Тимоти Рувидо - Хозяева плоской Земли [Путеводная симфония] [ЛП]

Родителям я ничего говорить не стал. Поделился только с Кроули. Он сказал, что это хорошо, что она написала, но плохо, что упомянула смерть. Правда, если я ей верю, то, быть может, плохое предчувствие – не такой уж глупый повод, чтобы расстаться. Вероятно, она рассчитывала на то, что я её пойму и когда-нибудь прощу. Пока же мне предстоит всю эту историю забыть и снова зажить свободной жизнью, если только я ни захочу предпринять серьёзные шаги в сторону Ингрид. Я не хотел. Но в остальном он был прав – мне требовалась смена жизненного ритма.

Хуже всего мне делалось ночью, когда я часами ворочался в постели, не мог заснуть и всё представлял себе, где она, что делает и с кем. Ревность изводила меня. И причина тут уже была не в наследственности, а в самом положении вещей. Ещё благо, что я никогда не был слишком подкован в вопросах взаимоотношений мужчин и женщин, не то больная фантазия сделала бы моё одиночество совершенно невыносимым. Я думал о том, что может означать её выбор Штатов, а не, например, Чили или Аргентины. Значит ли это, что с ней теперь этот долговязый занудный Билл или (чего только ни бывает) чёрный Макс? Почему именно Висконсин? Потому что где-нибудь в Техасе ей было бы слишком жарко и непривычно? Я попытался вспомнить, какие журналы называл Хуан в качестве своих спонсоров, чтобы через них попытаться выйти на почтовые адреса (в смысле, с упоминанием городов и штатов) хотя бы кого-нибудь из ребят, однако тщетно. Более того, я даже не знал их фамилий.

Кроули, напротив, развил бурную деятельность. Сперва я начал замечать, как он, выходя на улицу, обязательно долго стоит и разглядывает небо. Потом он извлёк из своих неисчерпаемых запасов старую, но вполне рабочую подзорную трубу и стал часто стоять с ней на берегу, разглядывая что-то в дали горизонта. Когда я слегка успокоился, начал интересоваться окружающим и спросил, что он там высматривает, Кроули с не присущей ему дотошностью объяснил, что разглядывает противоречия в общепринятых физических законах. Оказалось, что одним из очевидных доказательств сферичности Земли всегда было исчезновение кораблей за линией горизонта. Однако наблюдения через подзорную трубу убедили Кроули в том, что здесь не всё так чисто: когда невооружённый глаз совершенно терял уплывающее судно из вида, стоило заглянуть в трубу, и – о чудо! – судно снова виднелось во всей красе, причём погружённое в воду ровно настолько, насколько было при отплытии от берега. Я не сразу сообразил, что он имеет в виду, и Кроули пришлось демонстрировать мне этот фокус на обыкновенном мяче. Если смотреть на мяч, по поверхности которого двигается какой-нибудь предмет, скажем, божья коровка, то рано или поздно она исчезнет из поля зрения наблюдателя за округлостью мяча, и никакими подзорными трубами её больше ни за что не увидеть, потому что подзорная труба не умеет заглядывать за горизонт. В случае же с поверхностью воды должно было происходить то же самое, разве что в других масштабах, однако не происходило: уплывший «за горизонт» корабль снова оказывался виден, если его приблизить. Меня это открытие не сильно смутило или удивило, поскольку я никогда раньше ни о чём подобном не задумывался да и не видел ничего странного в ошибках школьной науки, а вот сам Кроули, похоже, оказался выбитым из седла настолько, что попросил меня научить его искать сведения в интернете и теперь просиживал за экраном буквально часами. Как впоследствии выяснилось, он сумел отыскать там какие-то очень старые книжки на эту тему и попросил брата с племянником во что бы то ни стало их ему достать и прислать. Через некоторое время мы вместе открыли увесистую посылку, в которой лежал труд некоего Самюэля Роуботэма под названием «Скептическая астрономия: Земля не шар» ( Zetetic Astronomy: Earth not a Globe by Sanuel Rowbotham ), изданный аж в 1881 году и полный описаний соответствующих опытов; небольшая брошюра, датированная 1885 годом, продолжателя его дела по фамилии Карпентер «Сто доказательств того, что Земля не шар» ( One Hundred Proofs that the Earth is not a Globe by WM. Carpenter ); толстенький том «Терра Фирма» 28 28 «Твёрдая земля» (лат.) (1901) за авторством Дэвида Уодло Скотта ( Terra Firma by David Wardlaw Scott ), рассматривавшая, судья по пространному оглавлению, не только Землю, но и небесные тела; и ещё более тяжёлый фолиант под названием «Рай обретённый» Уильяма Уоррена ( Paradise Found by William Warren ), предпринявшего исследование «доисторического мира» и приходившего к выводу о том, что колыбелью всего человечества были как раз северные полярные земли. Кроули с восторгом погрузился в их изучение, а я, последовав его примеру, засел за компьютер, безнадёжно пытаясь выловить там хоть какое-нибудь упоминание о статьях или фильмах на схожие темы, надеясь, что среди них окажутся работы моих интернациональных знакомых. Разумеется, я предварительно воспользовался оставленными мне адресами и написал как Хуану, так и Биллу, сделав вид, будто просто интересуюсь, как у них дела, ни словом не намекнув на их подлость в отношении меня и Василики. Показательно, что ни один из них мне так и не ответил. Молчание подтверждало мои худшие подозрения: они были все заодно, а кто-то один, скорее всего, воспользовался ситуацией. Невыносимость сомнений оказалась настолько тяжела, что я несколько дней вообще не подходил к компьютеру. За неимением срочной работы свободное время я старался отвлекаться и проводить в кампании друзей, коими снова стали для меня Льюв с Ингрид. Мы вместе доделали их каяк, который, судя по предварительным испытаниям, обещал стать грозой грядущих соревнований. При условии, что его хозяева совладают со скоростью и повышенной манёвренностью. Льюв сказал, что по весне надо будет «поиграть с весом»: он предположил, что имеет смысл им с сестрой поменяться местами и ему сесть вперёд, чтобы утяжелить нос. Ингрид спорила, хотя попробовать не отказывалась. Я же помалкивал за неимением здравых идей по этому поводу. Главным для меня было то, что жизнь худо-бедно возвращалась в привычное русло.

