Борис Нефёдов - В лето 6746 года от сотворения мира

— А я как же?

— Думаю, что как война эта закончится, то ты, Михаил Игнатьевич, наконец, счастье свое тоже разглядишь. Полагаю, что будет кому о тебе заботиться и не хуже моего. А может и лучше. Уважение — это одно, а любовь — совсем другое.

— Ты это о чем?

— Скоро сам узнаешь. Тут во всем войске для тебя одного это секретом является.

Видя, что гроза миновала, вперед степенно шагнул и Степан Молчун:

— Тут ведь как, Михаил Игнатьевич, появилось место никем не занятое, вот мы и хотим его занять. Думаю, что дела пойдут неплохо. Полагаю, что через поколение в Новгороде появятся новые купцы — «Яжелбицкое сто» из потомков наших.

— А при чем здесь Яжелбицы?

— Мы именно так решили свое село назвать. Раз будут Ижицы, то должны быть и Яжелбицы. У нас уже и сотоварищи есть. Из артельных многим это место понравилось, из воинов твоих, что постарше. Да и это, смотри сколько здесь брошено будет: дома уже готовые, часовенка вон, их же только по бревнам разобрать да перевезти, частокол готовый, ворота, двери, железа здесь сколько, что же добру пропадать. Мы уже с Яном договорились, что вывозить отсюда будем.

— А что же здесь-то не хотите обосноваться?

— Кто же на жутком кладбище жизнь свою новую строить начинает? Сколько здесь душ загублено, и сколько еще загублено будет, сколько мертвых будет закопано! Нет, Игнач, нам лучше вон там, верст 5 отсюда. А сюда потом никто из нас даже за грибами да ягодами никогда не пойдет. Может здесь, у озера, люди когда-нибудь и поселятся, но не сейчас и не на этом холме.

— А завтра умереть не боитесь?

— На все воля Божья. Но не боялись бы — не пришли к тебе сегодня, не просили бы дать твоего благословления, не совершали бы таинство венчания. Но не страх, а чувства наши нам путь указывают. Так, благословишь ли, Михаил Игнатьевич?

— Благословлю, Степан, вставайте на колени.

И я снова провел обряд по Александру Сергеевичу. Когда и эта пара вышла, я спросил у отца Варфоломея, все ли у него сюрпризы на сегодня? Оказалось, что нет. За дверью моего благословения ждало еще полтора десятка пар. Вот ведь бабы. Впрочем, мужики тоже хороши. Я спросил у отца Варфоломея, допустимо ли сегодня, в силу сложившихся обстоятельств, дать благословения всем парам сразу. Тот, недолго думая, согласился. Тогда я прямо во дворике поставил все пары на колени, благословил иконой Спасителя сопровождая процедуру уже известной фразой и пошел к себе, чтобы отобрать подарки для новобрачных. Уже по дороге отец Варфоломей схватил меня за рукав и остановил:

— Молитву надо было трижды прочитать, а ты «размножайтесь».

— Это не ко мне. Я недавно веру христианскую принял. Это к Александру Сергеевичу.

— Это еще кто?

— Выживем завтра — расскажу. Сегодня нет времени.

— Ладно. Есть еще один вопрос. Личный.

— Не пугай меня, отец Варфоломей.

— Да нет, я не о браке. У меня все священнослужители — бывшие воины. Скажу даже не так, бывшие отличные воины. Молитва, это конечно святое, но завтра все они (и я тоже) хотели бы быть на стене и не с крестом, а с мечом или копьем в руках. Прости меня, Господи.

И он трижды перекрестился и дополнил:

— Да только не с бабами на задворках, а в самом что ни на есть жарком месте. Хотим, чтобы если что, то видели верующие в Бога нашего смерть нашу во имя Христа, а не верующие прониклись через нее истинной верой. Хотим показать нашей пастве, что никто не вправе уклониться от борьбы с богомерзкими тварями на нас напавшими.

Ладно, старик, понял я тебя. Завтра облачайтесь в защиту, вооружайтесь кому чем понравится. Располагайтесь возле входа в мою коморку в центральной башне. Там место бойкое.

Из трофеев решил подарить невестам драгоценные колты (пусть их новые обладатели будут счастливее прежних), а кавалерам — по дорогому перстню. Кроме того, решил передать новобрачным небольшой бочонок стоялого меда, чтобы было, что выпить, но немного. Широко праздновать будем после победы. Поскольку на венчании я присутствовать не мог (не было у меня столько времени), я поручил вручить дары «от командования» Бельскому и пошел на стену.

Не прошел и нескольких шагов, как повстречал Ерему. Он был явно не в духе, но увидев меня, обрадовался:

— Наконец-то поймал тебя, Игнач. Укажи, где завтра мое место и место моих ребят. Все к битве готовятся, а мы вроде бы, как и не при делах.

— Не скрою, хотел я, Ерема из твоих ребят свой последний резерв составить, да видно не судьба. Пойдем, Ерема, покажу тебе ваше место.

Я привел его к дальней стене. Она хотя и была второй по длине, но считалась самой безопасной.

— Ты что же, Игнач, смеешься что ли? Стена, конечно, длинная, да кто отсюда нападать будет? Засеки вон какие. На снегу ни одного следа. Обидеть хочешь?

— Нет, Ерема, не хочу, а хочу очень важное дело тебе поручить. Посмотри вот сюда внимательно. Видишь, даже в лунном свете след человеческий виден, да прямо у самой стены?

— Вижу, — вдруг «осел» Ерема.

— Посылал я Митяя сегодня пробежаться по стене, да по сторонам посмотреть, что тут, да как, он и разглядел. Вниз слазил. Не наш сапог-то. Значит, монголы здесь были, но очень хотели, чтобы мы считали, что их здесь не было. Теперь задай себе вопрос, почему? Сотню или тысячу сюда не проведешь, но два-три десятка, да самых лучших воинов — в самый раз. Мы здесь даже сторожу-то ставили — один человек на пятнадцать сажень. Тихонько залезть по стене на аркане, да снять их (всего-то пару-тройку человек), привыкших к тому, что здесь все тихо — никаких проблем. А дальше выбирай любое направление для атаки. Я не могу дать тебе много людей. Они нужны мне завтра на главной стене. Но то, что атака здесь тоже будет и то, что атаковать будут очень хорошо подготовленные люди, в том можешь не сомневаться. Так что, у тебя могут быть серьезные потери, это при условии, что ты победишь. Мало того, я дам тебе вот такую игрушку, держи. Видишь у нее кольцо, а вот здесь проволочки загнуты. Почувствуешь, что сдержать не сможешь, разогни проволочки, а потом, прижав вот так эту вот ручку выдерни за кольцо вот эту меленькую чеку и брось игрушку в нападающих. Кого-то она убьёт, но главное — даст мне сигнал, что здесь дело плохо и я прибегу с подмогой. На вот тебе такую же, но черную, покажи, как действовать будешь. О, да ты прирожденный метатель гранат. Эта игрушка так называется.

— Спасибо, Игнач, за доверие. Только, думаю, что если нападавших действительно будет два-три десятка, то помощь мне не понадобится. Ребята у меня хорошо подготовлены, а твои халаты им в их деле помогут. Ну и я рядом буду. Так что всех бойцов отсюда забирай. Мы справимся.

— Давай, прямо сейчас перебирайтесь сюда, чтобы у меня и ночью за эту стену голова не болела.

После всех трудов, решил, наконец, пойти к себе в штаб и немного вздремнуть. Но у моих дверей сидела Милица и явно ждала меня. Я опять в ее присутствии немного растерялся, все на что меня хватило, так это предложить ей пройти внутрь.