Руслан Агишев - Непосланный посланник [litres]

Словом, вчера я рассказал все, что знал о советском и американском ядерных проектах. А сегодня я уже должен был ехать на встречу со спешно организованной исследовательской группой советских ученых, которые должны были работать над созданием ядерного оружия и средств его доставки.

Как мне сообщил вставший раньше меня «батя», сегодня нам придется поработать в полную силу. Оказывается, он немного знал тех, с кем мы должны будем встречаться. По его словам, это были настоящие фанатики от науки, которых сказками не проймешь. Так что с самого раннего утра он насел на меня со всей силы, выпытывая даже самые малейшие подробности создания ядерного оружия. Его интересовало буквально все, что могло бы представлять хоть какой-нибудь интерес. Естественно, он многое не понимал, но все эти новые термины и понятия с усердием ученика прилежно записывал.

Из наших комнат в Кремле мы смогли вырваться лишь около десяти утра. Встреча с исследовательской группой была назначена через час, поэтому я особо не торопился, садясь в автомобиль, в котором, к моему дичайшему удивлению, обнаружился еще один пассажир. Это была улыбающаяся во весь свой неполный десяток зубов Настя!

– А ты, Кудряшка, здесь откуда? – я взъерошил ей непослушные кудрявые волосы. – Сбежала, что ли?

Та доверчиво прижалась ко мне и тихо-тихо произнесла:

– Дядя Алесей хочет мне сюпиз показать. Я очень хосю сюпиз увидеть.

Севший на переднее сиденье «батя» на мой вопросительный взгляд ответил улыбкой и махнул рукой: мол, сейчас все узнаешь.

Автомобиль наш остановился, не проехав и пары километров. Судя по виду из окна, на место мы еще не доехали. Вокруг нас были лишь жилые дома, нелюдимо смотревшие на нас темными проемами окон.

– Что-то придумал… – пробормотал я, открывая дверь. – Настюху даже взял.

Он же многозначительно подмигнул и, подхватив на руки Настю, повел меня в сторону ближайшей подворотни.

– Пошли за мной, – Михайловский улыбнулся. – Тебе нужно немного развеяться.

Видит бог, я тут же представил себе полутемный зал с потрескивающим углями камином, столик с вином и парой бокалов и глазастую девицу. Правда, почти сразу же этот соблазнительный образ в моих глазах растаял, а мне осталось лишь саркастически улыбнуться.

– Проходи. Сейчас будет вам сюрприз. Опа! – передо мной открылась дверь в одно из темных зданий. – Это один из немногих в Москве магазинов детских игрушек! Ну и как?!

От удивления я аж хрюкнул, что не осталось Михайловским незамеченным. Он повернулся ко мне и укоризненно оглядел меня с головы до ног.

– Ничего, что ты дылда. Ведь иногда ведешь себя все равно как избалованный ребенок, – ввернул он шпильку. – Или уже забыл, что вчера вытворял. Как тебе только в голову пришло такое говорить Ему?

На вопрос, который он задал практически шепотом, я тоже ответил едва слышным го лосом.

– Да достало меня все… Я же вижу, сколько дерьма вокруг творится, – Михайловский схватил меня за рукав и придержал, давая шедшим впереди охранникам уйти. – Представляешь, слышал недавно от одного урода с большими шпалами про придуманный им способ минное поле разминировать. Говорит, берешь роту и пускаешь вперед, а там и посмотрим. А? Каково?! Или позавчерашние горе-ученые, что меня в коридоре не заметили, рассуждали, что автоматическое оружие для рядового пехотинца – это излишняя роскошь. Мол, ему хватит и винтовки с десятком патрон, которые все равно в цель-то не попадут… А Королев Сергей Павлович, который сегодня должен быть на нашей встречи с конструкторами, ведь сиделец. Ты понимаешь? Ученый, через два десятка лет запустивший в космос человека, является осужденным по каким-то нелепым обвинениям. Б…ь, из-за доноса какого черта гения чуть не сгноили. А сколько еще ученых и конструкторов валит лес на северах?

Я ощущал, как хватка «бати» за мой пиджак становится все сильнее. Чувствовалось, что тот не слабо нервничает.

– Я же еще чего завелся-то… – полутемный коридор, по которому мы шли, казался нескончаемым, что давало мне возможность хотя бы немного излить накопившееся. – Да вижу я просто, что опять все идет по старым рельсам, снова в задницу, – мне действительно было очень обидно, что мои усилия не дают какого-то ощутимого результата. – Говорим, говорим, а выхода почти никакого… Я же сводки каждый день слушаю, а там все одно и то же – после продолжительных и ожесточенных боев оставили очередной город, поселок, рубеж…

В этот момент меня вдруг что-то развернуло, и я оказался перед лицом чуть нагнувшегося «бати».

– Ты что скулишь, как щенок? Неужели в будущем вы там все такие? – Михайловский вновь встряхнул меня, словно хотел вытрясти из меня дух или, может, наоборот, вернуть его обратно. – Я, конечно, не знаю, как там все было у вас, но здесь и сейчас мы крепко стоим на ногах! Мы держимся! Кровью харкаем, но держимся за каждый сантиметр земли! Заруби себе это на носу!

Замолчав, он шумно выдохнул воздух, а потом вновь тяжело вздохнул.

– И еще… – он посмотрел мне прямо в глаза. – Ты не прав, что от твоих действий ничего не меняется. Ты просто этого не видишь или не знаешь… – и в его словах веяло такой убежденностью, что мне чертовски захотелось поверить в его слова. – Знаешь, что простые бойцы на бутылки с твоей зажигательной смесью буквально молятся. Про них уже песни с частушками стали сочинять. Дело вообще дошло до того, что части, стоящие на танкоопасных направлениях, категорически отказываются от противотанковых гранат в пользу бутылок с зажигательной смесью… По радио тебе не расскажут и про наших разведчиков, которые поклялись до конца своих дней поить коньяком того, кто изобрел их новую форму. Так что подрастешь и узнаешь, какова она – благодарность разведчиков.

Что тут говорить, слышать все это было безумно приятно. Ведь все эти дни мне не хватало именно этого осознания нужности моих усилий. С этой же максимальной секретностью и круглосуточной охраной я чувствовал себя как в тюрьме, получая самый минимум информации о внешнем мире.

– Вижу тебе не рассказали и о вчерашнем визите к товарищу Сталину двух послов – Великобритании и Северо-Американских Штатов, – тут мои глаза сами собой загорелись, судя по намекам «бати», визит этих наших «партнеров» был явно связан со мной. – Есть слухи, что послы принесли с собой на встречу большие фотографии Берлина, на которых запечатлены развалины от зданий Рейхсканцелярии и Рейхстага. По словам послов, Советский Союз применил в Берлине особые сверхмощные бомбы, которые не имеют аналогов в мире.

В ответ я понимающе кивнул, вспоминая ролики с испытаний объемных вакуумных боеприпасов в мое время. «Получается, нашим удалось что-то склепать после моих рассказов. Сильны…» Меня, конечно, не затопила волна гордости, но я испытал уважение к этим безымянным для меня ученым, что только лишь на основе моих воспоминаний смогли в кратчайшие сроки создать самое настоящее супероружие.