Игорь Валериев - Ермак. Поход

баржи на посту. Тот повозмущался, говоря, что ему хозяин парохода и барж Глеб Петрович

Ларин голову оторвёт, но, в конце концов, распоряжение выполнил.

Начальник казачьего поста номер один хорунжий Вертопрахов по моему приказу разослал

вдоль берега разъезды, а в Благовещенск отправил нарочных с сообщением о случившемся

инциденте. Мало ли, что может случиться с пароходами до прихода в Благовещенск. Нам ещё

мимо Сахаляня идти. А там и пять лет назад батареи с орудиями и отнюдь не дульнозарядными

стояли.

С Романом Андреевичем я несколько раз пересекался в девяносто пятом году, когда он пришёл

молодым подхоронжим из Иркутского юнкерского училища в третью сотню Амурского

казачьего полка. Поэтому с ним у меня никаких проблем не возникло. Жалко, на выяснение

новостей в полку времени не было, так как надо было быстро написать сообщение, а новых для

меня сведений было много.

Как выяснил у капитана «Михаила», они тащили из Хабаровска баржу с военным имуществом

для гарнизона Благовещенска. Из-за военного груза по приказу штабс-капитана Кривцева, его

сопровождавшего, не смотря на сигналы китайцев в Айгуне остановиться для досмотра, пароход с баржами прошёл мимо. Выстрелы из орудий возле Сыньдагу заставили пароход

«Михаил» встать на якорь и принять на борт китайских таможенных чиновников. Последние

сообщили, что Айгунскому амбаню пришло распоряжение от Цицикарского цзянь-цзюня не

пропускать по Амуру ни одного парохода, тем более с военным грузом. Узнав такие новости, штабс-капитан Кривцев вместе со своим денщиком по суше, можно сказать под конвоем

китайских таможенников отправились в Айгунь на встречу с амбанем.

Дальнейшему развитию событий я был свидетелем. Подполковник Кольшмидт с помощью

прикладов отправил китайцев с их требованиями восвояси и приказал следовать всем судам в

Благовещенск. Будем надеяться, что местные китайские власти вернут Кривцева и его денщика

в целости и сохранности. Хотя, вспоминая события под Тяньцзинем, я в счастливый исход не

особенно верил. Тем более, хорунжий Вертопрахов добавил информации к размышлению, сообщив, что в провинциях, пограничных с Благовещенском, как в Цицикаре - центре

провинции Хэйлунцзян, так и в Айгуне, у власти стояли чиновники, настроенные сильно

китайско-патриотически и сильно антирусски. Это военный губернатор провинции Хэйлунцзян

Шоу Шань, и местный начальник округа Фэн Сян.

Эти сведения пересекались с той информацией, которой со мной поделился Виктора Бруновича

на втором росту сегодня утром. По его словам, впечатлённые «победами» ихэтуаней в Харбине

и Тяньцзине, восставшие двинулись на север к не признанным ими русским границам. По

сведениям пограничной стражи, казачьей разведки, в приграничных китайских провинциях

сосредоточено до ста тысяч активных «штыков» из боксёров и солдат регулярной армии, готовых начать войну. Посланцы ихэтуаней уже начали переправляться через Амур. Они

встречаются с жителями китайского квартала Благовещенска и Маньчжурского клина. Видели

воззвания боксеров и их представителей на приисках. Об этом военному губернатору Амурской

области генералу Грибскому шли постоянные доклады, но два дня назад мы встретили войска

отправленные из Благовещенска в Хабаровск.

Как принял такое решение Константин Николаевич, я не знал, но понять его не мог. Также не

понимал этого и подполковник Кольшмидт, и хорунжий Вертопрахов. Война стучалась в дверь, чего стоили укрепления в Айгуне, в Сахаляне, наверняка, ещё мощнее, а мы остались без войск.

Эти мысли мелькали у меня в голове, пока писал донесение. Закончив его и отдав хорунжему, увидел появившихся на палубе «Селенги» двух Марий. Младшая Беневская напросилась

ассистировать знахарке. Через минуту стоял рядом с ними.

- Как дела у Виктора Бруновича? – спросил я Марфу.

- Повезло господину полковнику, - вытирая руки от крови какой-то тряпкой, ответила моя

старая знакомая. – Пуля вошла в грудь чуть ниже ключицы, прошла через тело, не задев легкое, и застряла между третьим и четвертым рёбрами. Пулю я вытащила, перевязку сделала. Но надо

всех раненых быстрее доставить в Благовещенск.

С этими словами Мария передала полотенце Беневской.

- Молодец, Мария Аркадьевна. Ассистировали при операции просто отлично. Из вас получится

хороший врач.

Девушка никак не отреагировала на слова Бутягиной. Она держала в руках тряпку и, опустив

голову, смотрела в палубу. На её пальцах бурой коркой начала засыхать кровь. Внезапно, она

резко подняла голову и прижала руки с тряпкой к груди. В её голубых глазах стояли слёзы.

- Это какой-то ужас! Почему они открыли по нам стрельбу?! Что мы им сделали?! А этот

мальчик-матрос! У него рука чуть ли не оторвана, а он меня успокаивает! Как так можно, Тимофей Васильевич? – девушка смотрела мне в глаза, а по её щекам текли слёзы.

- Это война, Мария Аркадьевна. Сегодня Вы увидели то, о чём, как правило, не пишут в

романах. Это страх, боль, страдание, грязь и вонь. Нам ещё повезло, что никого не убило, кроме

лошади.

- Какая ещё лошадь? – девушка недоуменно посмотрела на меня, а вторая Мария понятливо

усмехнулась. Надо было отвлечь Беневскую и помочь ей перебороть стресс.

- Здесь на «Селенге» лошадь одного из казаков убило. Но это так, просто, интересный факт.

Мария Аркадьевна, вы сможете дальше помогать Марии Петровне?

- Да, - как-то неуверенно произнесла Беневская.

- Очень хорошо. Я сейчас дам команду всех раненых перевести на блиндированную «Селенгу»

и спустить всех в трюм. Как я посмотрел, пули корпус этого парохода не пробивают, поэтому

раненые будут в безопасности. Вам же придётся за ними ухаживать. Вы согласны?

- Да, - почти одновременно твёрдо ответили обе Марии.

На перемещение раненых в одно место, оказание им помощи знахаркой, к которой

присоединились её муж и Беневская ушло где-то около часа. После этого три парохода

двинулись вверх по реке к Благовещенску. К городу подошли после шести часов вечера.

Обстрелов больше не было. Посыльные успели первыми, поэтому нас встречала толпа народа

на набережной и пристани.

«Ну, здравствуй, Благовещенск. Давно я здесь не был. Посмотрим, как ты изменился. Заодно и

осаду переживём», - думал я глядя на приближающий причал.

Глава 18. Осада - 1.

Прибытие в Благовещенск вышло очень суетливым. На пристани наши пароходы встречал

комендант города подполковник Орфенов Георгий Михайлович и мой старый знакомый

полицмейстер Батаревич Леонид Феофилактович, ставший надворным советником. Последний