Евгений Шалашов - Декабристы-победители [litres]
- Название:Декабристы-победители [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Крылов
- Год:2019
- ISBN:978-5-4226-0336-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Евгений Шалашов - Декабристы-победители [litres] краткое содержание
Декабрь 1825 года, восстание декабристов – одна из важнейших развилок истории. Мы все знаем, как разворачивались события. Но мы не знаем, что было бы, победи декабристы. А один верный приказ, один решительный поступок, один меткий выстрел – и всё пошло бы другим путем. Вот оно и пошло другим…
Поручик Николай Клеопин оказался в самом эпицентре событий. И, как все, очутился на кровавом распутье: предать, изменить присяге, вступить в ряды победивших и развязавших гражданскую войну или бежать и прятаться? Или, может быть… начать свою собственную партизанскую войну?
Разлом прошел не только по судьбе поручика Клеопина. Он прошел и по дому Романовых, и по судьбам Пестеля, Рылеева, Сперанского, Ермолова, Пушкина и многих, многих других. У каждого теперь будет новая судьба, у каждого новая война…
Декабристы-победители [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Если бы только поляки. Но помимо них у России есть и другие враги. Персия вернула утраченное в Закавказье, Турция начала продвижение в сторону Кишинева, а Швеция лелеяла мечту о возвращение Финляндии (а там, глядишь, можно будет выдавить русских из Прибалтики)…
Мятежники, занятые внутренними проблемами, активных действий не проявляли. Пока не проявляли…
До той поры, пока царь Иван Васильевич не установил порядок формирования стрелецкого войска, Россия знала лишь два типа воинских подразделений – княжескую дружину и народное ополчение. Дружина обходилась государству чересчур дорого. А ополчение, оно ополчение и есть. Стоит недорого в смысле затрат, и недорого стоит как воинство. И потому набиралось оно лишь тогда, когда деваться было совсем некуда: во времена княжеских раздоров да Куликова поля, Смуты и при нашествии Бонапарта на Россию.
Кто-то из князей сказал – мол, мужиков не жалко, бабы новых нарожают. Приписывают фразу и Невскому и правнуку его, Дмитрию Ивановичу. А может, историки за них додумали? Не суть важно. Главное, что русская армия образца одна тыща осьмсот двадцать шестого года оказалась (как бы помягче сказать?) в оч-чень дурном состоянии.
Мятеж в Санкт-Петербурге и Малороссии, разгром 2-й армии, массовые дезертирства в 1-й. Правительственная армия насчитывала не более двухсот тысяч штыков и сабель. Ну, а с учетом того, что Закавказский и Финляндский корпуса вывести было невозможно (Ермолов с трудом удерживал персов, а Закревский опасался шведов), для боя годилось не более семидесяти тысяч. На бумаге…
Войска, выведенные Паскевичем из Малороссии, нуждались в пополнении и лечении. Но самое страшное – они были сломлены морально. Годных к боевым действиям можно было набрать не более корпуса… Посему перед императором Михаилом стоял выбор – то ли ему, подобно Октавиану Августу, посыпать себе голову пеплом и стенать: «Квинтилий Вар, верни легионы!», либо предпринимать более действенные меры.
Никто из окружения императора не ожидал, что обыватели и крестьяне смогут заменить регулярную армию. Но, по крайней мере, ополченцы освободят солдат от несения обозной и санитарной службы, хождения в караулы. И то – великое дело!
