Стюарт Слейд - Воины зимы [Winter Warriors ru]

— Посмотри, что ты наделал. Это же шёлк! С него кровь не отстирывается. Представляешь, сколько денег при придётся отвалить за новую блузку? Ни монетки, вообще-то. Если я не смогу выцыганить хоть немного парашютного шёлка, значит, потеряла квалификацию.

На этот раз оба мужчины пришли в бешенство. Стол скрежетнул. Играт вновь пришлось подавлять слепую панику.

— Последний шанс. Откуда ты получаешь сведения?

— Какие сведения?

Играт задохнулась от удара сдвоенной цепью поперёк груди. Дышать стало больно. Ну вот, ребро сломали. Она закашляла, разбрызгивая кровь. Цепь вновь хлестнула её, охватывая грудь. Играт ожидала ещё один удар, но вместо этого что-то тяжёлое ударило по почкам. Боль была мучительной. Крик со сломанным ребром удвоил её муки. Зрение начало сереть. Играт решила, что умирает.

В этот момент дверь взорвалась. Ей приходилось видеть, как Ахиллия вышибает двери, но с изнанки – ни разу. Полотно просто разлетелось в щепки, только в замке и петлях остались висеть обломки. Обычно Ахиллия приземлялась на левую ногу и бросалась в рукопашную, но сейчас она распласталась на полу. За ней следовал Генри МакКарти, двигаясь ужасающе стремительно для старика. Его правая рука буквально размылась. Три выстрела, крошечная, почти незаметная пауза, и ещё три.

Когда к ней вернулась способность понимать происходящее, Немец и Молчун уже лежали. За спиной Генри кто-то включил верхний свет. Ахиллия подошла к столу и отвернула лампы в сторону. Но дышать всё ещё было невыносимо больно.

— Генри, вызови скорую. Дело плохо.

— Они уже едут. Бранвен позвонила им сразу, как только вычислила место и поехала за такси. Благодари богов, что Локи постоянно держал её на подхвате. Он сказал, что устроит тут бойню, если всё обернётся неудачно.

Ахиллия кивнула. Локи действительно вынул туз из рукава. Его предвидение, скорее всего, спасло Играт жизнь.

— Игги, ты меня слышишь? Хорошо. Тебя помяли, но ты это и сама знаешь. Ничего смертельного, хотя Боссу придётся починить твой носик. Куда ещё они тебя ударили?

— Круть, тепью, — пробормотала она.

— Пока ты со мной, Игги, тебе ничего не грозит, — Ахиллия пробежала пальцами по бокам Играт, — Точно, по крайней мере два ребра сломано. Может быть, с обеих сторон. И титьки ушибли. Передай Майку, что ты будешь сверху где-то с полгода.

Играт захихикала и разразилась взрывом кашля.

— Ему это не понравится. Он правоверный католик, — она с трудом закончила фразу. Это более, чем что-либо ещё, показало, насколько она ранена.

— Тогда ему придётся сделать исключение или принять сан. Продолжай кашлять. Я знаю, что больно, но это выводит жидкость из лёгких и предупредит воспаление.

— Ахиллия, глянь-ка кто тут у нас, — сказал МакКарти, закончив осмотр тел. —

Наш старый приятель из Касабланки.

Она посмотрела на тушку Фрэнка Барнса. Две дырки в груди и одна промеж глаз. Раны другого мужчины были идентичными. Шесть выстрелов, ни одного промаха при стрельбе по подвижным целям при плохом освещении. Лучше Генри с оружием не управлялся никто. Ахиллия снова посмотрела на Барнса.

— Его стоило оставить в живых. Он хотел получить урок ножевого боя. Уж я бы ему показала…

Обломки двери распахнулись, и в комнату вбежало несколько человек с носилками.

— Господа, пропустите. Где раненая? — это появилась бригада швейцарской скорой.

