Стюарт Слейд - Воины зимы [Winter Warriors ru]

Асбах покачал головой. Не стоит на такое нарываться. Упоминание города наводило ужас больше, чем что-либо другое на Русском Фронте. В немецкой армии бытовала легенда. Будто бы Архангельска на самом деле больше не существует, там ворота в ад. Легенда гласила, что части, отправленные туда, входят в окутывающий город туман и исчезают, будто их никогда и не было. Действительность не очень-то расходилась со страшилками. Приказ на передислокацию к Архангельску означал, в общем-то, массовую казнь, сравнимую разве что с газовой камерой. Он протянул руку и налил ещё один стаканчик бренди. Его семья владела одним из старейших производств в Германии, и ему удалось сохранить снабжение своего штаба.

— Так или иначе, Клаус, на самом деле он неплохой офицер, — Маркс поднял бровь. — Досконально изучил устав. Знает свои обязанности и хорошо их выполняет. Всё просто: у него нет ни малейшего опыта. Я думаю, в 38-м мы были точно такими же. Только мы это время провели, безвылазно изучая реалии войны. А он писарем при штабе отсиделся, в удобном кабинете, сочиняя инструкции и рассылая служебные записки. Он не знает, когда правила и нормы применяются, а когда нет. Не понимает, как думают ветераны и как делятся опытом. Ты слышал историю о его прозвище?

— Нет.

— Первоначально его прозвали "Превосходный Душистый Принц". Потом сократили до просто "Принца". Когда он про это узнал, то сначала предположил, что это уважительное прозвище. Офицер с понятием просто не обратил бы внимания. Но не наш капитан Ланг. Это противоречило уставу, и он запретил его использование.

— Ну и как теперь его называют? — заинтересовался Маркс.

— Люди стали упоминать его "офицер, прежде известный как Принц", но часто так говорить язык сломаешь. Теперь именуют как "Прежний", потому что он всё равно Душистый Принц.

Маркс лающе рассмеялся и покачал головой.

— Надо же! Ладно, это всё прекрасно, но не решает нашего вопроса. Мы начинаем наступление, как только закончится буря. С запада идёт прояснение, и по каким-то там причинам будет продолжительным. Сапёры проверили лёд. Озера и реки промёрзли достаточно надёжно, чтобы выдержать лёгкую технику. Необходимо прогнать как можно больше машин, по возможности. Включая артиллерию, и буксируемую, и наши новые самоходки. Можем мы надеяться, что Ланг не утопит их в озере или что-нибудь в таком роде?

Они оба вздохнули и посмотрели на стаканы. Налито в них было явно недостаточно, чтобы прояснить проблему. Асбах долил до полного.

— Выбор у нас невелик. Если мы выгоним его, кто примет батарею? У его лейтенанта опыта ещё меньше, а знаний нет вообще никаких. Думаю, надо оставить Ланга на должности и присматривать за ним повнимательнее.

Асбах задумался на секунду.

— Хотя… есть один вариант.

— Выкладывай.

— Отведённая мне схема атаки очень близка к рейду. Колонна мотопехоты с бронетехникой выступит, чтобы попытаться захватить тяжёлые железнодорожные орудия к северу отсюда. По возможности захватить, но если не получится, просто уничтожить. Мы сформировали рейдовую группу на основе разведбатальона, взяв его БТРы и добавив пехоты. Их бронемашинам не хватает огневой мощи – только 75-мм и длинноствольные 50-мм орудия, плюс артиллерия. Но теперь у нас есть самоходки, которые мы можем взять с собой. Получается, оставив Ланга и его орудия, мы решаем две задачи сразу. Усиливаем рейд и ставим гауптманна в положение, где он под присмотром опытных офицеров сможет научиться чему-нибудь полезному. Получить собственный боевой опыт, наконец.

— И ты будешь рад взять с собой настолько неопытного человека?

— Рад – не самое подходящее слово. Но я думаю, что это лучшее решение.

— Согласен. Сейчас давай ещё разок поддержим твоё семейное дело и я займусь оформлением приказов.

— Десять часов, господин президент. Сенатор Стюарт Симингтон [109] Стюарт Симингтон (1901–1988) — американский бизнесмен и политик, сенатор, министр ВВС. , — доложил секретарь.

— Спасибо. Пригласите его прямо сейчас.

Посетители разделялись на таких, чьи услуги стоили немедленной встречи, и таких, кого заслуженно стоило помариновать в приёмной. Симингтон входил в число первых.

— Рад вас видеть, сенатор. Как движется работа подкомитета промышленного производства ВВС?

— Благодарю за столь быстрый приём, господин президент. Я хотел бы обратить ваше внимание на один аспект нашей работы. А именно, самолёт C-99 [110] Convair XC-99 – американский сверхтяжёлый (для своей эпохи) военно-транспортный самолёт, с 6-ю толкающими двигателями. На двух палубах мог перевозить до 400 человек с полным снаряжением или 45 тонн груза. В РИ был построен один экземпляр, успешно налетавший более 7000 часов. . На первый взгляд этот проект выглядит необоснованной тратой ресурсов. Поэтому я решил обсудить этот вопрос с вами, прежде чем подкомитет начнёт копаться в производственной программе в поисках чего-то не замеченного ранее.

— У вас есть сомнения относительно этого самолёта? Если вы поделитесь ими, мне станет спокойнее.

— Если отталкиваться от самого главного, у него плохая весовая отдача и он требует чрезмерных сумм на содержание. Потом, он медленный. Примерно 360 километров в час. Это вынуждает признать, что он медленнее C-47 и намного уступает C-54. У него ограниченный практический потолок. Как я понял, чуть больше трёх километров на крейсерском режиме. Нам поступают доклады, что он неспособен подняться выше плохой погоды, и поэтому часто прикован к земле. Хуже всего, он требует шести двигателей R-4360, которых и так не хватает. Военно-морской флот не может обойтись без F-2G, а ВВС необходимы F-72, чтобы заменить старые "Тандерболты". Их производство упирается в дефицит моторов. Если мы откажемся от C-99, то высвободится множество двигателей.

— Это веские доводы, сенатор. Давайте я покажу вам кое-какие снимки. Они могут пролить свет, в некотором смысле.

Дьюи ожидал подобного случая, и у него в кабинете были заранее собраны папки. Подкомитета промышленного производства ВВС имел дело главным образом с узлами самолётов: двигатели, вооружение, наконец, радары и другие электронные системы. И они хорошо справлялись. Но не могли – да и не должны были – знать всей картины. Президент взял подшивку и передал Симингтону несколько фотографий размером 25х50 см.

Сенатор поперхнулся. На снимках, явно сделанных с высотного RB-29, был порт. По размерам и масштабу он предположил, что высота около 10 километров. Всё просматривалось совершенно чётко, в том числе огромные массы складированного добра. Симингтон сразу подумал о муравьях, окруживших неподъёмный листик – количество грузов явно превосходило пропускную способность порта.