Теперь я позволю себе небольшой скачок вперёд в моём повествовании, поскольку никаких стоящих упоминания событий на протяжении нескольких лет подряд не происходило. Почтовый ящик выдавал лишь заурядные послания от бывших и будущих клиентов. Поездка в Париж, разумеется, не состоялась, поскольку договорённость с тамошним агентством была достигнута и без подписания никому не нужного контракта. Наш обновлённый каяк творил чудеса и приходил если не всегда победителем, то ниже второго места не опускался, причём вне зависимости от того, сидел Льюв впереди или позади сестры. Кстати, у моей сестры вопреки прогнозам родилась дочка, которую назвали Энией. Наши общие знакомые купили-таки своему сыну сносное жильё в городе и уехали обратно в Рару, отплатив приютившему их семейству, то есть Тандри, тем, что стали там каким-то образом представлять интересы Гордиана, и я слышал, что дела у него шли лучше некуда. Кукро, их талантливый сын, поступил в университет и довольно быстро сделался местной знаменитостью: начал вместе с новыми друзьями конструировать очень удобные велосипеды, которые сразу стали пользоваться спросом, поскольку имели зимние модификации и за счёт нехитрой замены ходовой части могли использоваться практически круглый год. Для меня же самым обнадёживающим отсутствием новостей было то, что на протяжении всего этого времени никто на мои артефакты из саркофага больше не зарился. Я рассудил так, что показательный суд над братьями-исландцами отбил у кого бы то ни было из пришлых охоту снова взяться помогать Уитни. Среди наших искать желающих заниматься разбоем было безполезно: нет такой награды, которая заставила бы человека рискнуть навсегда прослыть подлецом и запятнать честь рода. Со временем я успокоился и даже подумывал достать оба предмета из хранилища и открыто показывать публике. Кроули не возражал, но и не настаивал. Он за последние месяцы заметно сдал, стал чаще просиживать дни напролёт в кресле и был рад тому, что Ингрид с удовольствием приобщается к нашим делам, во всё вникает, неплохо справляется и вполне достойно подменяет его, когда нужно. Наши с ней отношения уже ни у кого не вызывали сомнений: мы были близки, нас всё время видели вместе, и вопрос женитьбы оставался лишь вопросом времени. Я слукавлю, если скажу теперь, что не хотел этого. Я на себе опробовал правильность поговорки про клин, который следует вышибать клином. Если у вас возникли сердечные проблемы, решительно рекомендую залечивать их новыми приятными волнениями. Найдите побыстрее друга или подругу, и вам заметно станет легче, а потом вы вообще будете с удивлением вспоминать, как какой-то почти забытый человек мог причинять вам столько мучительных переживаний. Время, действительно, лечит.