Алексей Дягилев - Противотанкист

После обеда, разместив людей в пристанционных помещениях и разрешив им отдыхать, нашли небольшой закуток и продолжили совещание. Кое-что мы знали от командира автобронероты, но не всё, так что достав заветную фляжку со спиртом, и распечатав банку тушёнки из энзэ, мы налили по первой и приготовились слушать командира эскадрона. Выпив свою порцию и занюхав краюхой ржаного хлеба, старлей начал свой рассказ.

— Наш полк прибыл на станцию с первыми эшелонами и начал разгрузку. Высыпав из вагонов, свели по сходням лошадей, и приступили к разгрузке тылового имущества и артиллерийских орудий. Вот тут-то и прискакал комбриг Мельников, и отдал приказ командиру полка, срочно выдвинуться по Смоленскому шоссе на юг, разведать обстановку, а при обнаружении противника вступить в бой и остановить врага. На вопрос, где находится противник, и какими силами он располагает, комдив сказал только, что утром немцы были у села Ильино, которое находится в сорока километрах отсюда, а вот где противник сейчас, предстоит разведать уже полку. Дивизия же после разгрузки будет двигаться следом и ждать донесений. Когда же комполка спросил.

— А как отправлять донесения? А то рации-то выдали, и они всё ещё в заводской упаковке в обозе, так как радистов не прислали. — Комбриг в сердцах ответил.

— Как как, жопой кряк. Голубя почтового пошлёшь. — Но потом смягчился и продолжил, — у тебя же начальник связи есть, вот его на коне и отправишь. Мы в гражданскую, без всяких радиостанций обходились.

— Понял. Разрешите приступить к выполнению приказа.

— Приступай майор, да смотри там поаккуратней, людей береги. На танки с шашками наголо не лезь. А если честно, я и сам ни хрена не понял. Меня разыскал комендант станции и начал причитать. — Спасите! Помогите! Немецкие танки прорвались!!! — А когда я спросил, — Где они и кто их видел? — удалось только добиться, что у села Ильино, на этом и вся информация.

Оставив для разгрузки артиллерии и оставшегося имущества один эскадрон, полк на рысях поскакал на юг. И только на подъезде к селу, нас догнали бронеавтомобили, и их командир передал письменный приказ комдива, а так же прояснил обстановку. — После небольшой паузы комэск продолжил.

— Ну, начало нашей атаки вы видели.

— Ага. — Не удержался я от подколки. — Как Чапай. Впереди, на лихом коне.

— Это вначале, а проскакав примерно с версту, мозги у меня проветрились, и я спешил эскадрон. Дальше уже наступали пёхом, а где и короткими перебежками, стараясь не отстать от броневиков, но всё равно потери у нас были, кого ранило, а кого и убило. Немцы хоть и отступали, но огрызались серьёзно, эти их пулемёты, настоящая коса смерти. Если бы броня нас не поддерживала, то чья бы взяла ещё не известно. Когда гитлеровцы окончательно откатились и заняли позиции на опушке леса, то мы вообще вынуждены были залечь, потому что огонь по нам усилился, а пару вырвавшихся вперёд бронеавтомобилей подбили, поэтому остальные немного отошли назад, и пытались огнём с места нащупать пулемётчиков. Но не так-то просто попасть в цель в темноте, особенно если она не маячит в прицеле, а постоянно меняет позицию. Гансы, видимо на что-то надеясь, как загнанная в угол крыса, отчаянно отстреливались. И только когда ваши разведчики ударили по противнику с фланга. А глубоко в тылу фашистов первый эскадрон завязал бой, тут уже нервы у них не выдержали, и они стали разбегаться по лесу, а кое-кто захотел сдаться в плен, но этим не повезло, потому что обозлённые понесёнными потерями бойцы, порубали всех шашками.

— С этими-то мы справились, а вот дальше… — Старлей достаёт папиросу, прикуривает от трофейной зажигалки, и пару раз глубоко затянувшись, продолжает.

