Сергей Ким - 2018: Северный ветер. Том 1

— Тогда вопрос: вы точно подразделение российской армии, а не цыганский табор?

— Дядь Саша, я всё выучила!..

Из канцелярии выбежала девочка в ярко-жёлтом платье с гривой чёрно-красных волос, радостно размахивающая руками. Ковалю тут же бросились в глаза большие звериные уши и вертикальные зрачки.

— Молодец, Семёнова! — похвалил её старшина, потрепав девочку по голове.

— Это кто? — заинтересовался Георгий.

— Это? Это Мия — дочка Таньки нашей, фельдшерицы. Мия, поздоровайся с дядей Жорой.

— Здрасте.

За истекшие месяцы маленькая коян научилась весьма бойко болтать по-русски, а с переводом Татьяны в батальон поселилась с ней же в казарме, в одном из дальних кубриков.

— Здравствуй. А фельдшер у вас тоже кошкодевочка? — полюбопытствовал Коваль.

— Нет, она у нас немного отмороженная, — фыркнул старшина и неожиданно перестал дурачиться. — Студентка она бывшая. Наши Таньку из плена вытащили, ну и Мию заодно. Девка — кремень. Уж на что у нас командир против баб в армии, а всё-таки принял… А что? Мы такие. Нам лишь бы человек был крутой, а что слабый пол, так это Бог создал всех неравными, а вот сержант Калашников уравнял людей и богов. Так, Семёнова! А давай-ка проверим, как ты всё выучила!

Мия радостно мяукнула, когда старшина торжественно водрузил её на табуретку в бытовке.

— Ну, Семёнова, — потёр руки Новиков. — Жги.

Девочка внушительно прокашлялась, явно подсмотренным у кого-то жестом, и звонко пропела:

Коваль хрюкнул.

Старшина сказал «Йес!» и презентовал Мие пачку печенья, которую достал из кармана разгрузки. Девочка с радостным писком куда-то убежала вместе с законной наградой.

— Мне сказали учить её русскому и чтоб без матерных частушек, вот я и учу, — невозмутимо пожал плечами Новиков. И затем быстро добавил, — Вяземскому ни слова.

Система исполнения наказаний в Новом Риме отличалась изрядной прагматичностью — преступники должны были так или иначе искупить свою вину.

Мелкие правонарушения карали штрафами разной степени тяжести, тяжёлые — смертной казнью. Но без особых зверств — изощрённые публичные казни после Реставрации Корнелиев стали считать варварством и недостойным пережитком Второй Империи. Поэтому если казнь и была публичной, то не особо зрелищной — простым гражданам отрубали голову, нобилитет вешали. Век назад всё было с точностью до наоборот, однако затем случился мятеж Конфедерации Нобилей, и Его Величество Марий повелел вешать мятежных дворян где-нибудь на видных местах, дабы другим неповадно было.

Преступления же средней степени тяжести, если изъясняться земными терминами, карались каторгой. Можно быть сколько угодно развитой державой, способной даже запускать человека в космос и расщеплять атом для бытовых нужд, однако потребность добывать строительный камень в карьерах или валить лес будет всегда. Неорим в этой связи исключением не был. Да, рабовладельческая экономика малоэффективна, но в данном случае прибыль не была целью — преступник не проедает денег честных налогоплательщиков, и то хорошо.

Поэтому неудивительно, что после вспышки беспорядков в Восточном Пределе образовалось немалое число преступников. Заработавшие военно-полевые суды под председательством сохранивших верность нобилей, городской стражи и легионеров работали денно и нощно, вынося один из трёх приговоров — помиловать и отпустить, осудить и казнить, осудить и приговорить к каторге или пожизненному рабству. Подавляющее большинство вердиктов относилось к первому варианту — принцесса Афина довольно ясно выразилась, что править кладбищем она не намерена и каждому следует воздавать строго по его проступкам. Не меньше, но и не больше.

А кого в основном судили? Мятежных нобилей и их дружины. Но с дружинника какой спрос? Граф или барон кинул клич, собрал ополчение и повёл в поход. Кому сильно не повезло — то просто в поход без конечного пункта, ибо львиную долю ополчения накрыло на марше ствольной и реактивной артиллерией Вооружённых сил Российской Федерации. Кому повезло больше всех — те поучаствовали в стычках нобилей друг с другом. Много ли надо, чтобы заиметь зуб на соседа? Из-за метра земли или неправильно поставленного забора грызутся до потери пульса, а тут — нобилитет…

Впрочем, поголовье дворянства в Пределе нынче сильно поубавилось. Пример старого графа Круха оказался вполне доходчив, так что большая часть нобилей предпочла повиниться и откупиться штрафами и поражениями в правах. Лучше сидеть с пустым кошельком и лет пять перенаправлять большую часть податей в имперскую казну, но быть живым. Упорствующих было немного, хотя таковые всё-таки были, и владельцы нескольких усадеб оказались в петле. Их семьи были представлены перед выбором — отречься от предателей и сохранить свободу, но не достаток и положение, или же понести заслуженное наказание. Такие дела Афина рассматривала лично.

Мужчины в любом случае лишались всех титулов, однако были вольны публично отречься от преступных родичей и идти на все четыре стороны, либо их ждали дисциплинарные роты. Жёнам, сёстрам и дочерям инсургентов приходилось выбирать между сроком в публичном доме (если они для этого ещё годились), либо втрое большим сроком в доме работном. К чести мятежных дворянок все они выбрали грязную и тяжёлую работу в эргастурумах.

Проще всего вышло с наёмными отрядами инсургентов, которые официально числились в имперских реестрах — тех, кого не обвинили в более серьёзных преступлениях, скопом отправили на десятилетнюю каторгу. Правда, государственная каторга была невелика, а из частных была только лишь каторга при гильдии Фортос, что вызвало закономерную дилемму — чем занять пару тысяч здоровых головорезов, чтобы они задолбались? В итоге по указке Фортосов их отправили валить ближайший лес, запланированный для сведения — посад Илиона после битвы местами требовалось отстраивать заново.

Каторжный лагерь находился в паре десятков миль от Илиона, близ реки Иофера, и охранялся на первый взгляд совершенно смехотворными силами — сотня дружинников и два десятка гильдейских стражников…

Это формально.

А на деле поблизости расположился небольшой блок-пост российской армии, личный состав которого устанавливал вышку-ретранслятор с питанием от погружной турбины мини-гидроэлектростанции, установленной в одной из мелких проток Иоферы. Полтора десятка вооружённых солдат при БРДМ-2 в версии для войск РХБЗ были вполне достаточной мотивацией для наёмников сидеть очень-очень тихо, даже имея под рукой топоры. Многие из них испытали на своей шкуре действие огнестрельного оружия, а кто не испытал, тому доходчиво объяснили видоки. Порой даже до драк дело доходило — одни господа считали, что нужно перебить охрану и бежать, другие господа оппонировали им тем, что куда, мать его, можно бежать, если кругом шныряют имперцы и федералы? Лучше уж немного подождать, потому как хорошие солдаты всегда будут в цене и долгожданная свобода не за горами.