Борис Нефёдов - В лето 6746 года от сотворения мира

Начинало смеркаться, и мы двинули домой. Обратил внимание на то, что со стороны озера к моему холму был сразу не замеченный мною удобный подъем. Его существование меня просто порадовало. До поры будем им пользоваться. Народу и лошадей много, а, значит, каждый день нужно много воды. Опять же, рыба тоже не помешает. А за неделю до «контрольного срока» из всего этого леса засеку сделаем. Конечно, лес жалко, но он снова вырастет. Да и жалеть в моем случае людей нужно, а не лес.

На стоянке жарко горел костер, лошади спокойно что-то хрумкали, а ребятки мои рассказывали друг другу что-то смешное. Хороший день. Завтра начну изучать «мой холм». Только это ответит мне на все вопросы, хотя моя уверенность в том, что я «на месте» за сегодняшний день значительно окрепла.

Ночь прошла без происшествий. Правда, я вставал пару раз, осматривал окрестности в свой комплексный ночной и тепловизорный прицел, но ничего крупнее мыши не увидел. Да и лошади вели себя спокойно.

За завтраком я спросил:

— Снегирь, или ты, Митяй, не знаете как княжества наши свои границы помечают?

— Так, везде по-разному. Обычно на больших дубах, у дорог вырубают кресты.

— И Новгород на дубах?

— Не-ет. У нас климат другой, сырой да холодный. Любое дерево довольно быстро сгнивает, даже дуб. Да и дуба-то здесь практически нет. Тут знаки нужны более долговечные.

— Это какие же?

— Тоже крест выбивают, тоже у дорог, но только не на дереве (даже дубе), а на каком приметном камне или скале какой.

— Вот этот валун подойдет?

— Так-то да, только граница новгородская далеко отсюда, за Новым Торгом проходит. Да и гранит это, твердая порода, но зернистая. По-чухонски гранит означает «гнилой камень». Вырубленные на нем знаки постепенно стираются.

И тут я вспомнил Крестовый камень, что показывал нам проводник, когда мы еще в той жизни студентами путешествовали по Карельскому перешейку. Это был довольно большой камень, размерами, наверное, в 3–3,5 метра, имевший форму двухскатной крыши и лежал он на небольшом пригорке примерно на 27-м километре шоссе, ведущего от Финского залива в сторону Приозерска, в обширной, покрытой густым лесом ложбине. У восточного ската этой «крыши» хорошо были видны выбитый на камне крест и остатки второго креста. Их нанесли в качестве знаков, обозначающих границу, после заключения двух договоров со шведами (в 1323 и в 1595 годах). А вот, с другой стороны, следы от шведской короны в виде распустившейся лилии еле угадывались. Теперь понятно почему: камень тот тоже был гранитный. Со слов проводника-экскурсовода, таких валунов вдоль границы было не один десяток. Где они теперь?

В мое время произошли значительные изменения в климате этих мест. Значительно уменьшилось количество осадков. Кто в этом виноват, сказать не могу, но полагаю, что без влияния проведенных здесь крупномасштабных процессов мелиорации не обошлось. В результате повсеместно снизился уровень воды в водоемах и почве, что привело к высыханию и деградации болот, озер и водных источников. Это просто не могло (в значительной мере!) не изменить ландшафт этих мест. Не знаю, существует ли в моем времени это озеро, если да, то наверняка изменился состав окружающей его растительности, за прошедшие 800 лет холмы наверняка «просели» и изменили свои очертания. Стало возможным проложить дороги, там, где их невозможно было сделать. Но вот этот валун вряд ли куда делся, мог, конечно, уйти в землю, но ненамного. Надо бы на нём какую-то отметку сделать, чтобы потомки смогли это место отыскать, вот эту границу, дальше которой я монголов не пущу.

Может и этот каменюка зарастет мхом, да и будет лежать в лесной глуши. Но я уже принял решение. Более заметного камня близко нет. На его скате и выбьют каменотесы на все века крест православный во славу того, что здесь происходить будет. Вот и получится тот самый «Игнач крест». Прав был Сергей, похоже, что только так я, грешник, и оставлю о себе память. Вот и все. Имею я, в конце концов, хотя бы на это право или нет? По мне так имею. Ёкарный бабай!

Три следующих дня я посвятил изучению «своего» холма. Если смотреть сверху, то он напоминал трапецию с неравными боковыми сторонами. Большим основание он выходил на нашу стоянку, один бок был обращен к дороге, второй к озеру. А вот меньшее основание имело примыкающую к ней возвышенность в пол роста холма и площадью где-то 150 на 70 метров, а затем упиралось в зеленый хвойный лесной массив, край которого мне не удалось рассмотреть даже в бинокль. Практически весь холм был покрыт «корабельными» соснами, что говорило о том, что его верхним слоем, по-видимому, была супесчаная почва.

Сама конфигурация холма наводила на мысль о том, что мой укрепленный пункт должен будет иметь четыре стороны. Самая широкая сторона, длинной порядка 300 метров, будет обращена в сторону поляны с моей стоянкой. Это — самая опасная сторона и ее нужно будет хорошо укрепить. Правда, об этом позаботилась и сама природа: здесь склон холма был довольно крутой и позволял начать строительство стены, как на валу, т. е. на достаточно большой высоте. Вторая сторона, длинной около 140 метров будет обращена в сторону дороги и даже башней перекрывать ее. Здесь есть возможность для нападения противника, но соседний холм не даст ему должным образом развернуться. Обстрел с него моей рати будет затруднен тем, что склон у «соседа» очень крут, а если убрать растущие на нем кусты, то противнику вообще не за что будет там зацепиться, а сам он, при этом будет как на ладони. Повыше у этого холма склон более пологий, позволяющий стоять и стрелять из лука в сторону крепости, но оттуда даже до угла моей крепости, что перекроет дорогу, будет почти 200 метров, т. е. прицельный огонь невозможен, а от навесной стрельбы давно придуманы эффективные контрмеры. Ворота башни нужно будет сделать прямо напротив «моего» валуна. Он не позволит применить таран или еще что-либо вроде этого. Кроме того, стена эта пойдет под углом и за башней уже начнется знатная засека. Третья сторона, будет длиной метров 180 и располагаться у меня в тылу, на той стороне холма. Здесь к холму и примыкала та самая небольшая возвышенность в виде террасы в пол роста холма, а вокруг, чуть не до горизонта — сплошной дикий лес, край которого мне не удалось рассмотреть даже в бинокль и идеально подходящий для засеки. Огородив примыкающую к стене крепости «террасу» можно будет получить дополнительную площадь в виде неплохой ровной площадки, а само ограждение использовать как дополнительный рубеж обороны. Хотя, если честно, трудно себе представляю, каким образом из заваленного сплошной стеной на несколько километров зимнего леса можно было бы нас атаковать. Ну и, наконец, четвертая сторона, длинной порядка метров 120 будет обращена к озеру. К ней есть пологий подъем, но некоторые инженерные сооружения, думаю, станут значительным препятствием для возможного с этой стороны активного штурма. Завалы до озера сделаем мощные и, несмотря на то что их ширина здесь получится меньше желаемой, думаю, что монголы не смогут их прогрызть за три дня.