Елизар Лазовский - Прошлая настоящая жизнь [litres]

– Перестань, дата твоей смерти в той реальности ничего не значит. В этой реальности ты проживаешь другую жизнь, и, сколько тебе отпущено здесь, я не знаю. Так вот, в те далекие годы наука так шагнула вперед, что отсюда и представить ширину этих шагов невозможно, а уж повторить здесь и не получится, штаны порвутся. К сожалению, на финишную прямую я вышел уже без тебя, в 2020 году машина была готова и я решился на первый полноценный эксперимент, во время которого произошел сбой.

Константин рассказывал, а Василия Ивановича живо интересовало все: что такое микропроцессоры и как Константину удавалось добывать импортные составляющие (пришлось отвлечься и провести небольшую политинформацию: к чему привели запущенные Горбачевым в 1985 году ускорение и перестройка), интересовало, какая ширина темпорального луча оказалась оптимальной; подтвердилась ли его догадка, что при смене режима частот падение напряжения можно компенсировать отключением звуковых модуляций.

На следующий день после холостяцкого завтрака Василий Иванович объявил:

– Пора за работу.

– А что делать будем?

– Будем отправлять тебя в 1977 год, ты сказал, что именно туда машина перебросила тех троих и твоего помощника? Как можно оставлять людей в беде? Ведь если они согласились переместиться в свое прошлое только под угрозой смерти, то наверняка с радостью вернутся обратно.

Константин был поражен необыкновенной прозорливостью отца, которую не замечал в прошлой жизни. Он внимательно посмотрел на ученого, чувствуя, как и у него самого обострилось чутье.

– Скажи, Кость, а как это – два сознания в одной голове?

– Легко! – улыбнулся Константин. – Я словно стал в два раза умнее, мои знания 2020 года остались со мной, а сейчас словно всплыли на первый план уже начинавшие забываться реалии этого времени.

– Тогда – за работу?

– Отец, но ведь тогда ты останешься один.

– Если мы сможем отправить тебя в 1977 год, то я останусь с работающей машиной времени. И уж я найду куда отправиться – в 1971 год.

– Ты думаешь, что сможешь спасти маму?

– Уверен! Я просто буду с ней в тот день и не дам ей выйти из дома, я запру ее и буду держать под замком целый день. Пусть тот грузовик умчится сломя голову, куда ему надо, не встретив препятствий на злосчастном перекрестке!

Работа продвигалась трудно. Даже не заглядывая в журналы, которые он прихватил с собой из 2020 года и которые, к счастью, не потерял, перескакивая во времени, Константин помнил все, что необходимо было доработать в машине времени, но в 1985 году просто в природе не существовало некоторых деталей. Пришлось многое пересмотреть в теоретической части, менять подходы, изобретать и рационализировать, в итоге усложнять и делать замены целым блокам.

На все это требовались большие суммы. Через пару месяцев Василий Иванович опустошил свою сберкнижку. Не хватило. Скрепя сердце сдал в скупку золото жены, решив, что, вернувшись в 1971 год, найдет там и жену, и ее украшения нетронутыми. Не хватило. Дошла очередь до «Волги», которая, по правде говоря, больше стояла в гараже, однако понимал, что и этого могло не хватить.

Полностью отдавшись работе, Константин не замечал, как течет время. 11 марта 1985 года пленум ЦК КПСС выбрал генеральным секретарем ЦК КПСС Михаила Сергеевича Горбачева. И это стало началом конца эпохи СССР, Горбачев заявил о необходимости совершенствования сложившейся системы, глубоких экономических и политических реформ, получивших название «перестройка».

Прошли мимо него очереди в кинотеатры на «Жестокий романс», «Любовь и голуби», «Блондинка за углом», «Формула любви». Ему некогда было смотреть телевизор, поэтому он не видел повторения по многочисленным просьбам зрителей «ТАСС уполномочен заявить», сериала, премьера которого «совершенно случайно» пришлась в 1984 году на дни проведения бойкотированной Советским Союзом олимпиады в Лос-Анджелесе.

Хоть Константин и любил музыку, слушать ее было некогда, поэтому он остался равнодушным к итальянцам, завоевавшим сердца советских слушателей в начале восьмидесятых, – Тото Кутуньо, Риккардо Фольи, Аль Бано и Ромина Пауэр, Матиа Базар.

Не затронула его и антиалкогольная кампания, развернувшаяся с подачи все того же Горбачева в мае 1985 года, разве что они с отцом стали замечать, что сахар в магазине стало купить все сложнее. И вообще со снабжением магазинов стало что-то происходить, иногда колбасу могли неделями не завозить, а уж когда она появлялась, за докторской такая очередь тянулась, что ни он, ни отец в этой очереди не стояли, жалея свое время, поэтому питались чем бог пошлет…

И вот наконец в лаборатории стояло нечто, очень отдаленно напоминавшее Константину машину времени из 2020 года, – ни былой стройности, ни компактности. Но главное, она должна была работать.

– Ты уверен? Может быть, подождем еще, доработаем, дошлифуем? Не критично, если они пробудут в прошлом лишние несколько месяцев.

– Нет, отец, я должен. В том, что случилось, полностью моя вина. Как хорошо, что я смог их переправить в прошлое, если бы они погибли, я бы себе этого никогда не простил. Но я должен вернуть их из прошлого обратно, ведь не по своей воле они туда попали, у них в 2020 году остались семьи, дети, внуки.

– Да это-то я понимаю. Я говорю о безопасности твоего перемещения на этом лампово-транзисторном монстре.

– Отец, успокойся, я редко когда видел тебя таким эмоциональным. Закрой глаза на дизайн, главное, что она должна работать, я в этом почти не сомневаюсь. И собираюсь сейчас развеять твои сомнения.

– Прямо сейчас?

– Да, вот только свои рабочие журналы возьму, там они мне еще больше, чем здесь, пригодятся. Ты как, не хочешь передать привет себе самому?

– Звучит фантастично. Нет, сам мне все расскажешь, уж тебе-то я поверю. Ой, подожди! Что же мы не подумали! Возьми с собой транзисторы, те, что остались после сборки машины, ведь в 1977 году таких еще нет.

– Вот именно, нет. Поэтому вместо транзисторов я принесу с собой в прошлое неработающие кусочки пластмассы с проводочками.

– Забыл! Ну, иди. Я включаю машину.

Константин прошел в лабораторию, встал под «дулом» машины и вдруг услышал, как кричит отец:

– Костя, я не могу отправить тебя в 1977 год, машина не дает настройки на эту дату!

Он вернулся к пульту управления и долго пытался найти дату, которую примет машина. На экране мелькали дни и наконец остановились на дате 9 октября 1978 года. Машина успешно включилась, мягко загудела, настраиваясь на рабочий режим.

Ладно, целый год им придется прожить в своем детстве, но здесь Константин уже ничего поделать не мог. Он встал на изготовку, услышал, как нарастает гул, успел увидеть, как засветился луч, но, как луч закрутился в темпоральную спираль, скручивая его уже бесплотное тело, Константин не видел, потому что тут же провалился в глубины времени…