— Сдесь я, — слабо, но уверенно сказала Играт. Ахиллия скромно гордилась ею. Она видела, как профессиональные уличные бойцы куда больше суетились из-за менее серьёзных ран. Санитары быстро уложили Играт и вынесли. Когда они ушли, появилось трое полицейских: один в штатском, двое в форме. Никто из них не заметил, как тихонько выскользнула Бранвен, чтобы сопроводить Игги.

— Мистер Смит. Как вы это объясните? — прозвучал явный намек на то, что детектив не любит, когда иностранцы стреляли друг в друга на его участке

— Эти двое похитили одну из моих сотрудниц, чтобы получить за нее выкуп. С помощью вашего коллеги мы проследили их такси до этого здания. Когда мы подошли ближе, услышали крики. Мы не могли дожидаться ваших людей, её жизнь была в опасности. Вот этот бил её цепью, — Генри указал на окровавленные звенья. — И забил бы до смерти.

Детектив поднял цепь и, напряжённо размышляя, посмотрел на неё. Ему не нравились перестрелки и иностранцы, доставляющие неприятности, но у него была дочь-подросток. Зрелище окровавленного железа решило всё.

— Думаю, что человек, способный так поступить с женщиной – невелика потеря. Ладно. И только ради той молодой дамы. Я запишу это как самозащиту против двух закоренелых преступников.

— Мистер Смит? — доктор оглядывал приемную.

— Доктор?

— А, мистер… Смит. Рад сообщить, что ваша сотрудница сейчас отдыхает, её жизнь вне угрозы. Мы вправили нос и наложили шины, но позже, когда она окрепнет, понадобится довести дело до конца. У вас же в Америке есть хорошие хирурги для таких задач? Лицо в синяках. Есть вероятность, что повреждён один глаз. Сломаны рёбра, два с одной стороны, одно с другой, мы их зафиксировали тугой повязкой, это уменьшает неудобство. Ещё она получила не меньше двух сильных ударов по почкам. Кровь в моче есть, но почки работают. Она сильная женщина, и если не произойдёт ничего непредвиденного, спокойно поправится.

— Её можно перевозить?

— Конечно нет, — возмутился доктор. — Вы чем слушали? Она подверглась жестокому обращению и получила серьёзные травмы. Её нельзя перемещать не менее недели, а может быть и десять дней. После – с большой осторожностью. Но здесь её будут лечить так же хорошо, как и в любой из американских больниц.

— В этом я не сомневаюсь, сэр. И спасибо вам за всё, — МакКарти повернулся к Ахиллии. — Похоже, ей пока придётся остаться.

— Простите, герр Смит? — говоривший был таким высоким, что ему пришлось пригнуться, чтобы выйти из лифта. — Герцлёфф, из немецкого посольства. Отдел Культуры.

Наступило неловкое молчание. Все знали, что "культурный отдел" германского посольства – это Гестапо и Абвер в одном флаконе.

— Мы можем переговорить наедине?

Двое мужчин отошли в безлюдный. Там Герцлёфф продолжил:

— Я слышал, что случилось с вашей коллегой, герр Смит. Не знаю, кто виноват, но даю вам слово, что это не наша работа.

МакКарти постарался сделать наиболее скептическое выражение лица.

— Герр Смит, если, конечно, это ваше имя, в чём я лично сомневаюсь, я знаю, что вы контрабандист и делец чёрного рынка. Вы привозите женские чулки и другие предметы роскоши из Америки, продаёте их во Франции и Германии с огромной прибылью, которую храните здесь. Иначе ваша налоговая служба возьмёт вас за шиворот. Я говорю об этом потому, что нас не волнует ваша деятельность. Тем более, она приносит пользу. Пара-тройка дефицитных тряпок многим закрывает рот. Поэтому, хотя наши страны воюют, между нами никакой вражды нет. Смею заверить, ваша сотрудница будет выздоравливать в таком покое, какой только можно обеспечить. Я оставил внизу двух своих людей. Если хотите, они буду дежурить здесь, чтобы помочь вам защитить даму. Но если вы против, они уедут со мной.