Виктор Сиголаев - Пятое колесо в телеге [litres]

Я рассказал.

От и до.

С небольшим исключением – в моем рассказе отсутствовала Княгиня Ольга, бегающая без лифчика по бетонной дорожке. То есть… она там бегала, конечно, но… одетая. Точнее – без излишних деталей в описании одежд. Что я, кутюрье, что ли? И не было лирических заметок на полях, касающихся романтической искры, промелькнувшей между нами в конце мола. Я вам что, поэт-романтик? Не надо эту тему… педалировать. А то и по педалям можно схлопотать между делом. А то и между…

Про Галину, кстати, я тоже рассказал, наплевав на давешние предупреждения. Вот еще, будут они мне тут указывать, что говорить, а что нет!

В конечном итоге Тошка согласилась помочь.

И, к тревоге своей, я видел, что ей реально становится интересна вся эта заварушка. Не смутили даже страшилки про кастет, женское колено и «куриные лапки» на коже, напротив – они ее заинтриговали даже. Ох уж эта неискушенная советская молодежь! Тоже, между прочим, фактор нашей идеологической слабости – одними комсомольскими стройками тягу молодняка к захватывающим и опасным приключениям не восполнить. Героизируем подвиги революционеров, восхищаемся защитниками Родины, а созданный потенциал на практике не используем.

Борьба – это хорошо, но… бороться в мирное время пока не надо.

Ты учись покуда, детка, и будь паинькой! Вот война грянет…

А войны, слава богу, нет и нет, хотя уже целых два года сочится кровью Афган.

Но это… тсс… секрет!

Вот и хлынули чуть позже в образовавшуюся мозговую лакуну жутко привлекательные образы из легиона вражеской Фабрики Грез. Вражеской! И образы эти на поверку оказались не такими уже и безобидными для нашего инфантильного общества.

Парадокс – фашисты в свое время нас не сломали, а у Дональда Дака с Микки-Маусом получилось! В числе прочих суперменов с бэтманами.

И я так думаю, вся эта история с сатанистами-рецидивистами – это лишь первая ласточка. Проба пера. Никто меня не убедит, что девчонки и парни, воспитанные на фильмах типа «Летят журавли» и «В бой идут одни старики», сами додумались до этой мерзкой чертовщины с настенным вандализмом, «грехопадениями» и культом оголтелого себялюбия.

Не наше это. Не исконное.

А значит… помогли!

И я разберусь, кто за этим стоит.

Не сомневайтесь.

Суббота – сокращенный рабочий день.

Мелочь, а приятно.

И зря, между прочим, я грешил вчера на комсорга – он, оказывается, специально ездил в город, чтобы получить разрешение отпускать крепостных из стройотряда на выходные по домам: с обеда в субботу до отбоя в воскресенье. С ночевкой! И это послабление режима неожиданно оказалось чрезвычайно приятным и востребованным для большинства невольников – соскучились бяшки по мамочкиным плюшкам!

Впрочем, были и те, кто на выходные предпочел оставаться в «бараках». Типа «мы ведь уже взрослые пацаны»!

Какие плюшки?

Многозначительно ухмыляясь и напуская на себя интригующую загадочность, они стреляли мелочовку у отъезжающих счастливцев и тайно скидывались на «мурсуляк», столь необходимый для полноценного проведения вечерних развлекательных мероприятий. Так «тайно», что даже Надрезов уже был в курсе – сколько вина будут брать, у какой бабки и в какую цену за трехлитровую банку.

Невдомек было «взрослым пацанам», что технарь уже не школа и за подобные приготовления здесь никто специально «плющить» не будет – не в традициях, знаете ли, обижать «взрослых» студиозусов детскими ограничениями. Но скоро, очень скоро как снег на голову сыпанет на «пацанов» новое откровение! О том, что есть в природе и другие, гораздо более эффективные меры профилактики алкоголизма, а также средства истребления потенциальных носителей зла в системе советского среднетехнического образования. Оказывается, о планируемых безобразиях своих можно фантазировать хоть колокольным звоном с высокой башни – из начальства никто тебе и слова не скажет. А вот если попадешься… с поличным – в реалии, так сказать, а не в виртуалии, – огребешь сразу за все оптом! И по-взрослому, вплоть до отчисления из техникума.

Не слово наказуемо, но дело! Как у настоящих взрослых.

Хотели – получите!

Стоит ли упоминать, что вербально сей неписаный закон никто из администрации озвучивать не торопился. Много чести для салабонов-первокурсников! Ежели что – салаги на собственной чешуе должны все прочувствовать и осознать, вот поэтому коварный Надрез и помалкивал себе в тряпочку по поводу предстоящих злоупотреблений. Глазками только постреливал по сторонам да на ус себе мотал – кто же тут больше других рвется в алколидеры?

Можно было, конечно, предупредить легкомысленных мотыльков, бездумно рвущихся к пламени свечи, только как бы это выглядело со стороны бунтарских ушей? «Не пейте, пацаны, а то попадетесь»?

Ага! Напугаешь этих «ежей» голой… аргументацией.

А это что?

– Вован! А ты чего, тоже тут остаешься?

Неожиданно я обнаружил, что Вовка Микоян с неизменной подругой-гитарой тоже не рвется домой, сидит в углу, бренькает. Глянул на меня слегка недоуменно. А! Ну да. Мы ведь с ним еще не сдружились особо, это я подзабыл. Сблизимся только через полгода – на почве «каморки, что за актовым залом».

– Остаюсь, – слегка пожал он плечами. – Мать к сестре уехала, а батя… на рыбалке будет. Чего там дома делать?

Ого! Не похоже на Вовку – чего он так разоткровенничался перед… пока еще не другом? Что это с ним? Ведь явно подпсихивает парень!

Я деликатно присел рядом:

– А у тебя отец что, на целые сутки за рыбой уходит?

Вовка раздраженно дернул щекой, не прекращая перебирать струны:

– Может, и больше.

Ага, кажется, здесь у него болевая точка пульсирует. Батя, оказывается, шкодит!

– На лодке? – спросил я больше из вежливости, чем по необходимости.

– На катере, со знакомым. Дебильный такой катер. Называется… «Сатана».

«Сатана»?!

Хорошо, что я уже сидел.

У меня отвисла челюсть. Как же тесен все-таки мир!

Я тут, понимаешь, грунт копытом рою, аж… попа в мыле, а он сидит тут. Бренькает!

– А-а… ты этого знакомого хорошо знаешь?

Вовка подозрительно посмотрел на меня:

– А тебе зачем?

– Его случайно не Дмитрием Ивановичем зовут? – проигнорировал я вопрос в азарте нащупываемого следа. – Такой, в костюме тренировочном ходит, в синем, в поношенном. И в сапогах дурацких.

– Ну да, в спортивке. И в сапогах. И знаю, что на «Иваныча» отзывается. А как по имени его – я и не слышал ни разу.

– А прозвище «Дьябло» слышал?

– Слышал! – бросил мне Вовка с вызовом. – Дебильная кличка.

Так-так-так.

– Слушай, Вовка! – загорелся я. – А он тебе ничего такого странного не задвигал между делом?