Сергей Зеленин - Максимальное благоприятствование [СИ]

В результате, к 1941 году Объединённый флот обладал сверхсовременными десантно-высадочными средствами, что имело свои — очень неприятные для стран всего Тихоокеанского региона последствия, в первую очередь — для США…

С самого начала конфликта на Халхин-Голе, японская военная разведка могла смело увольнять без выходного пособия всех своих агентов! Товарищ Сталин при каждом намечающемся серьёзном событии в этом районе, вызывал их посла и подробно перед ним отчитывался… Правда, делал он это хитро — не более за три дня, за которые японские войска не могли должным образом отреагировать. Да и, не верили ему поначалу, макаки косоглазые — это после стольких лет то, самого плодотворного сотрудничества…

Абыдно понымаешь, да!

Начали верить, только после того — как ровно через три для после последнего предупреждения, задница 6-ой японской армии в Монголии, стала похожа на британский флаг — но с преобладанием буро-красного. А, Сталин, пригласив в очередной — в последний раз, японского посла к себе в кабинет, уже не был настолько предупредительно вежлив — а буквально прорычал, как уссурийский тигр, поймавший китайского браконьера за своей собственной ловлей:

— Я вижу, всэ мои труды пропали даром, Окуджака Какасутра-сан!

Он кинул на стол большую пачку широкоформатных фотографий.

— Что, это?

— Это — трупы, ещё трупы, много трупов, очень много трупов… Смотрите вныматэльно — может, кого из знакомых опознаете…

Фотографии был и цветными, хорошего качества и японскому послу вмиг поплохело. Присмотревшись к одному снимку, Сталин, вдруг попросил посла:

— Повернытесь боком, пожалуста! Нэ, нэ так — лыцом ближе к окну… Харошо!

— Что такое, Ваше…?

Переменяв с десяток послов в России, японское внешнеполитической ведомство — испытывая острый кадровый кризис, наконец на всё плюнуло и последний «чрезвычайный и полномочный», продержался уже года три… Что позволило Вождю, установить с ним довольно-таки «неформальные» отношения — граничащие с панибратством.

— Вот этот убитый офицер, с собствэнной катаной в задныце… Извыните, прывыдылось — меч в руке! По-моему, он очэнь похож на Вас — особэнно, еслы в профиль. …Сын?

— Да, нет же — не сын и, даже не племянник: нет у меня родственников в армии!

— Нэт? С одной стороны, даже как-то жаль: я бы позвоныл — тэло прямо бы Вам в посольство прывэзлы… Ну, «на нэт и суда нэт» — должно быть, игра теней! — хозяин кабинета продолжил перебирать снимки и передавать их японскому гостю, — это — цэлые штабеля трупов… А это — нэ «целые» трупы, это — фрагмэнты… Кышкы, ещё вот… Сколько, извыняюсь, дэрьма — чэм вы их там кормыли, интересно?! А вот — трупы японских солдат, сожженных огнемётами заживо! Видите, как скорчились? Даже, если это — ваши родствэнники, Вы их нэ опознаете…

Тот, в шоке, сдерживая рвотные позывы:

— Извините… Где здесь у Вас туалет?

— Вам «по-малэнькому» или, не дай Бог — «по большому»? — затупил Вождь, — еслы «по большому» — спэрва надо оформыть договор через «Торгсын»… У нас — рыночная экономика, понымаешь.

— Бббеее… Мммээээ…

— А, понял! — дошло до Хозяина кабинета и, он нажав кнопку вызова, крикнул в переговорное устройство, — товарищ Поскребышев! Проводыте господина посла освэжиться и проследите, чтоб блевал прицэльно!

Минут через пятнадцать, если не тридцать, позеленевший лицом до бледно-изумрудного цвета — прямо орк какой, господин Окуджака Какасутра вернулся к Сталину и, извинившись за свою минутную слабость, ещё раз проинформировал:

— Да, нет у меня родственников в армии! Другое дело — во флоте…

Вся дипломатичность и традиционный японский этикет, с посла как-то вмиг улетучился.

— Нэ важно, — Сталин, ещё раз перебрал фотоснимки и, вдруг широко раскрытыми ноздрями втянув воздух, спросил глядя прямо в глаза, — чувствуете запах, Окуджака Какасутра-сан?

Тот, принюхался:

— Да, что-то такое есть… У Его Величества проблемы с кишечником? Могу порекомендовать хор…

— ЭТО СМЭРДИТ ВОЙНА!!!

Сталин, рыком открыл ящик стола, вынул кипу карт, графиков и прочих документов и швырнул их перед лицом начинающего терять рассудок посла:

— «Проблэмы» у Вас, уважаемый! А у меня просто метеоризм…

Посла, больше интересовали документы:

— Что, это?

— Это — решение нэбольшой проблемы под названием «Японская империя»!

Вождь, развернул и повернул нужной стороной к послу большую карту российского Дальнего Востока, Маньчжурии, Кореи и некоторых близлежащих территорий:

— И, это же — моё ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ(!!!), господин Окуджака Какасутра. Больше мы с Вами встречаться нэ будэм — разве что сидя на нарах где-нибудь в Сибири, Вы сможете любоваться моим портретом на стэне…

— Korehanandesuka? — от волнения, японец забыл как надо разговаривать на великом и могучем.

— Это план опэрации под кодом «Шок и ступор»… Слюшайте внимательно, а если забыли русский — там есть пояснения на японо-шпрехе.

Господин Окуджака схватил папку с надписью иероглифами, раскрыл и жадно в неё впился глазами. Буквально, с первых же строчек или что у них там? Столбцов? …Довольно узкие — даже для японца, глаза посла стали похожи на глазища героинь аниме и часто-часто захлопали, создав в кабинете Вождя небольшой, освежающий сквознячок.

А Сталин, меж тем рассказывал:

— Черэз три дня, отдохнув, пополнившись и заправившись, конно-мэханизированная группировка генерала Потапова пэрережет КВЖД и соединится с вдвое более сильной войсковой группой гэнерала Рокоссовского, наступающей от Читы на Харбин. Генерал Жуков же, опэрирующий со стороны Владивостока и имэющий самую сильную группировку, отрэжет Корею от Маньчжурии и запустит в неё Кавказский конно-горный корпус и тувинские горно-стрелковые бригады. Сам же — основными силами, ударит вдоль КВЖД навстрэчу Рокоссовскому и Потапову… Встреча у Харбина, объединённый бросок к Мукдену, дальше — к Порт-Артуру, чтоб макнуть Квантунскую армию задницей в солёную водичку… На всю операцию — три недели! Затем, местное население вырежет ваших колонистов в Маньчжурии и Корее под корень и, даже духа самурайского на континенте не останется!

— Это, это… ЭТО — ВОЙНА!!! — вскричал японский посол, выпятив самурайскую грудь колесом, — большая война!

Сталин, только презрительно ухмыльнулся:

— Да, это — ВОЙНА(!!!), но эту войну объявите ВЫ!!! Мы будем воевать с Маньчжоу-Го.

Сталин, пошарив на столе, выбрал фото с наиболее отвратительно выглядевшими японскими трупами, раздавленными танками и сунул Окуджаке Какасутре под нос:

— И, судя по результатам войны на Халхин-Голе — где вы как мальчишки решили померяться писюками с большими дяденьками, огребёт в этот раз Япония!