Александр Афанасьев - Врата скорби. Повелители огня [litres]

Тихий мрак мостика – разрезают лучи фонарей. У штурвала – один человек, его сшибают на пол. Он что-то кричит.

– Чисто!

Чисто?! Один человек в рубке – при том, что судно идет ночью и по одному из самых загруженных в мире проливов. Да они совсем охренели…

– Фест, это Алти, мостик взят. Один танго…

Вместо ответа – взрыв стрельбы где-то внизу, впрочем, тут же угасший.

– Фест, это Алти, что там у вас?! Повторяю – мостик – взят, мостик – взят…

– Алти, здесь Фест. У нас небольшие проблемы. Но мы их решили.

– Фест, это Алти, вопрос – нам глушить машину, нам – глушить машину?

– Алти, здесь Фест, лучше этого не делать. Дай самый малый, разберемся…

– Фест, понял тебя, самый малый…

Алти, сын валлийского рыбака – осмотрелся, подсвечивая себе фонариком. Нашел карты, глянул… одна тысяча девятьсот сороковой год, итальянские [42] По правилам, карты таких мест, как Баб эль-Мандеб, меняются каждый год, это связано с мелями, затонувшими на мелководье судами, принятыми коридорами проводки и тому подобными вещами. Карты менее опасных мест – меняются каждые пять лет. . Совсем охренели…

– Подними этого…

Луч фонаря – высвечивает белое, испуганное лицо.

– Твой имя? Имя?!

Громкий, требовательный голос и контролируемое физическое насилие – пощечина например или пинок под зад – помогает преодолеть языковой барьер, если захваченный не владеет основными европейскими языками. Этот – тараторит со скоростью пулемета…

Только не понятно ни хрена.

– На каком языке он говорит? Я ни хрена не понимаю…

– Черт… это похоже на итальянский, но не сильно. Может, язык горцев?

– Твою мать, так мы во что-то врежемся… Фест, здесь Алти. Фест, здесь Алти, прием…

– Алти, здесь Фест, прием…

– Фест, мне срочно нужен здесь капитан, или кто-то, кто нахрен говорит по-английски. Здесь нет нормальных карт, ничего, мы идем вслепую.

– Алти, тебя понял, отправляю Хала и капитана, как понял? Двое поднимаются к тебе.

– Фест, тебя понял, двое поднимаются…

Через пару минут – из черного проема двери мелькает вспышка фонаря, прикрытого ладонью. Сигнал «свои».

– Добро пожаловать…

Хал, здоровый и сильный парень из второй команды – стволом подталкивает капитана.

– Шагай, ублюдок. Где тут свет. Где этот е…ый свет?! Отвечай!

– Там…

– Где – там?!

– Справа. Лампы… На шкафчике.

– На шкафчике? У тебя что, нормального света нет?!

– Нет. Генератора едва хватает на машинное.

– Ну, п…ц.

Лампы удается найти и зажечь, это обычные керосинки. Как эта калоша вообще плавает до сих пор – непонятно…

Капитан, при свете ламп – кажется большим, но каким-то пришибленным. Одежда кое-как, видимо подняли с кровати…

– У него тут еще и карты сорокового года – мрачно говорит Алти – за такое кораблевождение Уормвуд-Скрабс [43] Тюрьма особо строгого режима, в Лондоне. плачет…

– Эй, капитан. Нам надо изменить курс. Ты что-то соображаешь, или тебя выкинуть за борт за ненадобностью?

– Кто вы?

– Кто я? Твоя гребаная Немезида [44] Богиня возмездия. . Или ты будешь нам полезен, прямо сейчас, или поплывешь до берега брассом, понял?

– Хорошо… давайте курс…

– Порт Шукра, побережье Аденского губернаторства – боевой пловец умышленно называет старое, давно не используемое официально название – и если ты накосячишь… акулам тоже надо чем-то питаться, имей это в виду. Понял? Давай, за работу. Франк, следи за ними…

Двое унтер-офицеров отходят в сторону.

– Что произошло внизу?

– Мало приятного. Там был охранник, он едва не застал нас врасплох. Блейк ранен.

– Сильно?

– Держится на ногах. Пока. Остальных всех повязали.

Фест кивает на капитана.

– Этот гребаный педик оставил на мостике одного человека – это ночью, и без впередсмотрящего. Просто удивляюсь, как они вообще ходят.

– Педик – это ты точно подметил.

– Что?!

– Мы его повязали в каюте. С одним из матросов.

– Вот, б… Мне еще больше хочется выбросить его за борт.

– Не тебе одному. Но пусть проведет нас в порт для начала.

– Черт, если он это не сделает, ему точно п…ц.

Капитан, словно чувствуя, что говорят о нем – испуганно косится.

Примерно в это же самое время – британская дизель-электрическая подводная лодка типа Порпуа, относящаяся к устаревшему проекту большого подводного минного заградителя, построенного очень ограниченной серией в шесть экземпляров – приближалась к порту Аден, прячась под брюхом крупного сухогруза Аделаида, с портом приписки Мельбурн, направляющегося в Аден с грузом «швейных машин». Но крайней мере, так было написано в таможенной декларации на груз. На самом деле – груз был несколько другой. Но британцы досмотра не боялись – к тому времени, как судно войдет в порт, дело будет сделано. Да и подводная лодка, пусть устаревшая – тоже неплохое прикрытие.

Эта подводная лодка, лидер серии – долгое время базировалась на порт Гонконг, ее задачей было в случае войны выставлять мины на коммуникациях, действуя без прикрытия надводных сил, лодки этого проекта как раз для этого и были предназначены, второстепенные ТВД и дальние океанские походы. Но лодка уже устарела – и несколько лет назад ее передали в отдельный, Его Величества Британской индийской армии отряд военных водолазов. Эта лодка была хороша тем, что в ней были солидные минные отсеки и изначально – на двадцать человек больший экипаж, чем на обычных океанских лодках…

Сейчас – ночь. Но всплывать нельзя – прошли те времена. Сейчас – у русских есть патрульные самолеты с радарами, способными засечь даже перископ. Придется выходить на глубине, чтобы подобраться ближе к порту – благо, среди пловцов есть люди, которые здесь родились и знают его как свои пять пальцев. Один из них – командир группы.

В лодке душно. Под ногами – лужицы стоячей воды, никто не обращает на них внимании – это конденсат, осушать его нет ни сил, ни желания. Долгое путешествие в замкнутом пространстве, в жестянке на глубине, под грохочущим во всю мощь сухогрузом – а звука главной машины отлично раздается в воде – подошло к концу…

Часть боевых пловцов этнические британцы, а часть индусы – но это никого не волнует. В подразделении есть и более экзотические персонажи – например, Али, проданный в рабство ловцам жемчуга в Дубае и сумевший бежать в Британскую Индию на борту рыбацкого доу. Никто на это не обращает внимания – в подразделении все равны, это железный закон. Нет ни белых, ни черных – все только зеленое. Точнее – темно-серое, в нездоровом свете десантного отсека лодки сильный загар на лицах отдает серым цветом…