Александр Михайловский - Война за проливы. Операция прикрытия

– Так, значит, мой добрый Альфред, ты думаешь, что мой друг Михель все-таки согласится покончить со склочной французской старушкой? – с надеждой спросил кайзер.

– Я думаю, что да, – кивнул Тирпиц, – во-первых – ваш племянник не из тех людей, которые могут просить предательство, во-вторых – в последнее время французская разведка и дипломатия весьма активно противодействовали планам русских на Балканах, и этот факт тоже нельзя сбрасывать со счетов. Полагаю, скоро вопрос с французской старушкой решится окончательно. Надо только дождаться момента, когда начинать повторение франко-прусской войны днем раньше будет преждевременно, а на следующий день станет уже поздно. И присоединение Великобритании к Континентальному Альянсу – одно из основных условий. Кроме того, этот метеор может грохнуться не на Лондон, а на Париж, и совсем не стоит посылать наших гренадер под его удар.

Немного помолчав, он добавил:

– Некоторое время назад наша военно-морская разведка получила сведения, что у британского короля Эдуарда и у его верного клеврета, моего коллеги адмирала Фишера, созрела идея присоединиться к Континентальному Альянсу, откупившись от нас, немцев, французскими колониями…

– Это было бы решительно интересно, – хмыкнул кайзер, – да только вот британский король имеет слишком мало реальной власти, а политики, что эту власть имеют, настроены резко антигермански и антирусски, в стиле почившей в бозе королевы Виктории.

– Насколько я понимаю, – с многозначительным видом заявил адмирал Тирпиц, – британский дядя и его русский племянник составили заговор по отстранению от власти этих самых политических кругов. И в этом заговоре личный друг короля Эдуарда адмирал Фишер и мой друг, зять британского короля и одновременно глава пришельцев из будущего, адмирал Ларионов, играют немаловажные роли. И гигантский метеорит, падающий на Лондон, и чудесное спасение от него с помощью русского корабля из будущего должны быть составными частями этого плана. Но последнее – это уже мои домыслы; таких подробностей, конечно же, герр Ларионов со мной не обсуждал. И вообще, размышляя на эту тему, я прихожу к выводу, что уже тогда, когда мы встречались в Ревеле, у него и в мыслях не было чего-то подобного. Ожидалось какое-то событие, но его влияние на общеевропейский политИк было бы косвенным – примерно как взрыв вулкана Кракатау: очень мощно, но в то же время так далеко, что это почти неправда. То, что случилось сейчас, выскочило как чертик из табакерки буквально за последние несколько дней, быть может, даже сутки-двое назад. Возможно, к этому имеет какое-то отношение русский крейсер «Москва», который сначала направился в район Гренландского моря к кромке паковых льдов, а потом вдруг заторопился обратно. Возможно, он и есть носитель того ужасного оружия, которое уничтожит падающий астероид?

– Возможно, мой добрый Альфред, – согласился кайзер, – в последнее время русский царь совсем не отличается тугодумием и с легкостью оборачивает себе на пользу любую сложившуюся ситуацию. Меня эта его способность начинает несколько настораживать, и, размышляя над будущим разделом Австро-Венгрии, я все пытаюсь понять – а не таится ли за этой нехитрой операцией какой-нибудь подвох?

– Не думаю, – сказал Тирпиц, – чтобы присоединение к Германии земель с немецким же населением могло бы хоть в какой-нибудь степени ослабить наш Второй Рейх. Меня больше тревожит наш неумеренный аппетит к колониям в жарких странах…

– Не понимаю, – в тон своему адмиралу ответил кайзер, – чем колонии в жарких странах могли бы навредить Германской империи?

– Хотя бы тем, ваше королевское величество, – сказал Тирпиц, – что все меньше немцев соглашаются ехать жить в наши африканские или азиатские владения. Вместо того в поисках лучшей доли они отправляются в Российскую Империю или Североамериканские Соединенные Штаты. В Россию ваши подданные в последнее время едут даже охотнее, чем в САСШ. И даже чиновники нашей колониальной службы, выйдя в отставку, торопятся поскорее, на первом же пароходе, вернуться в Фатерлянд вместе с чадами и домочадцами. Дополнительные колонии вряд ли улучшат ситуацию, и нам надо будет либо германизировать местное население (подобно тому, как это делает ваш племянник на нерусских окраинах своей державы), либо нашими колониями банально некому будет управлять. Возможно, это и к счастью – поскольку грядущий упадок Британской империи связан как раз с тем, что легкие на подъем англичане без особых колебаний покидали территорию своей Метрополии и люди, составлявшие самый активный и деятельный слой англосаксонской нации, перестали быть британцами, превратившись в канадцев, североамериканцев, южноафриканцев, австралийцев и новозеландцев… И связи между частями этого некогда единого народа с каждым днем становятся все слабее и слабее. Пройдет еще лет сто – и настоящих англичан просто не останется, как когда-то в Древнем Риме не осталось настоящих римлян.

– Да уж, – хмыкнул кайзер, – «афродойч» или «тюркодойч» – звучит несколько пугающе. Но мы не должны останавливаться перед трудностями. Колонии – это не только источники доступного сырья, которого так не хватает нашей промышленности, но и дешевая рабочая сила, которую можно использовать на неквалифицированных работах. До каких пор владеть колониями будет позволено только тем странам, которые еще несколько столетий назад вступили в клуб колониальных держав? Это же несправедливо! Ведь, помимо Франции, которая, несмотря на все свои недостатки, очень крупная страна, существуют такие страны-карлики как Голландия и Португалия – ничего не значащие в европейском концерте, но при этом владеющие обширными колониями. Германия ничуть не хуже, а даже лучше их, и поэтому стремление к обретению колоний будет одной из главных целей моего царствования.

– Если вы так думаете, – сказал Тирпиц, – то мой вам совет – немедленно приводите в полную готовность германскую армию и отдавайте солдатам приказ ждать с прикладом у ноги. Не исключено, что Францию нам придется брать почти одновременно с Австрией, как только разрешится ситуация с этим астероидом. Русские явно показывают, что их планы ни в чем не изменились, также и нам следует действовать исходя из того же принципа. В момент, когда рассеется дым и осядет пыль, мы должны быть готовы к любому варианту действий.

– О да, мой добрый Альфред! – патетически воскликнул кайзер Вильгельм, – по последнему вопросу ты точно прав, и поэтому я именно так и поступлю. Я чувствую, что мир вскорости изменится до неузнаваемости, и Германия, под моим мудрым руководством, одной из первых получит от этого выгоду. Как поется в песне: «Дойчлянд, Дойчлянд, Дойчлянд Юбер Аллес [48]!»