Юлия Гордон-Off - Докторица [СИ]
- Название:Докторица [СИ]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юлия Гордон-Off - Докторица [СИ] краткое содержание
Докторица [СИ] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Ещё один аспект, с которым пришлось столкнуться, это обеспечение операции. В те годы самой распространённой формой наркоза был эфирный. Закись азота или "веселящий газ" только внедрялась и внедрялась тяжело из-за того, что у неё, как и у эфира была выраженная и длительная фаза моторного возбуждения, то есть при вводе и при выводе больного из наркоза минуту и больше у больного начинается двигательная активность, то есть его фактически ловить нужно и держать, чтобы он со стола не упал и не покалечил себя. Сами понимаете, что такой вариант наркоза при филигранной работе с костями меня устроить не мог. И второе, эти операции часто затягиваются по времени, а длительный эфирный наркоз весьма чреват осложнениями вплоть до летального исхода. Ещё на четвёртом курсе я подбила своего однокурсника Славика Быкова на тему аппарата типа РО-шесть, из памяти Соседа. Славик – умница, не подвёл и не просто сделал аппарат, а подвёл под него могучую теоретическую базу с классификацией вариантов ингаляционного наркоза, обоснование необходимости интубации трахеи и ещё множество важных вопросов, о которых никто тогда даже не задумывался. А Серёжу Ищенко подбила на исследование темы перидуральной анестезии. Таких тоненьких катетеров, как я помнила из воспоминаний Соседа, но Сергей сумел найти им замену из появившегося после войны пластика. Славик, ой, извините, Станислав Михайлович Быков через много лет заматерел, стал профессором, доктором наук, создал и возглавил сначала курс, а потом первую в СССР кафедру анестезиологии и реаниматологии. А вот Сергей оказался никудышным политиком и хоть сумел блестяще защититься, но из столицы его выжили, но я лично не жалею, потому, что такой великолепный доктор позже приехал ко мне и я нарадоваться этому не могла…
В результате всей этой суеты, в декабре тысяча девятьсот сорок шестого года решением учёного совета института мне обязательная интернатура была заменена на двухгодичную аспирантуру, в срок которой засчитали полгода моего выпускного курса. К слову, к этому моменту мной уже было оформлено больше двадцати изобретений, не считая рацпредложений, а мой научный руководитель – профессор кафедры травматологии велел мне писать не диссертацию, а руководство по практическому применению метода лечения и применения в клинической практике аппаратов ВОМОС, что утвердил учёный совет. Вот это был кошмар кошмарный, по-другому не скажешь. Ведь сначала нужно написать хорошим почерком, потом сдать на печать машинистке, потом вычитать ошибки, где нужно перепечатать, сверить, завизировать везде, где положено, переплести и только после этого представить в учёный совет. Пройти публичную защиту и только после этого будет наложена окончательная резолюция. А тут ещё и рисованные иллюстрации, которые почему-то потребовали вместо фотографий в самый последний момент. И что бы я с этим делала, если бы эту часть работы не взяла на себя Маша, я даже представить не могу. В конце этой работы мы обе уже от хронического недосыпа ходили как зомби, при этом Маша заканчивала медицинское училище, а мне нужно было ходить на работу и вести своих больных, которые продолжали лечиться, ведь к моменту выхода работы мне приказали иметь опыт лечения не меньше ста двадцати больных, правда, считая не только поражения голени, а все случаи применения мной аппарата ВОМОС. К счастью, к этому времени у меня уже была полная линейка аппаратов от первого до пятого номера (это размеры, которые после расчетов Ярцева удалось свести в пять групп и для каждой определить стандарты и параметры использования, молодец Мишка, хоть и обидчивый) и каждого номера у меня было по десять комплектов. Вы бы видели, когда я получала на станции этот глухо грюкающий металлом неподъёмный ящик. Мне, как это у меня повелось (тьфу, тьфу, тьфу!), здорово помогла случайность. Во время одного приезда узнала, что сильно поломался сын заместителя директора завода. Я сумела попасть в заводскую медсанчасть, где мальчишка проходил лечение, и когда его лечащие врачи узнали, что "ненормальная москвичка" (это про меня, кто не понял) готова парня с оскольчатым переломом обеих костей голени взять на лечение в Москву, они, разве что не с оркестром, меня провожали. Вот этот Ося – любитель быстрой езды на мотоцикле и сын заместителя директора завода дважды стал моим пациентом. Первый раз, когда я успешно вылечила его перелом, а второй раз, когда через четыре года у него обнаружилось укорочение повреждённой конечности из-за того, что при переломе пострадала ростковая зона диафиза большеберцовой кости. В течение полутора лет он у меня на отделении находился на курсе удлинения конечности…
Если вы подумали, что я только училась и головы от учебников не поднимала, то спешу вас разочаровать. Как-то успела и в студенческом веселье принять участие. Спетые с моей одногруппницей и подругой Ольгой Матвеевой на кафедральном капустнике песни моментально разошлись по институту, и пришлось в большом актовом зале делать фактически полноформатный концерт с приглашением для вокала Верочки, которая уже успела прославиться, о чём позже расскажу.
Концерт составили институтские песни из капустников Первого Ленинградского меда имени академика Павлова восьмидесятых годов из памяти Соседа. Вот тексты особо понравившихся песен, которые буквально сразу "ушли в народ":
"Хирургический романс"
О, вы! Чьи белые халаты,
Напоминали паруса!
Кто мог разделаться с зарплатой,
За полчаса, за полчаса…
Пусть не святые вы, конечно,
И вензель на халате стёрт…
Больных вы трогали так нежно…
Больных вы трогали так нежно…
И, медсестёр…
Вы шли, в приёмные покои,
Как ходят в царские цари.
Больных вы поднимали с коек,
По счёту ТРИ… По счёту ТРИ…
Вам снилось небо в бриллиантах,
Я громких слов не постыжусь.
О, молодые дуэлянты…
О, молодые дуэлянты…
Ночных дежурств…
Вы перемен не принимали,
Вы стали старше и трезвей,
Вы даже спирт не променяли,
На водки хмель…
На водки хмель…
И иногда как на привале,
Где чайник был взамен костра,
Травили байки генералы…
Травили байки генералы…
Профессора…
Ну что ж, сомнения напрасны,
Беда как снег – валит валом…
Вы в сотый раз встречали праздник,
За хирургическим столом…
Пусть у меня судьба иная,
Но дней минувших голоса,
Всё шепчут: "Маска, я вас знаю…"
Всё шепчут: "Маска, я вас знаю…"
Глаза в глаза…
Глаза в глаза…
"Песня главного врача"
Если вдруг, после всех удач,
Ты окажешься главный врач.
Если в жертву тебя избрав,
Вызывает горздрав.
Интервал:
Закладка: