Сергей Зеленин - Максимальное благоприятствование [СИ]

— Разрешите? — встал один человек.

Сталин узнал его, поэтому с готовностью:

— Прошу, коллэга!

— Единственная доставшаяся нам отрасль промышленности, которой царская Россия могла бы похвастаться, это — железнодорожная. Предлагаю, в «Нулевую пятилетку» её и, дальше развивать… Причём — УСКОРЕННО!!!

Сталин, перебил докладчика:

— Разрешите прэдставить, коллэги: Андреев Андрей Андреевич — председатель ЦК профсоюза железнодорожников, одновременно секретарь ЦК ВКП(б). «Там», он всю жизнь проработал тоже — «по профилю» и, в теме определённо рубит!

Под аплодисменты А. А. А. раскланялся и затем продолжил:

— Не забываем, товарищи, что Императорская Россия проиграла Первую Мировую Войну и распалась — ещё и по причине полного коллапса и разрухи на железнодорожном транспорте!

— Нэ забудэм, товарищ бэз пяти мынут Нарком путей сообщения — ни за что, нэ забудэм! Ж/д транспорт, это — нашэ ВСЁ!!!

— Большие закупки импортного оборудования, здесь не нужны. Что, например, «высотехнологичного» в рельсе или шпале? Да, даже в самом паровозе? Никто и ничто в мире, не может помешать нам — своими силами усилить существующие железнодорожные направления и построить новые! Одноколейные железнодорожные ветки надо переделать в двухколейные, лёгкие рельсы — которых у нас девяносто процентов, заменить тяжёлыми, двухосные товарные вагоны грузоподъёмностью пятнадцать тонн заменить четырёхосными — сорока пятитонными… Естественно, необходимо в первую очередь подумать об более мощных паровозах.

Помолчав, вспоминая, А. А. А. добавил жути:

— Средняя скорость товарного поезда у нас — ТРИНАДЦАТЬ(!!!) километров в час, а суточный пробег вагонов — семьдесят два километра. Коллеги… Это, наш национальный ПОЗОР!!!

Сталин, не преминул добавить:

— «Апгрейдить» жэлезнодорожные направления, будем тильки восточнее линии Ленинград-Москва-Ростов… Чтоб, «отстойно малая скорость паровозов», стала проблемой не нашей — а, оккупантов.

— А как тогда, мы сами наступать будем, Виссарионович? — ехидненько так, поинтересовался Ворошилов, — после «Дня Х» — от «подступов» и до самого «логова»?

Сталин посмотрел куда-то вверх — как будто ища ответа на этот вопрос от ТОГО(!!!), благодаря кому они все здесь очутились:

— Пока нэ знаю, но думаю — что-нибудь, да придумаем…

Меж тем, Струмилин продолжал:

— …Коллеги, здесь упоминали об «кадрах» — оставшихся на оккупированной территории. Ну, этих людей понять можно: срываться с насиженного места, бросать нажитое собственным трудом добро и ехать в какую-то «Тмутаракань»! Не каждый способен на такое решиться. Кто-то из них надеялся пересидеть на месте тяжёлые времена — веря, что «наши скоро вернуться», кто-то считал что — «хуже не будет». Надо смотреть правде в глаза — Советская Власть многим насолила… Кто-то из украинцев — помня оккупацию 1918 года, немцев не боялся и, даже считал — что при них, лично ему лучше будет… По всякому, короче. Люди бывают разными и, у них бывает разная судьба.

— Кстати, не только «украинцы» — надо признаться хотя бы самим себе, — вставил словечко Берия, — вспомним «бабий» бунт в Иваново при попытке эвакуации…

— Те, то — бунтовали, а хохлы — предавали! — выкрик из зала.

— Власов и Каминский — не хохлы! — ему в ответку.

В зале возник по этому поводу жаркий спор, впрочем — долго не продлившийся.

Дождавшись тишины, Струмилин, продолжал «жечь»:

— Предлагаю и настаиваю сделать «Нулевую пятилетку» пятилеткой заводов-дублёров! То есть, у каждого — уже существующего на западе СССР предприятия, строится завод-двойник на востоке. Рабочие и служащие основного предприятия, с определённой периодичностью, на какой-то определённый срок, ездят в командировки на подшефное предприятие — работая на нём по основной специальности, заодно занимаясь обучением местного персонала.

— Интерэсно, интерэсно…, — крайне заинтересовано протянул Вождь, — очень и, очень интерэсно!

— «Процесс», конечно не быстрый и не простой… Пожалуй, ко времени начала Первой пятилетки, мы его не закончим. Но, начинать его надо прямо сейчас и со всей энергией! Тогда, к началу войны, мы с вами только за счёт этого, как минимум — вдвое, увеличим промышленный потенциал в недосягаемых для противника местах! Что ещё, очень немаловажно: во время эвакуации, персонал заводов переезжает на свой завод-дублёр — на уже знакомое ему место, где он уже неоднократно бывал ранее или хотя бы слышал про него от коллег по цеху… Что будет для него, психологически намного легче.

В зале, опять вспыхнула короткая, но ожесточённая дискуссия по существу вопроса…

— Ви забыли про сельское хозяйство, коллэга Струмилин, — напомнил Вождь, когда утихло, — коллективизацию, Ви тоже нам советуете — «попозже» проводить? Или, вообще — коллективизация нам нэ нужна?

— Ни в коем случае, товарищ Сталин! Коллективизация, обязательно нужна: перед войной, сельское хозяйство обязательно должно встать на индустриальные рельсы! Однако, из-за того, что в связи с отсрочкой выполнения Первой пятилетки — нужда в изъятии большого количества зерна у крестьян отпала, проводить её можно в более мягких формах и, за более длительный промежуток времени.

Вождь, устроился поудобнее, поигрывая в руках своей трубочкой:

— Ми Вас, вниматэльно слюшаем…

Струмилин, с сожалением развёл руками:

— Коллеги! Сельское хозяйство не мой конёк… Помнится, коллега Киров, поминал про какие-то — «очень интересные задумки»!

Несколько десятков пар глаз, уставились ожидающе на «любимца партии» и тот не заставил себя долго упрашивать:

— Коллеги! Я думаю, сделать так: первым делом — ещё в «Нулевую пятилетку», коллективизация проводится в исключительно областях Центральной России. В так называемом «Нечерноземье»…

— Почему именно в «Нечерноземье»? — был вопрос, — там много хлеба не возьмёшь…

— Почему? Нам нужно обкатать «механизм перед массовой коллективизацией — вот, почему!

— Так, давайте «потренируемся на кошечках» — «обкатаем» коллективизацию на хохлах! Какая разница?!

Сморщившись, видать от «хохлов», Киров терпеливо объяснил:

— «Разница» большая, коллега… Как известно, до революции восемьдесят пять процентов российских крестьян жило общинным земледелием, а семьдесят процентов украинских — хуторским. Из-за местных природно-исторических условий… Поэтому, русский крестьянин гораздо легче перенёс коллективизацию: она для него — дело привычное! Он издавна привык жить «колхозом» — миром, артелью. Где всяк с ним поделится куском хлеба в голодный год, а он в свою очередь поделится с каждым… Поэтому, Центральная Россия — в отличии от Украины, где у каждого «хата с краю», таких печальных последствий — от изъятия зерна и последующей засухи, не имела.