Сергей Красов - Вторая попытка

— Дурдом!

— Нет! Капитализм! В милиции появится такое явление как «крышевание». То есть опера сами будут прикрывать «жирные» точки — магазины, рестораны, от бандитов, получая за это вознаграждение. Бандиты предпочитали с такими «крышами» не связываться, так как в случае конфликта их могли просто перестрелять и доложить наверх о ликвидации банды.

Вадим, увлёкшись, рассказывал о прожитой жизни, часто возвращаясь к одной или другой теме, добавляя подробности. Боголепов слушал как завороженный, прикуривая одну сигарету от другой, еле сдерживая эмоции. Дневальный штаба несколько раз приносил чай, который оба пили с шоколадными конфетами, оказавшимися в столе у начальника колонии. Позвонив через дежурного в аэропорт, Боголепов убедился, что Рагозин улетел с первым рейсом. Приглушенный динамик на стене всё это время транслировал классическую музыку, которую прерывали только объявления дежурного по колонии. Когда из динамика голос дежурного объявил: «Открытая зона, строимся на обед,» — Боголепов засобирался:

— Надо бы тоже сходить на обед. Уже время — час. Говоришь, — в два часа объявят?

— Должны по идее.

— Ну, я и дома услышу. Давай в санчасть. Тебе тоже надо подкрепиться. Как там, кстати, всё нормально? Мне тут уже доложили о твоих вчерашних подвигах. Выходит, ты Юру Ростовского спас?

— Да какие там подвиги, так — мелкая стычка.

— Мы с Рагозиным решили этих горячих армян отправить в другую колонию, от греха подальше. Здесь мы их из Шизо не выпустим. Я вчера подписал постановление о их переводе в другую ИТК, Рагозин заодно увёз их в Сосьву. Ты как считаешь? — Полностью согласен. От Приходько при всех его недостатках пользы больше, чем вреда. Лучше его здесь оставить, чем этого Стёпу-киллера. — Как ты сказал? Киллер? это что, кличка? — Это английское слово, означает — убийца-профессионал. Со временем войдёт в лексикон россиян, как родное. Все будут знать. что это такое. В основном, благодаря фильмам, которые заполнят наши экраны. — Много будут про убийства показывать? — Да. И американские боевики, и наши подтянутся, тоже будут снимать всякую чернуху и порнуху. В общем — сами увидите, немного осталось.

— Хоть раз ты вовремя. Только что обед принесли, — Ростовский уже разобрался с первым и уплетал кашу с кусочками мяса. Выглядело и пахло всё довольно-таки аппетитно. Вадим сходу скинул бушлат и присоединился к напарнику. — Судя по твоему довольному виду, переговоры прошли успешно, — сказал он, искоса поглядывая на Ростовского. — Ты о чём? А… Ну да. Ко мне тут двое заныривали, перетёрли кое-что. Мне кажется, можно убедить Васю Бриллианта вести себя по другому в некоторые моменты, используя твои предсказания. Единственно, чего не хватает, — конкретного факта. Чтобы ты, например, что-то предсказал, и оно сбылось.

— Ну так вот тебе конкретика, — Вадим показал на радиодинамик, — ровно в два часа объявят, что Брежнев умер. Ты же подтвердишь, что я это предсказал. Когда ещё никто не знал. Да, мужикам в нашей хате я ещё вчера говорил.

— Да ты что?! В натуре?! Точно Брежнев крякнет?! Ни хрена себе заявочки! — Ростовский поперхнулся компотом и закашлялся.

— Он ещё вчера умер. Там, наверху, в Политбюро подрастерялись немного, потом, видимо, портфели дели. Народу решили объявить сегодня, в двенадцать по Москве.

— И как же без него? — Ростовский наконец прокашлялся, — кого поставят?

— Тёзку твоего. Андропов Юрий Владимирович, председатель КГБ.

Оставшееся до двух часов время Вадим рассказывал Ростовскому о предстоящих сменах власти в Кремле, о перестройке, развале союза. Но потом, спохватившись, подумал, а что, если что-то пойдёт не так? Если у него получится достучаться до КГБ, а там, узнав ближайшую историю, примут меры. Поэтому, уже когда радиостанция Маяк начала передавать сигналы точного времени, Вадим сказал Ростовскому, который слушал его, буквально, онемев:

— Но не факт, что так и будет. Я могу гарантировать только ближайшее будущее. Слушай внимательно, — и жестом фокусника указал на динамик.

— Говорит Москва! Говорит Москва! — Включённый на полную мощность динамик хрипел и дребезжал так, что Вадим начал опасаться, что это устройство не выдержит нагрузки. — Работают все радиостанции Советского Союза и Центральное телевидение!…

Вадим вздохнул с облегчением. Пока всё шло как надо. Передавали некролог о смерти Брежнева, о назначении руководителем его похорон Андропова. Вадим лёг на койку, и закинув руки за голову с интересом слушал радио. Скосив глаза на Ростовского, он заметил, что тот смотрит на него с каким-то страхом, граничащим с ужасом.

— Ну что, Юра, — он показал пальцем на динамик, когда из него опять полилась классическая музыка, — хорошее доказательство?

Тот, наконец, вышел из ступора, подошёл к динамику, убавил звук, машинально достал сигарету из пачки и начал её разминать.

— Теперь я знаю точно, как Ваську можно убедить, — задумчиво протянул он, и накинув бушлат, вышел на улицу.

Вадим подумал, что вряд ли у них что-то получится. Слишком уж самолюбивым и властным был знаменитый вор, чтобы прислушиваться к мнению кого-либо. Насколько Вадим помнил, в ИТК- 25 пос. Лапотково весь скандал произошёл из-за крестника Бриллианта по кличке Кравец, произведённого им в воры в этой колонии. Когда его пьяного волокли в Шизо, он начал орать, что менты его избивают. Когда эта информация дошла до Бриллианта, он дал команду, и все зеки вышли из бараков на улицу, причём в ПКТ повыбивали двери. После переговоров с администрацией делегация из трёх «авторитетов» была допущена к Кравцу, который сознался, что никто его не бил, а орал он просто по пьяни. Все успокоились и разошлись.

На следующий день на рабочем объекте с утра началась массовая пьянка. Толпы зеков, подстрекаемые Кравцом, всячески демонстрировали неповиновение и угрозы представителям администрации. Тогда руководство колонии запросило Управление о помощи. Прибывшее вертолётом подкрепление позволило устроить осуждённым показательную порку. Во время съёма с работы всех «пропустили сквозь строй», — отколотили дубинками и пьяных и трезвых. Зачинщиков — пять человек, в том числе Кравца и Бриллианта, — вывезли в Соликамск. Кравец там впоследствии отказался от воровской короны, выступал по радио с обращениями к осуждённым, чтобы они отказывались от воровских идей. А Бриллиант умер.

Вот сейчас Вадим и подумал, что Вася Бриллиант, чтобы ему ни говорили, при возникновении той же ситуации, будет скорее всего вести себя точно также, как и в первом варианте. Даже если удастся избежать этих беспорядков, из-за которых его вывезли в Соликамск, то где гарантия, что не случится что-нибудь похожее. И вообще, сможет ли вор, с его потрёпанным здоровьем дотянуть до освобождения? И даже если освободится, не окажется ли жизнь на свободе в конце восьмидесятых — начале девяностых годов более сильным стрессом, чем привычная ему жизнь за решёткой.?