Amazerak - Барчук

— Отправь сюда телеграмму. Как смогу, приеду сама.

Когда Катрин ушла, я некоторое время крутил в руках конверт и думал. Разборки родов меня пока мало касались, да и собственное происхождение — тоже, но всё же что-то во мне не могло остаться безучастным — я чувствовал это. Возможно, отголоски прежнего «я» не давали покоя.

От размышлений отвлёк Рыжий

— Это кто вообще был? — спросил он, с опаской заглядывая в кабинет.

— Я же говорил, связи есть.

— Ни хрена себе, связи! Да она же из боярской дружины, небось! Откуда такие знакомства?

— Это моё дело. Есть связи, и я их использую для нашей общей выгоды. Что-то не устраивает?

— Да не… Всё хорошо, я просто…

Я отослал Рыжего, сказал, что надо побыть одному. Когда он ушёл, разорвал конверт. Внутри лежали бумаги — документы на дом в Москве (она тут всё-таки была), оформленный на моё имя. Ещё там находилось длинное письмо, написанное ровным, красивым почерком — от матушки.

«Мой дорогой Миша…» — начиналось оно. А дальше шла гора информации. Оказалось, я и правда был незаконнорожденным. С отцом моим мать познакомилась ещё в юные годы. Это был военный из императорской регулярной армии, потомственный, но бедный, дворянин. На момент знакомства с моей матерью он только-только окончил офицерскую школу в звании прапорщика. Они полюбили друг друга и встречались втайне от родственников. Потом мою мать обязали выйти замуж, как и полагалось, за отпрыска боярского дома, но не смотря на это, тайная страсть не утихла, мои родители поддерживали друг с другом связь и спустя пять лет встретились в санатории в Крыму, где и был зачат я. А через десять лет после моего рождения мой настоящий отец (к тому времени уже капитан в отставке) погиб. Как именно, сказано не было, но я почему-то догадался, кто к этому приложил руку. Детей у него не осталось, зато осталась недвижимость в небольшом городке к западу от столицы. Моя мать подсуетилась и придержала тот дом за собой, а потом оформила на моё новое имя.

«Я не верю, что Барятинские пойдут на ещё одну подлость, — писала она в конце, — мой род не простит им этого. Но готовиться следует к худшему».

Любопытная история получилась. Он — бравый офицер, безземельный дворянин, она — дама из могущественного рода. Не смотря на все преграды, они продолжают любить друг друга большой и светлой любовью и встречаются в тайне от всего мира… А может быть, всё гораздо прозаичнее: нищий офицер-ловелас потрахивал время от времени влюблённую в него богатую девушку, а потом его за это грохнули.

К сожалению, дворянскую фамилию Савиных (фамилия моего биологического отца) я наследовать не мог. Зато теперь имелась собственная недвижимость в Москве — «небольшом городке к западу от столицы». И это было хорошо. Из этого определённо следовало извлечь выгоду.

Потом я задумался о природе своей силы. Откуда она? Из слов Катрин стало понятно, что у детей боярских родов к десяти годам проявлялись магические способности, а у меня — не проявились, зато сейчас возникло непонятно что. И с чем это связано? Сила унаследована мной от отца? Если нам с Катрин доведётся сотрудничать, я решил всё-таки расспросить её о чарах и своих способностях.

Этим же днём мы встретились с Лаврентием Сергеевичем. На этот раз он сам со своими двумя мордоворотами заехал в мой офис. И мы вместе с Рыжим обмозговали грядущее мероприятие. Я планировал поставить лестницу к забору в дальнем конце территории, тихо пробраться и нейтрализовать охрану, а потом открыть ворота. Рассчитывал, что груз сторожат три-четыре человека, не больше.

— Оружие-то хоть есть у вас, молодые люди? — деловито спросил Лаврентий Сергеевич.

Я ответил, что у меня имеется револьвер. У вот Рыжего и его пацанов (к нам собирались присоединиться Бульдог и Медяк) огнестрела не было.

— Короче, вы трое будете сидеть в машине, — сказал он Рыжему. — Нечего без стволов там делать.

— Какая разница? — спросил я. — Нам в любом случае нельзя стрельбу открывать. Её в городе услышат. Полиция приедет. А может, и люди капитана сидят где-нибудь поблизости за углом.

— Молодой человек, — насмешливо взглянул на меня Лаврентий Сергеевич. — Если, пока будете лезть по кустам, вас засекут, ты предпочёл бы оказать сопротивление или с пустыми руками бегать по закрытой территории, пока тебе в зад пулю не всадят?

С его доводами было трудно спорить. А потому решили, что со мной пойдут парни Лаврентия Сергеевича.

Эту ночь я проторчал возле бывшего патронного завода. Снова в одиннадцатом часу на территорию заехала машина и уехала через несколько минут. Больше ничего не произошло, и я пошёл домой отсыпаться. Следующей ночью мы с Рыжим, Медяком и Бульдогом отправились к кузнице Лаврентия Сергеевича. Я, само собой, оделся попроще и прихватил револьвер.

Здесь, как и было обещано, нас уже ждали Лаврентий Сергеевич, пятеро парней и здоровый трёхосный паровой грузовик с тентованным кузовом. Я немало удивился, увидев знакомое лицо.

— Соловей, ты что ли? — воскликнул я. — Что ты тут делаешь?

— А то! Кто ж ещё? Я — за рулём.

— Так тебя уволили? Или сам ушёл?

— За сходку выперли. Ну и пёс с ними. Я вон купил себе тарантас. Подержанный, правда, но бегает бодро. Вожу разное. В этом месяце по деньгам вышло больше чем на заводе, а житуха в разы лучше — свобода! Ездишь туда-сюда. Прям, как и мечтал.

— А откуда Лаврентия Сергеевича знаешь?

— Так с одной улицы же! Он мне и помог заказчиков найти. Деньжат одолжил на первое время.

Доехав до заброшенного завода, мы оставили грузовик на одной из улиц неподалёку. По сигналу фонаря Соловей должен был заехать на территорию. Я же с четырьмя парнями Лаврентия Сергеевича отправился на тайную вылазку. В кузове лежала лестница, и мы, дотащив её до забора, приставили в том месте, где колючая проволока была оборвана. Я пошёл первым. Забор оказался высокий, выше двух метров. Я залез. Внизу — темнота, ничего не видно. Страшно прыгать. Но делать нечего: повис на руках, отпустил, оттолкнувшись от забора. Приземлился на ноги в густую траву. Притаился, стал ждать. Если услышат — мне хана. Я находился в противоположной от пакгауза части завода, но в ночной тишине звук прыжка мог донестись до сторожей. Прождал несколько минут — никого. Легонько постучал по забору. Следом за мной перебрались остальные четверо.

Мы повязали платки на лица, достали оружие. У двоих были револьверы, у одного — какая-то самоделка, ещё у одного — обрез охотничьего ружья. Серьёзно ребята вооружились. И тут мне стало понятно (хотя подозревать это я начал с самой первой встречи), что Лаврентий Сергеевич — не просто городской кузнец со стажем, он тоже не пальцем делан и, скорее всего, той же масти, что и Капитан, только помельче.