Павел Дмитриев - Скрепы нового мира [СИ]

— Почему так долго! — напустилась на меня с порога Саша.

— Вот, — я протянул ей извинительный пакет с продуктами. — Забежал в магазин по дороге.

— Ой, сладенькое, спасибо! — при виде знакомой этикетки жена мигом отбросила праведный гнев и потянулась к моим губам с коротким поцелуем.

— Там пирожные, не подави!

— Да они еще теплые!

— Абрикосовые, как ты люб…

— Вкусные, да?!

В интонации не вопрос, а целый вотум недоверия. Если муж, в кои-то веки, без подсказок и просьб позаботился о десерте – он наверняка виновен. Остается лишь установить, в чем именно, заодно – определить меру наказания. В случае сопротивления – применить ласковые пытки, в крайнем случае – оставить без ужина.

— Марта выскочила замуж в Штатах, — не стал запираться я. — Свалила из Нью-Йорка в Хьюстон.

— Давно?

— Больше года назад.

— Ну-у-у. Проходи, раз так!

Гримаса на лице супруги как у леди при виде попрошайки, но в глазах прыгают веселые всепрощающие бесенята. Воистину, легко отделался. Даже подозрительно легко.

— Черт побери! — спохватился я. — Забыл штопор купить, придется опять пробку внутрь пихать.

— Придется, но потом.

— В смысле?!

— Я их нашла!

— Кого?

— Ухажеров! — Саша выдержала полноформатную драматическую паузу, и лишь сполна насладившись видом моей вытянувшейся физиономии, рассмеялась: — Деньги, конечно! Тридцать процентов тебе хватит?

Сброшенные с ног ботинки полетели в один угол, шляпа – в другой.

— И ты до сих пор молчала?!

Успешный побег из СССР открыл мне глаза – жена отнюдь не мечтает о тихом буржуинском счастье. Скромная профессорская дочка, дитя старого мира, погибла полтора года назад в окрестностях города Глухова. Сегодняшней, заново родившейся в купе поезда Одесса – Москва Александрой движет мечта сделать наш новый мир лучше и, одновременно, желание отомстить большевикам. Чувства в своей первоначальной основе точь-в-точь похожие на мои собственные, но раз в десять более сильные, яркие и отчаянные. Она готова на полную ставку, а мне… остается только надеяться, что не придется "ждать в прихожей, когда упадет дверь".

Имеются и дополнительные издержки. К примеру, показать себя мельче или трусливее – значит потерять любимую навсегда. Однако ирония момента состоит в том, что для доказательства мужества здесь и сейчас не требуется нанизать на копье дракона или переплыть океан на крышке от рояля. Пафос упирается в презренный металл, героизм сводится к смешному – способности зарабатывать проклятые рейхсмарки, баксы, фунты, франки. Много и быстро, оставшаяся после всех авантюр двадцатка тысяч долларов выглядит откровенно смешно в сравнении с нашими бонапартовскими планами. Так что в спальню, превращенную в кабинет, я не бежал, а можно сказать летел.

Предвосхищая мои вопросы, Саша еще с порога махнула рукой в сторону светящегося под фотоувеличителем светового квадрата:

— Смотри сам!

— Steckdosenbefruchter! [200] Сложное ругательство – "осеменитель электрических розеток". — впопыхах, в полутьме от зашторенного окна, я едва не снес заваленный бобинами с пленками стол.

— Говорила тебе третьего дня, отодвинь к стене, — позлорадствовала мне в спину Саша.

— Завтра обязательно.

Как можно думать о подобных мелочах, когда перед глазами высветленная картинка чарта?! Ровная, как по линейке горизонтальная линия, провал на начале двадцатых, опять ровная, затем обрыв на начале тридцатых, и далее ломаными углами вниз, вниз и вниз до самого двухтысячного.

— Да это же… — начал я.

— Фунт стерлинга к золоту, — закончила за меня Саша.

— Когда?

— Через неделю, двадцать первого сентября объявят.

Я вскочил, облапил не успевшую увернуться жену, плотно прижал к груди и расцеловал.

— Ты мое чудо! Чуть-чуть не опоздали!

— Осторожнее! Не рви… пусти, сама расстегну…

Детали предстоящего обогащения мы сели разбирать на кухне часа через полтора – под вывезенным из Москвы образчиком луминизма, с вином и пирожными.

Всерьез, то есть по-настоящему, страдать от американской депрессии старый свет стал относительно недавно, массовые взаимные неплатежи начались не ранее лета 1931 года. Зато как! Весело, задорно, с огоньком – перефразируя классика, можно сказать: "призрак бродит по Европе – призрак дефолта". За какой-то месяц закрылись Данатбанк, Дармштадский и Дрезденский банки, Банк Бремена, и многие другие. Приостановились платежи, кредитование, выдача зарплаты. Повышение Рейхсбанком учетной ставки до семи процентов помогло слабо, до сих пор финансовая система Германии работает через пень-колоду, в полуручном режиме.

Страны поменьше и послабее, типа Румынии или Болгарии, в еще худшем положении, одна за другой приостанавливают обслуживание своих долгов, объявляют ограничения обмена валют на золото, взывают к патриотизму населения. Многие из тех, кто год назад потешался над банкротством СССР, сами сели в банкротскую лужу.

Можно без особого преувеличения сказать, что в старом свете осталось два материка стабильности, продолжающие менять бумажные деньги на драгоценный металл – государство-мировой банк Британия и государство-рантье Франция. [201] Хотя Швейцария и (к примеру) Албания дотянули золотой стандарт чуть не до начала Второй Мировой, последняя серьезная опора золотодевизного стандарта – золотой франк – рухнула осенью 1936 года. Меняют с ограничениями – только на целые слитки, с проволочками, отсекающими большую часть частных лиц, тем не менее, их положение считается незыблемым. И более чем обоснованно – обе страны всадили невероятные ресурсы в возврат золотого стандарта. [202] С 1929 года до 1931 Франция увеличила золотой запас в три раза, с 29 до 83 млрд. франков, но экономику это не спасло. В следующие три года экспорт Франции упал в 4 раза! При этом мировой экспорт – снизился только на 36 %. Без послезнания невозможно вообразить, что они своими руками разрушат дело десятка лет.

Казалось бы, на таком фоне играть на бирже против фунта стерлинга легко и приятно. Есть всего один маленький нюанс: золотой фунт не торгуется против золота, золотого доллара или франка. Он – стандарт! Использовать же в качестве опоры иные валюты страшно – вдруг при крахе фунта они рухнут еще сильнее? То есть, занять и продать фунты на имеющиеся у меня доллары несложно, однако профит в тридцать процентов – обидно малый бонус для настолько убойного инсайда. Стыдно не удвоить, а то и не утроить стартовый капитал. А вот как именно это сделать… пришлось идти на крайние меры, то есть обратно к фотоувеличителю, штудировать учебники экономики XXI века. Не сразу, не быстро, но метод помог – ближе к полуночи у нас сложилась более-менее рабочая схема.