Алексей Юрасов - Диверсант. Дорога домой [litres]

Майор задумался, но лишь на мгновение.

– За нападение на немецких солдат тебя бы нужно вздёрнуть, но я не привык разбрасываться кадрами.

Рольф чувствовал, что этот украинец мог быть ему полезен. Майор видел, как он воевал. Не трус, не прятался за телами своих товарищей. Это хорошее качество.

– Ты хорошо знаешь местность?

– Да. – Ольшак смекнул, что его никто убивать не будет, и приободрился. – Я родился недалеко отсюда. Знаю земли как свои пять пальцев.

– Вот и отлично. Будешь работать на меня. – Рольф решил, как он использует бандеровца.

– И что мне нужно делать?

– Найти беглеца. И живым, я повторяю – живым, доставить его ко мне.

– Понял! – Ольшак усмехнулся. – Разрешите выполнять?

– Действуй!

– Мне нужны люди, оружие. – Бандеровец снял порванный китель и отбросил его прочь. Как тряпку.

– Ты получишь всё необходимое.

– Нет. Вы меня не поняли. Я сам вызову людей. Они лучше знают местность, чем ваши, у них есть связи среди старост деревень и местного населения.

– Хорошо. – Майор думал недолго. – Работай! О результатах будешь докладывать лично мне или моему помощнику. – Рольф кивнул в сторону лейтенанта Шульца.

Тот стоял в стороне и с плохо скрываемым отвращением на лице следил за сержантом. Ольшак сделал вид, что ничего не заметил, и спокойно зашагал подбирать себе амуницию для охоты за русским беглецом.

– Вы уверены в нём, господин майор? – спросил командира Курт, когда бандеровец отошёл на достаточное расстояние.

– Да. Этот выполнит всё, что мы прикажем. – Рольф провожал сержанта взглядом своих внимательных арийских глаз.

– А после?

– После вернёмся домой. С победой! И забудем всё как страшный сон. Понял?

– Так точно, герр майор! – Лейтенант вытянулся во весь рост.

Рольф кивнул головой, обдумывая ситуацию. Ему в голову только что пришла неплохая идея, как поймать этого русского, что называется, на живца. Хватит тому уже бегать. Больше нельзя было его упустить! И он направился вслед за сержантом к машинам, на ходу обдумывая, кому нужно позвонить, чтобы осуществить свой план.

Я углублялся в чащу, оставляя возможных преследователей всё дальше и дальше за спиной. Вокруг меня шумел лес, пели птицы, и ничего здесь не напоминало о недавних выстрелах и смерти людей. Я шёл и шёл, наслаждаясь тишиной. Сколько она ещё продлится, мне неизвестно, но было отчётливо ясно, что меня в покое так просто не оставят. Будут гнать и гнать словно дикого зверя. Весь вопрос заключался только в том, что мне делать дальше.

Никакого плана у меня не было. И даже мыслей не было. Я был морально выжат, и мне необходим отдых. Только отчётливо понимал, что никакого отдыха не будет. Я на вражеской территории. Ни местность, ни ближайшие населённые пункты, ни дороги мне неизвестны. Без документов, практически без денег, в грязной одежде любой патруль будет моим.

И оставалось только одно.

Двигаться дальше на восток, до ближайшей деревушки или села. Тайно, ночью, пробраться в чьё-то хозяйство и позаимствовать хотя бы одежду, еду, иначе нельзя. В лесу без питания и нормальной одежды долго не продержусь.

А дальше… Что делать дальше, я, честно, не знал.

Остановившись и внимательно осматриваясь кругом, принялся вслушиваться в лес. Вот где-то хрустнула ветка, раздался писк. Кто-то охотился. Всё нормально! Людей поблизости нет!

Я продолжил движение, осторожно, чтобы не пораниться, раздвигал ветки, обходил глубокие овраги. Вскоре вышел к небольшой речушке. Хоть и весна, тепло, но вода ещё холодная. Пришлось искать брод.

Двинулся вниз по течению, шёл километра два. Наконец обнаружил маленький деревянный мостик. Выждал чуть-чуть и переправился на другой берег. В желудке стало неприятно сосать, и я раскрыл плитку шоколада, которую забрал у охотников на людей. Сладкое немного приглушило голод, но не надолго. Нужна нормальная еда.

Я убрал обёртку в карман, незачем давать немцам лишние шансы и оставлять за собой мусор. Хотя, если пойдут собаки, меня это не спасёт. Немного их смутит река, но ненадолго. Если не дураки, а они явно не дураки, то в первую очередь они охватят ближайшие населённые пункты. У них транспорт, машины. Вот поэтому если и лезть в деревню, то только ночью под утро, когда бдительность часовых стремительно падает, а все мысли только о конце смены…

– Дядя Протас!

Я резко остановился.

Это ещё что такое?!

– Дядя Протас!

– Да, Иванко…

– Помоги мне!

Я осторожно, чтобы не хрустнула ни одна ветка, упал на землю и тихо-тихо подполз к ближайшим кустам. Раздвинул их, внимательно вглядываясь, что происходит на небольшой опушке.

Мальчик лет десяти копался возле одного из деревьев, прикручивая к нему бутылку проволокой, но та плохо держалась, и мальчишка постоянно подтягивал её своими слабенькими руками.

На опушку вышел старик лет шестидесяти с рюкзаком за плечами и, подойдя к пацану, отодвинул его в сторону.

– Смотри, я же тебе показывал! Делай сперва так, потом вот так, и всё получится!

Я пригляделся.

Всё понятно! Деревенские просто добывали берёзовый сок. Я прикинул по времени. Сейчас как раз самая пора.

«Хорошо, что их встретил, – подумал я. – Они выведут меня к ближайшему селу. Как раз будет время осмотреться, послушать».

И я принялся ждать, пока они закончат. Время тянулось медленно, я даже немного продрог. Но вот бутылка наполнилась. Дерево щедро делилось своим соком с людьми, и старик, закрыв крышкой тару, убрал её внутрь рюкзака.

– На сегодня всё! Нам пора, Иванко. Пошли!

Мальчик помог дедушке водрузить на плечи тяжёлую ношу и двинулся рядом с ним, я же держался на расстоянии нескольких десятков метров, стараясь не шуметь. Так и шли около часа. Постепенно густой лес стал сменяться более обжитыми местами. Появились дорожки, несколько раз слышал вдалеке шум работающего мотора, мелькали люди.

Я решил за дедом не ходить, а спрятаться неподалёку и дождаться ночи. Рискованно, но делать нечего!

Нашёл неглубокий овраг, напился из маленького ручейка, тёкшего по его дну, и принялся ждать.

Весенний день короток, а ночи ещё холодны и так же длинны, как и зимние. Я основательно продрог, пока не стемнело настолько, что я рискнул прогуляться до стоявших рядом с лесом домов. За весь день в деревню так никто и не наведался. Ни полиция, ни бандеровцы. Это означало, что меня либо ещё не начали искать, что крайне сомнительно, либо ищут, но не в том направлении.

Осторожно, стараясь не хрустеть сухими ветками, я пробрался до опушки, ещё раз на всякий случай оглядел окрестности и только после этого ползком устремился к крайнему дому. Он находился метрах в ста от леса, и мне пришлось немало попотеть, прежде чем добраться до забора. Зато согрелся!