемыми, но намного улучшали позиции России на Дальнем Востоке. Одно признание аннексии Северной Маньчжурии англичанами, а вслед за ними и остальным «Европейским концертом» много стоило. Кроме того — свободный выход в Тихий Океан и денежная контрибуция. Как ни старались англичане помочь своим клиентам, как ни пугали своим флотом — вышло все равно в пользу российскую. Царь подумал, что надо будет наградить Остен-Сакена и остальных причастных, и обязательно не забыть Макарова. Его роль в уступках англичан и японцев на переговорах ничуть не меньше, чем у воевавших адмиралов и генералов. Не зря он показательные маневры Балтийского флота, пригласив военно-морских агентов (атташе), с образцовыми атаками миноносцев и стрельбами главного калибра броненосцев провел. Показал иностранцам, что есть у нас порох в пороховницах и броненосцы на Балтике. А что потом на той же «Победе» опять машины ремонтировали, а на «Бородино» кроме главной артиллерии и не успели ничего установить — это уже иностранным агентам и знать не надобно. И не узнали, как видно по результатам.

Новую же войну японцы обязательно подготовят, но за это время Россия успеет укрепить свои дальневосточные границы, улыбнулся про себя император, вспомнив доклады развернувших бурную деятельность по приему переселенцев Куропаткина и Алексеева. Земельные участки для приезжающих готовились заранее. Для новоселов заготовлялся хлеб, сено, рабочий скот, земледельческие орудия. На новом месте жительства поселенцам бесплатно отпускался лес, и выдавались подъемные в двести рублей. Для строительства крестьянских домов в местах, где были сложности с лесом, приказано было строить кирпичные заводы. В деревнях создавались приходские училища, строились больницы и храмы. Так что в будущее края теперь можно смотреть с надеждой. А значит была надежда если не решить полностью, то сильно смягчить крестьянский вопрос. И заняться следующим…

Дорогу осилит идущий, с оптимизмом подумал Николай — Петр, положив бланк телеграммы на письменный стол.

МИРНЫЙ ДОГОВОР МЕЖДУ РОССИЕЮ И ЯПОНИЕЮ, ЗАКЛЮЧЕННЫЙ В ПОРТСМУТЕ 23 ЯНВАРЯ (5 ФЕВРАЛЯ) 1903 ГОДА

СТАТЬЯ I

Мир и дружба пребудут отныне между Их Величествами Императором всероссийским и Императором Японии, равно как между их Государствами и обоюдными подданными.

СТАТЬЯ II

Российское императорское правительство, признавая, с согласия императорского японского правительства, за Япониею вину за развязывание войны, получает от императорского японского правительства в качестве компенсации издержек и потерь от неспровоцированного нападения японской стороны 620 000 000 рублей, из коих 20 000 000 будет зачтено территорией Курильских островов… Выплаты сей суммы будут проводиться по согласованному графику согласно постановлениям дополнительной I статьи, приложенной к сему договору…

СТАТЬЯ III

Россия и Япония взаимно обязуются:

1) эвакуировать совершенно и одновременно Корею, за исключением территории, на которую распространяется российская аренда порта Мозампо, согласно постановлениям дополнительной II статьи…

2) возвратить в управление Китая все части Южной Маньчжурии, за исключением прав и преференций, указанных в статье VI данного договора.

3) не возводить никаких укреплений и не содержать гарнизонов, за исключением оговоренных в дополнительной III статье, приложенной к сему договору, на островах Кунашир, Итуруп, Шикотан и группе островов Хабомаи, с российской стороны, и на острове Цусима и северной части острова Иезо (Хоккайдо) с японской стороны.

СТАТЬЯ IV

Россия и Япония взаимно обязуются не ставить никаких препятствий общим мерам, которые применяются равно ко всем народам и которые Китай или Корея могли бы принять в видах развития торговли и промышленности.

СТАТЬЯ V

Российское императорское правительство получает, по согласованию с императорским японским правительством, с согласия корейского правительства, аренду порта Мозампо…

СТАТЬЯ VI

Российское императорское правительство заявляет, при благоприятном отношении к сему императорского японского правительства, что Южная Маньчжурия также признается зоной особого влияния России… Условия пребывания на ней русских и китайских поданных будут оговариваться только двусторонними соглашениями между российским и китайским правительством.

Обе высокие договаривающиеся стороны взаимно обязуются достигнуть упоминаемого в приведенном постановлении согласия китайского правительства.