Александр Михайловский - Народ Великого духа

А если кто вздумает бунтовать против таких установлений, продолжал отец Бонифаций, или будет замечен в их злобном игнорировании, того постигнет кара князя Сергия ап Петра, который никакой не колдун, а просто умнейший человек, осененный благодатью самого Творца. Бунтовщиков в племени Огня подвергают духовной казни, при этом человек считается мертвым, все браки, в которых он состоял, считаются расторгнутыми, а тело, еще живое и дышащее, но уже не имеющее ничего, даже собственного имени, поступает на перевоспитание тяжелым физическим трудом. Потом, по мере излечения и взросления обновленной души, ей постепенно возвращается имя и человеческое достоинство, но только это будет уже совершенно другой человек, который никак не сможет претендовать на наследство от своего прежнего «я». Ни брак, ни какое-либо имущество не может перейти к новой сущности от ее предшественников, и ей все придется начинать сначала.

Надо сказать, что эта проповедь если не убедила, то хотя бы напугала мятежниц. Повергаться столь ужасному наказанию – жить и видеть, как тебя считают мертвой и хоронят, и никто даже случайно не перебросится с тобой даже словом, заставила их держать свои мысли при себе и не высказывать их вслух. Одни потом поменяют свое мнение, другие до глубокой старости будут скрывать внутри себя ненависть к тем порядкам, среди которых они имеют честь жить. Поэтому отплытие «Отважного» в очередной рейс к Большому Дому не обещало каких-либо серьезных катаклизмов. Все шло своим чередом.

11 июля 2-го года Миссии. Среда. За час до полудня. Примерно в пяти километрах от устья Гаронны, временный лагерь исследователей обломков парохода.

Обратный переход к устью Гаронны с быками на палубе никто не назвал бы приятным путешествием. Испуганная скотина рвалась с привязи, мычала и гадила в неумеренных объемах, так что казалось, весь «Отважный» снизу доверху провонял навозом. Словом за трое суток перехода Сергей Петрович проклял все на свете. Хорошо хоть погода была благоприятной и Бискайский залив не ревел штормовым ветром, а ласково плескался солнечными бликами. Курорт, да и только. В седьмом веке климат в Корнуолле тоже был далеко не полярный, но нечто подобное из всего клана Рохан мог видеть только Виллем-воин, когда в качестве наемника странствовал по дальним южным землям.

Но Виллем-воин оставался пока в лагере на побережье Корнуолла, остальным же, не имевшим его жизненного опыта, оставалось лишь дивиться, глядя по сторонам. Немалое удивление вызвало и устье Гаронны. Обрывистые скалы, круто падающие в море по левому борту и отлогий берег, поросший густым сосновым лесом – по правому. Вся эта картина словно говорила, что они и в самом деле где-то в море пересекли некую границу и приплыли в еще один новый мир, колдовскую страну князя Сергия ап Петра, который вовсе никакой не человек, а самый всамоделишный эльф. И подданные у него тоже эльфы, светлые и темные, а потому все у них не как у людей. Впрочем, поле трехсуточного путешествия члены клана Рохан, ни разу не моряки, были согласны даже на эльфов, лишь бы встать ногами на твердую землю.

Впрочем, не только пассажиры и экипаж «Отважного» с нетерпением ждали момента, когда они смогут сойти на берег, и, самое главное, свести на него скотину. Ибо замучила уже своим мычанием и беспрестанными попытками сигануть за борт. Встречающие также находились в нетерпении, ибо им было чем похвастаться перед Сергеем Петровичем; кроме того, на берегу имелся груз, который требовалось срочно отправить к селению у Большого Дома, так сказать, попутным рейсом. А то в самом деле – кузнеца везете, так захватите вместе с ним и необходимый для его работы металл. Поэтому, как только означенный князь-шаман вместе с отцом Бонифацием сошли на берег, навстречу им устремились Андрей Викторович и Сергей-младший. И тут же выяснилось, что даже семейство Корвина-плотника, прихваченное только для того, чтобы разбить кельтов на более-менее равномерные группы по числу рейсов, оказалось даже более чем в тему. Причем не у Большого Дома, а прямо здесь, в устье Гаронны. Но обо всем по порядку.

Тогда же и там же.

Сергей Петрович Грубин, духовный лидер, вождь и учитель племени Огня.

Увидев Андрея, по его загадочному виду я сразу понял, что ему удалось нечто, на что прежде и не надеялись. Штабель ящиков (скорее всего, с оружием) с одной стороны от главного охотника и военного вождя вроде бы подтверждал это соображение. По другую сторону громоздилась приличная куча металлолома, при виде которой у Онгхуса-кузнеца завистливо вспыхнули глаза. В его время железо хоть было уже и не на вес золота, но все же не валялось на земле бесформенными кучами. Длинные мечи, целиком откованные из стали, в то время могли себе позволить только лорды и князья, а простые дружинники обходились оружием попроще – копьями и топорами. И вдруг прямо на земле совершенно без дела лежит огромная куча железа, которой бы хватило, чтобы отковать оружие для немалой княжеской дружины.

Андрей тоже оценил этот взгляд и кивнул.

– Скажите этому человеку, – сказал он после обычных приветствий, – что я могу показать ему такое большое чудо, которое оставит его в удивлении на многие-многие годы.

– Что, господин предлагает мне увидеть еще больше железа? – спросил Онгхус-кузнец, когда отец Бонифаций перевел ему слова Андрея.

– Да, – с загадочным видом ответил Андрей, – гораздо больше. И ты, Петрович, тоже иди вместе с нами, честное слово, не пожалеешь. А твои пусть пока сводят бычков на берег. Мы тут о них позаботимся, а у тебя вместо них будет куда более важный груз, который с нетерпением ждут в Большом Доме.

– Металл и патроны? – попытался догадаться я.

– Не только, – загадочно улыбнулся Андрей, – иди с нами и на месте сам все увидишь. И, кстати, очень хорошо, что ты захватил с собою плотника. В Большом Доме ему делать нечего, а вот тут он, пожалуй, пригодится. Так что бери и его тоже.

И мы пошли: Андрей, я, отец Бонифаций, Онгхус-кузнец со своим сыном и Корвин-плотник. При этом Сергей-Младший, показавший мне плотный плетеный лыковый короб, до верха заполненный серой ноздреватой массой (то есть натуральной натриевой содой) и отправился пасти свой бабий батальон. Правильно, у него есть фронт работ, и он его делает, а добытая им сода позволит нам производить листовое стекло, а также варить кусковое мыло вместо изрядно поднадоевших жидких «соплей». И эту соду вместе с металлоломом мне также предстоит срочно доставить к Большому дому, потому что ее с нетерпением ждут и дед Антон, и его супруга. Но коч у меня не резиновый и запас плавучести у него не бесконечный. Как взять на борть все, что требуется, и при этом не потопнуть по дороге?