— Пока мы доколачивали противника, приводили себя в порядок и собирали раненых, прибыл четвёртый эскадрон с полковой артиллерией и пулемётчиками. Вроде бы всё хорошо, весь наш кавполк собрался, и даже тылы должны были подтянуться, но у артиллеристов была только половина боекомплекта, а у нас уже кончались патроны. Самым боеспособным, оказался на данный момент четвёртый эскадрон, вот его-то наш майор и отправил в разведку. Но сразу предупредил командира, что как только проедут лес, то пускай сильно не торопятся, а аккуратно вдоль шоссе произведут разведку, но недалеко, а всего вёрст на пять, и дожидаются весь остальной полк, который подтянется чуть позже. Своё же донесение командир отправил ещё час назад, как только эскадроны вступили в бой и, остановив противника, погнали его вспять. Эскадрон ускакал, следом за ним двинулись ваши БА-10, потом артиллеристы, а немного погодя уже и все остальные. Может всё бы и обошлось, люди бы не погибли, да и ваших бы не пожгли, но…

— Давай помянем, — докурив, и тяжело вздохнув, предлагает комэск, — таких ребят потеряли. — Набулькав в кружки и, не чокаясь, выпив, не сговариваясь, достаём папиросы и молча закуриваем, при этом каждый думает о чём-то своём.

— В общем, эскадрон пошёл в разведку на рысях, походной колонной, как мимо леса, так не меняя аллюра и дальше, причём прямо по шоссе. О чём думал молодой комэск, теперь уже не спросишь, то ли решил поберечь лошадей, и не ломать им в темноте ноги передвигаясь по пересечённой местности, то ли опоздав к началу своего первого боя, решил отличиться. У него теперь и не спросишь. Но проскакав три километра от леса, эскадрон попал под кинжальный огонь минимум десяти пулемётов. Занявшие позиции на высоте немцы, подпустили наших поближе и, осветив поле боя ракетами на парашютах, длинными очередями своих пулемётов положили почти всех. Повезло только остаться в живых тем, кто шёл в замыкании, и успел свалиться на другую сторону дороги, или прикрыться своим конём, и если был в состоянии двигаться, уполз подальше.

Потому что буквально через пару минут, по лежащим на шоссе, и прячущимся за трупами лошадей людям, открыла огонь миномётная батарея противника, не оставив ни раненым ни ещё живым, не одного шанса. Пулемёты тоже не замолкали, прекращая ржание смертельно раненых лошадей и крики людей. Подъехавшие к месту боя бронеавтомобили, хоть и открыли огонь из всего своего вооружения, но начали загораться, от попаданий в них снарядов противотанковых пушек, и вынуждены были укрыться в складках местности. Потом на прямую наводку, развернулась батарея полковых пушек, и открыла беглый огонь по высоте, но через некоторое время, артиллеристы уже сами вынуждены были искать укрытия, или отходить, потому что миномёты перенесли свой огонь уже на них. Остальные же эскадроны комполка в бой посылать не стал, а отведя полк на безопасное расстояние, собрал всех комэсков и начал ставить боевую задачу. Приказ был захватить мост через реку Межа, приказа о штурме высоты не было, так что майор послал эскадроны в обход. Первый справа, от высоты и шоссе, а мой слева, ну и пулемётный эскадрон поделился с нами патронами. Никаких карт местности естественно не было, кто бы их выдал, поэтому привлекли проводников из местных жителей. Три орудия полковой батареи окопались справа от высоты, одно же должно было вести беспокоящий огонь с фронта, после нескольких выстрелов меняя позицию. С той же целью оставили и взвод максимов, которые с двух километров, по навесной траектории, короткими очередями накрывали окопы противника. Цель была площадная, поэтому особой точности не требовалось, да и гансы, опасаясь атаки, постоянно пускали осветительные ракеты, тем самым подсвечивая себя и облегчая наводку нашим. А вот для подавления наших пулемётов, нужна была корректировка огня, потому что цели были точечные, и немецкие канониры хоть и пытались стрелять, ориентируясь по вспышкам от выстрелов, но все их снаряды уходили «в молоко», а мины накрывали уже пустое место.