Александр Афанасьев - Врата скорби. Последняя страна

Чайханщик Гариб только закончил подсчитывать дневную выручку (время было уже к рассвету, но он был «совой») – как люк в полу, в том помещении, где хранились съестные припасы, открылся. Первым из него выбрался Али, и в каждой руке у него было по пистолету – пулемету Маузера. Вторым – с трудом отдыхиваясь – выбрался Абу, правитель княжества. Лицо у него было нездорово – серым и от него попахивало спиртным.

– Что это значит?! – визгливо крикнул он

Чайханщик – обвязал деньги веревочкой и спрятал в стол, в тайник

– О чем вы говорите, светлейший? – спокойно спросил он

– Что произошло на дороге?! Почему вы пытались меня убить?!

– Аллах с вами – возмутился Гариб – на какой дороге?!

– Дороге на юг! В долине Атак! Меня чуть не убили!

– Кто вас только что чуть не убил?!

– Русские! Не делайте вид, что не знаете, о чем идет речь! Русские чуть не убили меня! Они говорили по-русски!

Гариб провел руками по заросшим бородой щекам

– Светлейший, если бы мы хотели вас убить…

Мысль он не закончил – но было ясно и так.

– Тогда кто?!

Чайханщик – неторопливо поднялся со стола. Прошествовал к мешкам – Али прицелился ему в спину. Но Гариб – только достал бутылку харама и стаканы…

– Выпейте, Светлейший. И расскажите, кто и как на вас напал.

Правитель выпил. Начал бессвязно рассказывать. Али – быстро, вполголоса дополнял остальное – благо, он был трезв и более наблюдателен…

В этом то – и заключалась одна из главных тайн Шук Абдаллы. Едальня чайханщика Гариба была связана черным ходом не с чем другим, как с княжеским дворцом! И совсем не просто так – в Шук Абдалле у боевиков Идарата был и транспорт, и склады, в которых оружия было на небольшую армию. Абу всегда подмечал такие вещи… если кто-то выступает против власти, то надо задать вопрос – чьей власти. Если твоей, то это очень плохо, а если у соседа – так вовсе даже и неплохо. Все просто. Идарат – такая же организация, как и все остальные и если у его лидеров есть хоть немного ума – они должны понимать, что идти на конфликт сразу со всеми нельзя. Должна быть база, где можно отсидеться, спрятаться, хранить оружие, обучать новобранцев. Это практика партизанской войны. И если теория противоречит практике – то лучше всего придерживаться все-таки практики. А Абу – в свою очередь соображал, что дестабилизация у соседей ему даже и выгодна, поскольку дает шанс сильно расширить свои территориальные владения. Здесь было не в ходу такое понятие, как неприкосновенность границ – и каждый держал ту землю, какую мог и доил тех коров, каких мог – а от войны всех против всех спасались только тем, что против агрессора, нарушающего статус – кво – моментально соберется коалиция всех остальных. Но если статус – кво нарушает террористическая организация – против нее войной не пойдешь…

Гариб внимательно выслушал.

– Клянусь Аллахом, мы не имеем никакого отношения к этому нападению – он прижал руку к груди и повторил – клянусь Всевышним Аллахом, да покарает он меня за ложь.

– Тогда кто… – потерянно сказал Абу – кто…

– Наши договоренности остаются в силе – ответил Гариб – через несколько дней Племенной совет. На нем – все произойдет так, как мы и договорились. Все в силе. Что касается произошедшего сегодня – мы узнаем, кто это был. Узнаем и накажем.

Когда возвращались обратно – подземный ход был низким, пришлось идти, пригнув голову даже человеку среднего роста – Абу вдруг остановился, схватил своего верного охранника за одежду.

– Я не верю этому шакалу… – проговорил он, и его голос был похож на шипение змеи – он шакал и им останется.

– Я тоже ему не верю, эфенди.

– Как только я отправлюсь на федеральный совет, я оставлю тебе мой приказ. Возьмешь людей. И к моему возвращению – зачистишь город. Этого шакала Гариба – в первую очередь.

– Я вас понял, эфенди…

Али – сдерживался, не смея улыбаться даже в темноте. Все шло так, как они и договорились с Гарибом. Соломона больше нет – и одновременно он есть. Теперь он, Али – и будет Соломон.

Здесь смерть в белом саване танцует канкан,

Давно для каждого приготовлен свой капкан,

И сколько стоит неподкупность, скажи,

Когда как-то не в ночи скользят ножи.

Путник

Задолго до того, как в Адене произошла бойня – группе Шаховского, которая в это время отсиживались в горах северо-восточнее Шук Абдаллы, поступил приказ поступить в распоряжение агента из Шук-Абдаллы и ждать дальнейших указаний.

Когда расшифровали послание – Шамиль Идрисович ничего не сказал, только отошел чуть в сторону, достал из портсигара папиросу. Закурил. Это была первая его папироса за много дней – в горах лучше не курить…

– Владимир… – сказал он, не оборачиваясь

Шаховской подошел, стал рядом

– Абу, похоже, будет убит в Адене.

– Это есть в шифровке?

– Нет. Но если бы это было не так – они не приказывали бы нам готовить государственный переворот.

Шамиль Идрисович смял пальцами недокуренную сигарету и сунул в карман. Тлеющий огонек обжег его пальцы – но он даже не заметил этого.

– Что мы здесь делаем, господин полковник? – спросил Шаховской

– Поздно поздравляешь… месяц назад присвоили… – сказал Шамиль Идрисович как бы в пустоту

– Я не знал…

– Да… твое представление тоже лежит. Не знаю… может присвоили уже…

…

– Ты знаешь главное правило нашей конторы: меньше знаешь, дольше живешь.

– Тлеть или гореть… Каждый решает сам… Быть или не быть. На радость друзьям, на смерть врагам [57] авторский экспромт. …

– Неплохо. Только строка лишняя

– Это ханку. Японское стихотворение – пятистишье. У меня правда, плохо получается.

– Неплохо – оценил Шамиль Идрисович – неплохо…

…

– У нас в Шук Абдалле есть агент. Занимающий очень высокое положение. Едва ли не лучший источник в этой стране.

…

– Али. Начальник княжеской стражи.

Может быть, для кого то это и было бы пустым звуком – но не для Шаховского. Он служил в этой стране. Он жил в этой стране. Он любил эту страну. Конечно же, он знал о судьбе княжества Бейхан, о злодейски убитом князе, о взошедшем на престол узурпаторе, о том, что он проводит антирусскую политику и англичане – чувствуют себя в княжестве как дома, только и ища повода для войны. Конечно. как и все честные люди – он негодовал по этому поводу и считал, что России следует наказать узурпатора, поправшего вассальный договор. Теперь – получается что начальник стражи узурпатора – русский агент?!

Но почему тогда…

– Но почему тогда… мы ничего не делаем?!

– Почему агент просто не пристрелил Абу?