Михаил II не мог, подобно старшему брату, сказать, что в годину испытаний для Отечества «неприятель, вступив в пределы России, должен встретить в каждом дворянине – князя Пожарского, в духовном лице – Авраамия Палицына, а в каждом гражданине – Козьму Минина». Неприятель был внутри России и император написал проще:
«Мы, Божию милостию Михаил Первый, Император и Самодержавец Всероссийский, объявляем о том, что сегодня империя наша подвержена внешней и внутренней угрозе. Внешний враг угрожает южным, западным и северным территориям. Враг внутренний, захвативший северную столицу и убивший законного императора, нашего брата Николая Павловича, готовится идти войной на законное правительство. В этот грозный час мы говорим: никто не спасет Россию, кроме вас. Посему во всех уездных и губернских городах империи объявляется запись в ополчение для подданных наших. Записавшихся в оное после завершения боевых действий крестьян ждет земельный надел в двадцать десятин земли, градских мещан – освобождение от повинностей и податей на двадцать лет. Господа отставные офицеры смогут получить чин на разряд выше в военной службе. Статские чины – на два разряда выше. Во время нахождения в ополчении все стражники обеспечиваются обмундированием, оружием, провиантом и жалованьем, соответствующим чинам и званиям регулярной армии.
Император Российский, царь Польский, Великий князь Финляндский и прочая Михаил».
На удивление, желающих оказалось настолько много, что уездные и губернские города не справлялись с наплывом. Особенно много оказалось крестьян. После реформы об отмене крепостной зависимости и выдаче за счет государства по десять десятин на едока кой-кому этого показалось мало. Для статских чинов был реальный шанс сделать неплохую карьеру, а для отставных военных – тряхнуть стариной.
Набор ополчения был возложен на уездных капитан-исправников и губернские канцелярии. Те не мудрили, а брали всех. Не отказывали, как в прошлые годы беззубым – ружей на всех не хватит, потому и скусывать патроны не придется. Брали хромых – не на вахтпарадах ходить, а в общем строю. Доковыляют как-нибудь.
В общей сложности удалось набрать около семидесяти тысяч человек. Из одной только Москвы создавались три дружины, по десять тысяч ратников в каждой. Но назвать это воинство силой можно только с большой натяжкой…
Командир пятой сотни второй дружины Московского ополчения отставной подпоручик Мясников с сомнением шел вдоль строя. На суворовских чудо-богатырей ратники и близко не походили. Обмундирование отличалось единением только по части шинелей (синих, пошитых из остатков сукна для уланских мундиров еще в 1814-м году) и серых каракулевых шапок, попавших на интендантские склады вообще неизвестно откуда. Правда, головные уборы были украшены крестами. Вооружено воинство, в основном, старыми пиками и алебардами упраздненных инвалидных команд и топорами. Редко у кого было с собой охотничье ружье. Пистолетов или армейских ружей вообще не было видно. Да и откуда им взяться у вчерашних ремесленников и торговцев? Мужик гренадерского росту стоял рядом с таким откровенным сморчком, которого не то что в строй – в обоз было страшно брать. Лошади захохочут. А если в бой? Так до первого выстрела…
– Эх-ма, – тоскливо выдохнул подпоручик, обозревая войско. – Служилые есть?
– Так точно, – донеслось из глубины.
– Кто таков? Выйти из строя на два шага.
Мясникова слегка удивило, насколько четко ополченец выполнил команду. В отличие от бойца, стоящего впереди и должного выпустить по прикосновению к плечу…
– Ратник второго разряда Павел Иванов, Ваше Благородие, – бодро отозвался ополченец.
– Где служил? Награды? – отрывисто спросил офицер.
Подпоручик рассчитывал услышать, что стражник был в прежнем ополчении и награжден медалью «В память войны осьмсот двенадцатого года». Может, и медаль не бронзовая, а даже серебряная. Морда у мужика (виноват, у ратника!) смышленая. Наверное, из приказчиков будет. Солдатом-ветераном ему, по возрасту, быть рановато. А будь отставной офицер – не стоял бы в строю, как нижний чин. Но Мясников услышал другое.
– В восемьсот одиннадцатом выпущен в лейб-гвардии Литовский полк. Участвовал в Смоленском и в Бородинском сражениях. При Бородино ранен. Бывал в походах и сражениях при Пирне, Дрездене, Кульме и Лейпциге. В августе четырнадцатого переведен в лейб-гвардии Кавалергардский полк. Из наград имею Анну третьей степени, Владимира четвертой степени с бантом и мечами, Кульмский крест, медали и наградную шпагу.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: