Алексей Переяславцев - Зимний гастрольный тур

Старший лейтенант Борисов приказал вызвать к нему на НП взводных таким голосом, что посыльный командир отделения догадался: пахнет жареным. Сам ротный, впрочем, наивно полагал, что умеет хранить полную невозмутимость перед подчиненными.

Тем временем подбежал посыльный еще раз и тихо доложил. Борисов кивнул.

Взводные хорошо знали манеру старшего лейтенанта, а потому насторожились с самого первого слова.

— Ребята, дело предстоит сложное. Только что доложили: идут танки, до роты, с пехотной поддержкой, понятно. Вот по этой дороге, — с этими словами командир развернул карту. — У нас против них только "эрликоны" и гранаты. Тот "крокодил", который исправен, нам не помощник: эрэсов, считай, не осталось, пушкой он приголубить бы мог, но у лейтенанта Амосовой приказ: в одиночку в бой не вступать. Второй небоеспособен: один из двух движков поврежден, а главное: штурман тяжело ранена. Да и эрэсов тоже не полный боекомплект. Подкрепление бронетехникой идет. По расчетам, им до нас два с половиной часа ходу. Финны будут раньше. Также штурмовики выслали нам: ударных пару, да транспортников два. Одним увезем подбитого, другим нам подкинут небольшое подкрепление: полувзвод. Ну, боеприпасы, конечно. На обратном пути он раненых захватит. Не знаю, успеют ли летуньи…

На самом деле старший лейтенант очень надеялся, что все же успеют. Но расхолаживать подчиненных он не собирался, вследствие чего последовали распоряжения:

— Миша, не вздумай перемещать "эрликоны", другую позицию для них найти сможешь, но оборудовать ее времени точно не хватит. Что до твоих пулеметчиков, то у них расположение — самое то. Им задача: отсечь пехоту от танков. Вам двоим придется отдать по отделению первому взводу, на него самый удар придется. Ты, Леонид, гляди в оба глаза за этим направлением. Если противник не глуп, то обязательно попробует фланговый обход или хотя бы попытку, ради отвлечения. Тебе их задержать. Коля, у тебя задача: быть оперативным резервом. Мало ли что… И прикажи своим: пусть не высовывают головы. Вон там, — палец Борисова указал направление, — в тех зарослях снайпер очень может лежку организовать.

Комвзвода-три хотел было указать командиру, что от предполагаемой позиции снайпера до советских почти-окопов дистанция метров шестьсот, если не больше, но оставил возражения при себе.

— Теперь по минометам…

Командиры взводов слушали, понимающе кивали, заглядывали в карту, угукали и хмыкали.

— Вопросы? Нет? Выполнять!

Разумеется, десантники были готовы к бою. Но каждый из командиров прекрасно знал, что не существует такой обороны, которая совсем не нуждалась бы в улучшении. Вот этим рота и занялась.

Опытный Борисов приказал поднять в воздух беспилотники. Ему нужны были сведения о противнике.

Рано или поздно недообученные танкисты должны были совершить ошибку. И они это сделали.

Мехвод Т-72, шедшего вторым в колонне, недооценил опасности вроде как укатанной дороги, отклонился немного в сторону, в результате налетел на естественное препятствие (пару небольших, но зловредных каменных выступов) и "разул" машину. Но этим дело не ограничилось.

Если закон подлости и был когда-то отменен, то авторам этих строк о данном событии не сообщили. Незадачливая машина устроила себе аварию в самом узком месте дороги. Все остальные так и скопились позади нее, а передовой танк, разумеется, не мог продолжать наступление в одиночку.

Командир танковой роты и командир следовавшей за ним колонны мотопехоты устроили короткое, насыщенное неприличными словами совещание. Сразу же выяснилось: вариантов действий очень мало. Объезд узкого места по другой дороге был признан невозможным по причине гигантской потери времени — три с половиной часа. Вторым предложением было оттащить пострадавшую машину назад до того места, где ее могли бы объехать. Но для этого потребовалось бы подавать задним ходом всей колонне. В результате командир роты (именно он командовал всей колонной) приказал осуществлять третий вариант как сулящий наименьшие потери по времени: прикрыть пострадавший танк орудиями и крупнокалиберными пулеметами соседей и натянуть гусеницу. Он же распорядился подключить к делу мехводов соседей. Те не выразили восторга: температура в момент выхода составила минус десять и неуклонно понижалась. Точнее сказать, они выразили, причем весьма многословно, только это был не восторг.

Разумеется, ситуацию доложили Черняховскому. Тот в ответ буркнул:

— Чинитесь, да после не торопитесь.

Комроты сделал про себя вывод, что за повторное ДТП ему влетит уже по-настоящему.

Неприятности не обошли стороной роту десантников у моста.

Второй номер пулемета в центральном секторе обороны заметил неяркую вспышку в небе и разлетающиеся обломки. Он не знал и не мог знать достоверно, что произошло, но предположил, что сбит некий летательный аппарат. А поскольку финны вряд ли бы стали стрелять по своей авиатехнике (да и не было ее там, судя по отсутствию звуков), то наблюдатель сделал вывод: сбит разведывательный беспилотник, о чем и доложил по команде.

В докладе не было особой нужды: оператор сделал точно такой же вывод из пропажи картинки. Но пулеметчик внес важное уточнение о виденном им взрыве. Все операторы знали, что "леталки" снабжены самоликвидатором ради предотвращения их захвата противником. И, в свою очередь, сделали вывод: шальная пуля. Вот это умозаключение оказалось неверным.

Финский пулеметчик предложил своему лейтенанту попытаться сбить разведывательный аппарат и получил согласие. Из подручных средств пулеметный расчет соорудил зенитный лафет. По правде сказать, конструкция была слизана с аналога, на котором располагалось противотанковое ружье.

Аппарат летел на высоте около километра. Цель, что и говорить, была не из простых. Еще счастье, что по каким-то причинам разведчик перемещался по прямой — наверное, очень торопился. И еще повезло со временем: первый номер сержант Рийно успел набить ленту трассирующими патронами. Самоликвидатор разнес летающий аппарат на настолько мелкие части, что их поиски мгновенно признали не стоящими усилий. И колонна продолжила путь.

— Наши летят!

За прошедшие дни десантники, все до единого, научились мгновенно распознавать характерный грохочущий гул летящих вертолетов. Правда, точно оценить их количество не представлялось возможным. Одно лишь было ясно: несколько.

Через считанные минуты винтокрылые машины уже показались из-за скал.

— С ними отобьемся.

— С этими? Да они нам и стрельнуть не дадут. Ты видел, как они работают?

— Ты сам-то видел? Ведь нет!

— И не надо, нам от соседей лейтенант рассказал. Жуть! Вон те гаубицы ведь не слыхать, а?