Владислав Савин - Красный бамбук [СИ, черновик]

Я сунул руку в карман – парабеллум был на месте. Значит, сумею захватить с собой кого-то из нацистов – и не одного. Но зачем тратить патроны на простых солдат, даже офицеров – когда вон там сидит главный злодей? Надо лишь не промедлить, последнюю пулю себе – я боюсь боли и не выдержу пыток в гестапо. Я никогда не был солдатом – но надеюсь, что не промахнусь.

Я встал и начал пробираться к ложе фюрера. Вокруг что-то происходило, но это не имело значения. Наверное, Бог направлял мой путь – меня никто не остановил. Лишь у входа в ложу постовой эсэсовец что-то спросил – но я не расслышал его слов, а шагнул внутрь, выхватывая пистолет.

Я не успел. Потому что морды с проклятыми усиками оказались не у одного из присутствующих – в которого из них стрелять первым? И кто-то из телохранителей фюрера успел раньше. Я все же выстрелил раз, другой, третий – уже падая, сраженный. И было совсем не больно – а затем настала тьма.

Снова Валентин Кунцевич.

Не полковничье это дело, лично террористов обезвреживать. Так Юрка Смоленцев мне говорил – уж он-то бы молчал, ловец гитлеровских бонз, не иначе ему наши прекрасная римлянка все ж на мозги накапала, капля камень точит. А что делать, если я, никого не трогаю, и вдруг оказываюсь на линии огня?

Гораздо хуже могло быть – двенадцать тысяч человек на стадионе, и если бы даже половина, выпив «заряженого» пива, поехали крышей – то усмирить бы не вышло никак, без больших жертв, тут же еще Ходынка случится, если все ломанутся к выходам, как в Лужниках в семьдесят первом. Но действие любой отравы на организм индивидуально, да и пили не все разом по команде в один момент, так что катаклизм вышел растянутым во времени – что позволило гасить его по частям. Еще хорошо сыграла моя паранойя – «учебно-боевая задача», однако благодаря ей командиры большинства подразделений сразу связали причину выхода из строя части личного состава с выпитым пивом. И дальше, по уставу – пострадавших изолировать и оказать помощь, и начать выполнение боевой задачи.

И это были не просто солдаты, и не привлеченные гражданские пожарники и медики. Еще в сорок восьмом (после Ашхабада), когда оказалось, что армейские саперные части все же не совсем соответствуют возникшей задаче (аккуратной разборке завалов, под которыми могут быть люди, быстрому восстановлению именно гражданской инфраструктуры, тушению пожаров), и не было в их составе медиков, а приданные медсанбаты это тоже не совсем то (слишком на этапно-эвакуационную систему завязаны) – то было решено создать особые войска гражданской обороны. С задачей оказывать помощь населению, в мирное и военное время – гасить пожары, разбирать завалы, извлекать пострадавших, оказывать медпомощь, вести необходимые ремонтно-восстановительные работы, радиационную и химическую очистку местности, обеспечивать противоэпидемические меры. Такой мобильный кулак, способный быстро выдвинуться в любое место, не «раздевая» территориалов – и даже, в перспективе, в другую страну, для оказания помощи при стихийном бедствии там (для чего было политически удобно вывести эти части из прямого подчинения нашего Минообороны, чтобы никто о «русской окккупации» орать не мог). Однако «Министерство (или наркомат) по Чрезвычайным Ситуациям» отчего-то не понравилось Сталину – «от пожара до пожара работать будут?». В итоге остановились на Корпусе Спасения. Заодно решился вопрос с призывом «чуждых» этнических групп (немцев Восточной Пруссии, японцев с Южного Сахалина, и детей белоэмигрантов в Словакии и Маньчжурии), которых в Советскую Армию не призывали – так же как и всяких баптистов, которые «по религиозным соображениям, оружие не возьму».

Потому, действовать начали немедленно. При сознательной поддержке части зрителей – которые или сами скручивали буйных, или, закрыв глаза, «я тоже пиво пил», позволяли себя вывести под руки. Но без эксцессов все же не обошлось – и я, ей богу, уже прикидывал, сколько лет солнечного Магадана мне светит, из расчета год за десять или двадцать погибших и покалеченных, а сколько их наберется всего? И нервы были на взводе – но голова оставалась холодной, по профессиональной привычке. Что меня и спасло.

Отчего этого типа сразу не перехватили? Так внимание было обращено прежде всего на тех, кто ломился к выходу, и при этом вел себя неадекватно. Ну а этот целеустремленно шел к штабной трибуне, будто свой, с поручением. Но вектор его движения, выламывающийся из общей суматохи, я заметил, и насторожился – и когда он выхватил люгер, я начал реагировать быстрее всех. Уход вниз с выхватыванием оружия – наш стандартный прием, которому даже салаг обучают в первый месяц. Он все же успел выстрелить трижды, совершенно не целясь. Одновременно со мной – я стрелял только один раз, целил в правое плечо, попал чуть ниже. Он падает, тут по ушам бьет истошный женский визг. На все – две-три секунды, не больше.

Такой вот – скоротечный огневой контакт. Меньше верьте Голливуду – где бравые ганфайтеры навскидку попадают в игральную карту за полсотни метров. Может быть в цирке такое и бывало – но самая известная реальная дуэль Дикого Запада в 1881 году, где сошлись четверо «законников» (братья Эрп и кто-то еще к ним примкнувший) и пятеро бандитов, происходила на узком дворе, меньше десяти метров в поперечнике (на том самом месте после музейную экспозицию поставили, восковые фигуры в тех же позах) – с обоих сторон был сделан тридцать один выстрел с результатом: три трупа, четверо раненых, двое убежали не пострадав – меткость оцените сами. А у нас что – теперь и оглянуться можно.

Черт, черт! Баркову-старшему – пуля прямо в голову. Тамару кровью забрызгало, она сейчас и кричит. Охрана все оружие повыхватывали, но поздно уже. Просто чудо, что еще две пули никого не задели. Классическая картина покушения – устроить отвлекающий шум, беспорядки, и вывести исполнителя на позицию. Интересно, кто целью был – товарищ Федоров, или кто-то из нас?

А дальше в темпе вальса – эвакуация всех начальственных товарищей (как наиболее вероятных целей для повторного покушения), и боже упаси повторять ошибку царя Александра Освободителя, который на схваченного бомбиста вышел взглянуть, и получил вторую бомбу себе под ноги. Личность террориста установили на месте, еще до того, как его в госпиталь – вот номер, с какого бодуна дипработники за пистолет берутся и что нам с Израилем делить, вроде дружественная страна?

И тут при расследовании снова вылезла фигура Бельковского. Ну все, панове – ведь наверняка он действовал не один! – теперь вы не отвертитесь! Ай, ай, Алексей Федорович – а ведь я предупреждал, не послушали меня? На стадионе семнадцать трупов, не считая Баркова, и больше полусотни пострадавших (двадцать два, серьезно). Про сорванный матч и шум в прессе, включая зарубежную (а ведь напишут – корреспонденты наличествовали и от западных газет) молчу. Но сам стреляться подожду – сначала всех виноватых гнид вперед себя отправлю. Да и может быть, отделаюсь – на фронт наконец пошлют? Во Вьетнам, пиндосов убивать. Ведь неразумно, такой материал как я – и в расход?