Владислав Морозов - Охота на охотника [litres]

Потом графиня обернулась и по-немецки сказала, что я могу опустить руки, а один из солдат по команде сержанта куда-то побежал. Ну то есть как побежал – быстро пошел. По прошествии буквально пяти минут тот же солдат вернулся, уже на пару с молодым и усатым высоким офицером в столь же диковинной, как у его подчиненных, старомодной форме, с планшетом и пистолетной кобурой на боку, плюс автомат 39 М на плече. На обшитых витиеватым золотым шнуром синих петлицах офицера было по одной крупной золотенькой шестиконечной звездочке с каким-то то ли цветком, то ли венком в центре, а на обшлагах рукавов – по одной золотой планке. Кажется, лейтенант или поручик, если я верно помнил насчет венгерских офицерских званий. На голове у офицера была похожая на перевернутый котелок жесткая кепи в стиле иллюстраций к произведениям Ярослава Гашека, с разлапистой кокардой, защитным чехлом и лаковым козырьком. Шпор на его запачканных пылью и лесной зеленью высоких сапогах я не увидел. Выходит, это было пехотное подразделение какой-то венгерской кавалерийской дивизии? Или кавалерия Хонведшега, в соответствии с общемировой модой, уже успела оседлать танки?

– Szia! – сказала офицеру Ката и заулыбалась.

Напустивший на себя чрезмерную важность офицерик представился графине, галантно приложив палец в кожаной перчатке к козырьку кепи и назвавшись «поручиком Келеменом» – и это все, что я сумел понять из сказанного им. Далее он проверил наши с Катой документы, одновременно заведя с графиней (прозвучало знакомое мне венгерское словечко «grofno») какой-то, как мне показалось, довольно отвлеченный разговор.

Кажется, он искренне обрадовался (это было видно по его лицу), встретив здесь подобное чудо в перьях, в лице этой, с позволения сказать, «венгерской дворянки», и в начале разговора даже прозвучало что-то, вроде смутно знакомого мне «csok kezeli» (т. е. «целую ручки»). Ката внимала. Она стояла перед поручиком и смотрела на него снизу вверх, выкатив живот и уперев руки в поясницу, с самым беззащитным и невинным видом. Что в этот момент на самом деле творилось в ее симпатичной голове – я боялся даже представить.

Пока они ворковали подобным образом, я присматривался и прислушивался. Дым от разрывов понемногу рассеялся, пыль осела, и, как оказалось, хуторские постройки почти не пострадали, во всяком случае, ничего не горело. Других убитых, кроме двух лежащих у сарая рядом со свежими воронками, видно не было. Зато на крыльце самого большого дома появилась та самая баба, которая вчера приносила нам суп. На сей раз она нацепила черный платок и темную кофту, от чего стала выглядеть значительно старше своих лет. Подошедший к ней венгерский сержант заговорил с «лесничихой» на ломаном немецком, и она тут же ответила ему на том же языке. Как я понял, диалог свелся к ответу на вопрос «есть ли на хуторе бандиты». Разумеется, ушлая тетка ответила, что никаких бандитов тут нет и вообще она ничегошеньки не знает. Думаю, если бы венгры капитально обшарили весь хутор, включая погреба, они бы нашли много интересного. Хотя, с чего я решил, что эта «женщина Яга» помогала Армии крайовой из каких-то там идейных соображений? Тоже мне, великопольская патриотка. Как показывает практика, подобная европейская публика сплошь и рядом помогала разного рода «борцам за свободу» либо за деньги, либо под дулом пистолета, т. е. под страхом расстрела.

Редкая стрельба одиночными и короткими очередями за нашей спиной все еще продолжалась, где-то в отдалении лязгали невидимые танки, но минометы больше не стреляли. Мимо хутора проходили небольшие группы венгерских солдат в касках и с оружием наготове, некоторые из них несли стволы и треноги станковых пулеметов и ящики с боеприпасами. Гонведы косились на нас – уж больно странно мы с графиней смотрелись на фоне здешнего пейзажа. Похоже, облава на Армию крайову была в самом разгаре.

За время беседы поручика Келемена с графиней гонведы во главе с сержантом бегло осмотрели постройки хутора, но, похоже, ничего интересного там не нашли. Быстро же слиняли отсюда все эти польские «экстремисты», еще вчера столь нагло курившие на завалинке и азартно делившие самогон.

Сержант доложился Келемену (видимо, о результатах осмотра), тот что-то ему ответил, после чего сержант с тремя своими вояками удалился. С нами остался один из солдат, вооруженный винтовкой.

Далее поручик вернул Кате мой и ее паспорта и выдал какую-то длинную фразу, в которой был упомянут какой-то «Paranesnoksad».

– В чем дело? Что он говорит? – спросил я у графини по-немецки.

– Господин поручик адъютант командира полка, и он обещает отвести нас в штаб батальона, говорит, что он все равно туда направляется и там нам будет безопаснее, а еще он сказал, что рад знакомству, – ответила Ката и загадочно заулыбалась Келемену. Венгерский офицерик вежливо улыбнулся ей в ответ.

Затем поручик пригласил нас следовать за собой, и мы вошли в лес, направляясь куда-то вправо от хутора по довольно неплохо протоптанной среди деревьев тропе. Возражать или дергаться в этой ситуации я счел глупым – глядишь, нас таки выведут из этого тупика.

Лично мне было не очень понятно, с чего это адъютант командира полка (пусть и венгерского) шляется по лесу. По идее, он должен либо сидеть в штабе, подле своего непосредственного начальства, либо передвигаться на машине, мотоциклете или, на худой конец, верхом (учитывая, что его полк, судя по всему, был кавалерийским, последнее было наиболее вероятно). И вот на́ тебе – гуляет пешком среди передовых боевых порядков. В связи с какой-то необходимостью лично контролирует процесс облавы на партизан или банально выслуживает крестик? Черт знает что вообще было в мозгах у этого венгра…

В общем, по тропе впереди меня с довольно беззаботным видом шел поручик Келемен, потом я с графиниными вещами (на кой ляд я их тащил, тоже было непонятно), за мной придерживающая живот и убедительно изображающая плохое самочувствие Ката и последним – брякающий при ходьбе висящими на поясе котелком и каской солдат, по мрачному лицу которого было ясно, что ему то все эти пустые хождения по лесу точно на фиг не сдались.

И, хотя где-то в лесу все еще постреливали, Келемен и его подчиненный держали оружие по-походному, за спиной. То есть, надо полагать, они решительно ничего не опасались. Хотя, учитывая, что в кронах деревьев все еще орали и перелетали с места на место потревоженные пальбой птицы, мы мало что могли расслышать, даже вблизи.

– Varjon, ki megy? – неожиданно окликнули нас из кустов.

– Balaton! – спокойно отозвался поручик, останавливаясь.

– Pecs! – выдали ему в ответ явный отзыв на пароль и добавили: – Menijen at!

Мы двинулись дальше. Географические пароль и отзыв (Балатон это озеро, а Печ – город в Венгрии) на проход через расположение этих венгров, конечно, были полезной информацией. Однако я не знал, сможем ли мы с графиней вообще воспользоваться этим. И пока мы шли, минуя росший по сторонам тропы кустарник и заросли высоченной крапивы, я подумал – а что нам это хождение вообще даст?