Руслан Агишев - Непосланный посланник [litres]

Очнулся я от переполнявших меня мыслей уже в автомобиле, где, сжимая в ладошке толстую пачку бумажных купюр, сидел на заднем сидении.

– Очнулся, герой? Еле тебя вырвал из рук ребятишек, – раздался голос «бати» с переднего сидения. – Давай приходи в себя. Сейчас едем, куда и собирались, – в институт, с нашими будущими ракетчиками и ядерщиками говорить… Готовься.

Спрятав деньги во внутренний карман, я снова затих. «Чего там готовиться? Все же вроде обговорили уже от “А” и до “Я»” Я выдавил из себя все, что мог, и даже немного больше…» Вообще сейчас, перед встречей с будущими, а по большому счету и сегодняшними «зубрами» советской фундаментальной науки, в частности Курчатовым и Королевым, я немного трусил.

Ведь, по-хорошему, что я им мог рассказать? Я, конечно, интересовался и американским и советским ядерным проектом, почитывал кое-какие интересные истории-факты о взаимном шпионаже по этой тематике и даже с большим интересом просмотрел свежие в моем времени фильмы об этой атомной дуэли – «Шпионская игра», «Атомная драма Владимира Барковского» и другие. Да, все это было. Однако выхлоп со всего этого был крайне малый. Я мог бы, наверное, назвать десятка два фамилий ключевых советских, немецких и американских ученых, которые сыграли основную роль в создании ядерного оружия, примерно столько же имен тех, кто участвовал в битве разведок, добывавших секреты ядерного оружия друг у друга. Вдобавок мне была отрывочно известна кое-какая хронология всей этой ядерной эпопеи. Это катастрофическая недооценка немцами мощи оружия на основе расщепления ядер и, соответственно, их опоздание; опережающая работа американцев в рамках Манхэттенского проекта и последующая направленность против СССР; запаздывание советского ядерного проекта и многочисленные препоны на его пути. Вот этим, по-хорошему, я и мог поделиться. Правда, такого рода информация была бы скорее полезна разведчикам, которые уже сейчас могли бы начать «копать» и в Германии, и в США.

«А в действительности по самой бомбе, что ценного я мог бы рассказать тому же самому Курчатову? Что такого, что бы ускорило работу советских ученых? О строении атомной бомбы из еще советского учебника физики в моей голове остались лишь крохи… Какой-то металлизированный шар весом около 50 килограмм, состоящий то ли из плутония, то ли из урана. Там же должен быть какой-то замедлитель, чтобы раньше срока не началась реакция деления ядер. Вокруг всего этого должны быть расположены заряды, собственно и служащие для приведения бомбы в действие. Еще мне вспоминалась какая-то пушечная схема сборки ядерной бомбы, которая вроде и использовалась в первом американском боеприпасе. В этом случае вроде в кусок урана, являющийся своеобразной мишенью, с помощью порохового заряда выстреливался другой кусок урана, служащий пулей и приводящий, собственно, к началу реакции ядерного вещества… Мать его, вот и все! Что отсюда может Курчатов взять ценного? А если что-то спросит о самом делении ядер, об особенностях образовании плазмы, о радиоактивности нового боеприпаса, о самом взрыве… Б…ь!»

К счастью, мои терзания, которые я испытывал на протяжении всей поездки на автомобиле, оказались напрасными. Встреча прошла очень по-деловому. Конечно, никакой, как говорится, дружеской обстановки не наблюдалось. Скорее, наоборот, царило скрытое напряжение, большая часть приглашенных ученых сидела как на иголках. Правда, некоторые из них, как я понял, имели на такую настороженность полное право, так как были только что вышедшими из лагерного барака. Вон наш выдающийся ракетчик Королев вообще выглядел словно долго голодавший вампир – худой, в сильно ношенном пиджаке, на лице землистого цвета сильно выпирали скулы и выделялись налитые безнадегой глаза. Он то и дело дергал головой, поворачивая цыплячью шею в стороны. Видно, он поверить не мог, что находится здесь. «Да уж, какие от него вопросы… Слушает, и ладно».

А накачанный мною «батя» держался очень хорошо. Вообще за последние встречи с советскими учеными он настолько вжился в роль зарубежного коммуниста, знающего все новейшие секреты иностранной науки, что порой вводил в сомнение даже меня своим уверенным видом. В своем отлично сидевшем костюме, с уверенной напористой речью, Михайловский старался вести себя так, чтобы создать впечатление у присутствующих о своей исключительной информированности. А на некоторые возникающие вопросы, на которые у нас не имелось никаких ответов, он с глубокомысленным видом отвечал, что по этой теме именно сейчас ведется соответствующая работа. «Вот же жук, насобачился так, что и не подкопаешься!»

Во время этой беседы я, как и всегда, сидел где-то в стороне, но обязательно на виду у «бати», чтобы успеть вовремя подать знак в случае необходимости разговора. Из своего угла мне было очень удобно следить за лицами присутствующих, на которых характерно отражались испытываемые ими эмоции. Если честно, то очень многие были серьезно удивлены тем, что им рассказали о ядерном проекте за рубежом. Особенно хорошо это настроение показал сам Курчатов, в конце разговора произнеся в задумчивости следующее:

– Складывается впечатление, что иностранные ученые довольно сильно продвинулись в направлении создания оружия на основе деления атомных ядер. Некоторые из рассказанных нам явлений и процессов могли стать известными лишь в ходе сложных и длительных научных изысканий. Остается констатировать, что где-то работы в этом направлении уже переходят из теоретической в практическую плоскость. Нам же придется пройти этот путь практически с самого начала…

После окончания встречи к Михайловскому буквально подскочил взволнованный начальник нашей охраны и что-то ему сказал. И уже через несколько минут подскочивший со своего места «батя» уже тащил меня к выходу из здания. А на все мои любопытные бормотания он отвечал, что на все вопросы ответит в машине.

– Что ты заладил: «Что и что?» – начал «батя», едва мы уселись в автомобиль и он тронулся. – Знаешь же, что везде есть уши… Звонили из приемной товарища Сталина и сообщили, что нужно срочно ехать в Кремль. А тебе перед этим надо привести себя в порядок. Там ждут послы Великобритании и Соединенных Штатов Америки, которые хотят с тобой встретиться.

– Дела, однако, – вырвалось недоуменно у меня. – Зачем? Да их ко мне вообще на пушечный выстрел подпускать нельзя! А тут решили целую встречу устроить… Это точно из Кремля звонили? – Михайловский с уверенностью кивнул. – А то, может, за каким-нибудь поворотом нас уже ждут с оружейным приветом… Вот, например, за этим поворотом очень удобное место для засады. Дворы там глухие, имеется лишь один проход, который можно с легкостью перекрыть. А потом из окон домов дать нам свинцовых орешков.