Сергей Зеленин - Верховный Главнокомандующий

— Никак нет! — вытянулся тот, побледнев, — да, нет же… Нет… НЕТ!!!

— Даю наводку: женщин для прислуги можно взять в городе… Ещё вопросы будут?

«Вопросы», когда мы оба немножко остыли, были:

— Изволите пригласить к завтраку Михаила Васильевича и Михаила Саввича, Ваше…?

Без понятия, кто эти два Мишани!

Усиленно пошевелил мозгами и вспомнил, что этими двумя «Мишанями» могли быть сам Начальник Штаба Верховного Главнокомандования генерал Алексеев и его генерал-квартирмейстер Пустовойтенко — обоих звали именно «Михаилами». У самодержца же, была вредная привычка приглашать на приём пищи много народа — отвлекая их от своих обязанностей и дел.

БЫЛА(!!!) «вредная» привычка!

— Зачем? Я и, так с ними обоими сегодня с утра в Главном Штабе встречаюсь. Не любоваться же этими господами… Хм, гкхм… Сутки напролёт?!

И, допив чай, оправляюсь в своё кабинет-купе…

Интересно, нагонит он своих халдеев или нет? Если не нагонит — будет лишний повод сменить его на более адекватного… «Адекватного»?! Шутить изволите, Ваше Величество? Ну, на более-менее адекватного…

Остановившись перед выходом:

— Кстати, насчёт этих двух…

Старость, всё же надо уважать! А этих, за то, что сумели дожить до столь преклонных лет — в век, когда нет даже обычного пенициллина и карвалола, надо уважать вдвойне.

…Выгонять их до возвращения в Петербург не надо — просто дайте ими другую посильную работу, господин гофмаршал.

— Какую «работу», Ваше…?

Бля… Со психу:

— Дрова вместо меня рубить!

Флигель-адъютант, всё же оказался достаточно расторопным и, ровно через полчаса после первого завтрака, меня посетил в моём кабинете-купе царский брадобрей — весьма услуживый человек, уже несколько в годах, одетый в непонятное солдатско-лакейское, со всеми инструментами.

Поприветствовали друг друга, затем я, усевшись на специальный принесённым им стульчик перед зеркалом, молвил:

— Полубокс, будьте так добры!

— Извините, Ваше…

— Так будет называться новая мужская стрижка, при которой волосы по бокам головы и сзади очень коротко подстригаются машинкой. Задача ясна?

Брадобрей, поначалу слегка офонарев, затем — горячо и с полной убеждённой правотой в голосе, принялся отговаривать меня от изменения «царственного облика» — который мне так подходит и, который «так нравится моим подданным». Попытки объяснить своему «подданному», что насчёт «царственного облика» мне — как его обладателю видней, не вызвало никакой реакции… Тот, ещё более рьяно принялся отговаривать «самодержца» от принятого им решения.

Не, ну как тут «прогрессировать» и спасать Отечество — если каждое встречное чмо, будет мне поперёк моей царской воли перечить?!

— ИСПОЛНЯТЬ!!!

Приступил к исполнению, но руки у него сперва дрожали — от обиды, наверное. Ну, ничего: профессионал — он и, пьяный в дупель, сделает дело лучше трезвого любителя. После некоторых замечаний по ходу делу, он успокоился и постриг мой венценосный «кумпол», на вполне даже приличествующему моей высокой особе уровне… Повертел головой, смотрясь в зеркало — нравиться!

И, тут меня торкнуло гениальной идеей:

— Оформляй патент на «брэнд», служба! Только, учти — дивиденды с патента «фифти-фифти» — пополам, то есть.

Выйдет, не выйдет — а, кто его знает? Но, с чего то же начинать надо?!

Был бы он евреем, враз бы просёк «фишку», а этот только глаза свои коровьи по-верноподданному пялит:

— Ась?

— Хочешь быть богатым и здоровым, спрашиваю? — с лёгкой угрозой в голосе, — иль, предпочтёшь стать бедным и больным?

Тут, до него дошло:

— Так точно, Ваше Имп… Никак нет!

По облику сразу понял — далеко, не дурак царский брадобрей, хотя должность обязывает — при «власть держащих», таковым прикидываться.

— Тише ори — конкуренты не дремлют! Тогда постриги ещё кого так, сфотографируй в профиль и анфас, найми адвоката и бегом с ним к стряпчему — патент на царскую стрижку под названьем «Имперский полубокс» оформлять! Через пару месяцев, в Империи так постригаться будут ВСЕ!!! А ты за использование «торговой марки», будешь с цирюльников мзду брать и делиться со мной… Понял?

— Так, точно!

— Молодец! Надеюсь, не кинешь на бабки своего Императора, ХАХАХА!!!

— Хихихи…

— А, если «кинешь», то я тебе собственноручно паяльник в жжж… Хм, гкхм…

— Извините, что?

— Да, так — ничего… А теперь сбрей мне усы и бороду.

— …Хихихи!!! — по мере осмысления полученного приказа, очи царского брадобрея и без пяти минут компаньона, росли, росли — пока не стали размером с «николаевский» червонец, что я у себя в кабинете нашёл, — …КАК?!

— В этот раз ничего тебе не обломится — сбрей без всяких затей и, желательно молча. Просто сбрей и, всё!

Молчит, дрожит и сильно потеет — всем своим обликом источая флюиды страха и паники… Принюхался: вроде пока от него не воняет.

— Звать то тебя как, «компаньон»? — мне, стало его как-то жалко.

— Аааа… Алексей…

— А по отчеству? …То бишь, «по батюшке»?

— Нннн… Николаевич…, — клацает зубами, — как цесаревича — сына вашего…

Не подавшись на «сына», я с резкой грубостью спросил:

— Ты будешь меня брить, Алексей Николаевич, или мне другого мастера найти — а тебе повестку на фронт выписать, свернуть её трубочкой и, в твою задницу воткнуть?

— Бббб… Буду…, — согласно мотает башкой, — но, мне за бритвой надо… Сходить… Мне… Я ж, не знал…

— Бегом, Алексей Николаевич!

Блин, если выполнения даже такого сущего пустяка — как бритьё своей же собственной царской бороды, так тяжело от собственных же подданных добиться… Теперь, до самой глубины души понимаю Петра Великого — которому приходилось брить чужие бороды! Вот, намучался он, небось бедолага…

Минут через пять-десять, вместо Алексея Николаевича с бритвой, в кабинет ворвалась целая толпа народу с тревогой — как на пожар, на лицах. Вернейшие придворные, как можно было догадаться, встревожены душевным здоровьем монарха.

С ходу — по высокому росту и огромным, торчащих параллельно полу «будёновским» усам, я узнал лишь одного из них — графа Фредерикса [16], Министра Императорского Двора. Ещё один в профессорском пенсне и с интеллигентской бородкой — единственный кто предстал пред мои очи в штатском — без эполет на плечах и всяких блестящих погремушек на груди, был лицом и всем своим обликом не дать, не взять — царский лекарь… Единственное умное лицо, средь всех этих мохнатых придворных рыл.

Неужели знаменитый доктор Боткин?!

…Не! Тот постоянно при хвором наследнике престола находился, кажись, вместе с прохиндеем и экстрасексом Гришкой Распутиным… «Экстрасенсом», хотел сказать.

Как-то, резко поплохело: ну, счас в дурку императора-самозванца определят…