Алексей Кулаков - Военный советникъ [СИ litres]

К счастью, третий из братьев (и тоже генерал-лейтенант) уехал отдыхать за границу – забрав с собой четырех незамужних дочерей. Пожалуй, целый отряд фамильно-некрасивых девиц Мейендорф был бы заметным испытанием для его слабой нервной системы…

– Кня-язь?

Скорбно вздохнув (на что Бенуа тут же отреагировал понимающе-ехидной улыбкой), хозяин банкета повернулся к милым барышням, на ходу принимая выражение умеренного восхищения их несомненными достоинствами.

«Да уж! Папеньки явно просветили девочек о размерах возможного приза. Может, и не все, но многодетный папаша Барятинский уж точно заострил внимание дочурок на том, что как жених я стал еще привлекательнее – примерно на двести миллионов ассигнациями».

Действительно, в глазах иных девиц прямо-таки горели амбиции вполне определенного рода.

– Чем могу служить живым воплощениям красоты и грации?

– Князь, вы весь вечер нас игнорируете!..

«Княжна Орбелиани, кажется? Такую проигнорируешь, как же. Поговаривают, характер у нее – не приведи господь!..»

– Обязанности хозяина, увы.

Всем своим видом мужчина дал понять, что признает вину и надеется на снисхождение. Удачно отговорившись от парочки столь же «тяжелых» обвинений и кучи приглашений на ответные рауты, Александр совсем уж начал было надеяться на лучшее – в смысле, что удастся отбрехаться совсем без потерь.

– Князь, десятого дня мы устраиваем прием с благотворительной лотереей в пользу приютов для брошенных детей, и мне бы было очень приятно…

Грустно поглядев на Машеньку Шереметеву (предательница!), меценат-профессионал признал свое безоговорочное поражение. Небольшим утешением послужили мимолетные «добрые» взгляды не столь удачливых девиц – но утешение и в самом деле вышло крайне слабым. Ломай теперь голову, что выкинуть из намеченных встреч, чтобы впихнуть на освободившееся место и время благотворительный раут!..

– Алекса-андр Яко-овлевич, ну как вы можете быть столь несговорчивым?! Ах, до чего же вы черствы к нашим скромным просьбам…

«Это кто у нас пытается кокетничать, вроде бы дочь графа Толстого? Да-а, это вам не милая дурочка, это – ужас, что за дура!»

– Ну что вы! Тут уж скорее виновата грустная проза жизни: в любой момент высокие чины в Военном ведомстве могут сказать: «Надо!». Мне же полагается ответить: «Так точно», и без малейшего промедления отбыть в очередную скучнейшую служебную поездку. Как тут что-то обещать?

Развлекая девиц благородного происхождения историями о суровых тяготах своей суматошной службы, надворный советник Агренев не смог удержаться от взгляда на министра Ванновского – беседующего со своим же заместителем, генерал-лейтенантом Куропаткиным. Пикантность ситуации была в том, что нынешний глава Военведа прекрасно знал о грядущей отставке, с последующим назначением на должность министра народного просвещения – более того, как и любой хороший военачальник, имел детально проработанные планы действий на новом посту. Его преемник тоже знал о скором повышении, и также имел «планов громадье» – а вот сплоченной команды единомышленников за плечами замминистра что-то не проглядывало.

– …небольшую постановку в нашем домашнем театре, князь?

– Увы, но назвать меня театралом – значит сильно польстить. Однако же, я непременно найду возможность…

«Когда рак на горе свистнет, дорогая, не раньше. Так, надо бы стратегически отступить – пока меня девицы не затоптали, или не обязали-таки на пару-тройку раутов».

Уже совершая давно назревший маневр (кое-как оправданный все теми же хозяйскими обязанностями), Александр едва не столкнулся со своей тезкой Сашенькой Балашовой – компенсировав это сразу двумя комплиментами касательно ее солнечной улыбки и общего цветущего вида.

«Кстати, тоже вариант! Через тещу породнюсь с Шуваловыми и Воронцовыми; воспитание и внешность хорошие, приданое отличное… Гм, что-то меня прямо клинит, причем на одном и том же».

В этот раз он позволил себе отдыхать в кабинете гораздо больше, чуть ли не целых двадцать минут – все-таки многолюдье банкета изрядно давило ему на мозги. Парадокс, не иначе: долгое время вырабатывать чувствительность к чужим взглядам и вниманию, через собственные боль, пот и кровь – а потом от этого же и страдать! Хорошо хоть, что участие в столь массовых мероприятиях для него скорее исключение, нежели норма.

«Да-а, иногда прямо начинаешь жалеть, что не какой-нибудь там энергетический вампир. Щас бы отожрался – на светской-то публике!!! М-да, жаль. С другой стороны: я даже кровь трудового народа так и не научился толком пить – куда уж тут до высших таинств?»

Дотянувшись до крупного яблока в самой середке фруктовой пирамиды, Агренев внимательно его осмотрел, затем вытянул из нарукавных ножен верного спутника жизни и начал счищать упругую кожуру. С брызгами сока откусил, прикрыл глаза… И тихонько рассмеялся: есть вампиры или нет, это дело десятое – а вот персон, которые любили и умели, образно говоря, выедать своим собеседникам мозг, он встречал. Да что там встречал, даже приятельствовал кое с кем из этих выдающихся личностей!.. Между делом старательно перенимая все тонкости этой сложной, но весьма многообещающей науки. Учиться надо у лучших!

– Эх!!! Пора. А то гостям дорогим без меня прямо свет не мил.

Метко плюнув яблочным семечком в натюрморт на стене, Александр нехотя запаковался в парадный вицмундир и поправил шейную ленту со свеженьким орденом Анны второй степени – не забыл царь-батюшка слугу своего верного, отжалел ему очередную висюльку!.. Правда, представление на нее военный министр Ванновский подавал еще полтора года назад, в связи с досрочным завершением контракта на модернизацию Императорских оружейных заводов… Короче, награда все равно нашла своего героя.

– Князь, позвольте занять немного вашего времени?..

Не успел он выйти в залу, как тут же пришлось вспоминать, как звать-величать одного из свитских главы Морведа. Увы, без особого результата – единственное, что осталось в памяти, так это его невеликий титул.

– Конечно.

– Его императорское высочество Сергей Михайлович был вынужден срочно отбыть по делам службы, и просил передать вам свое большое сожаление касательно…

«Скорее уж безудержную радость. Похоже, дядя Владимир наконец-то освободил постель Малечки Кшесинской? Хе-хе, все правильно: не дело, когда станок простаивает».

– Ни слова больше, барон: служение Отечеству – прежде всего!..

Маршрут обхода не изменился: неторопливый кружок по большой зале, где преисполненная чувством собственной значимости «вращалась» великосветская публика. Затем прихотливо-извилистый зигзаг через среднюю залу, где замужние дамы чинно выгуливали свои платья и драгоценности, одновременно наслаждаясь видом изящно вальсирующих пар. Пройтись по самому краешку дворянского «танцпола» и быстро-быстро (а то ведь остановят и начнут мило щебетать!) отправиться на ревизию отдельных кабинетов, большая часть которых уже опустела – где-то гости уже присоединились к основной массе приглашенных, а где-то просто наелись-напились и без особых церемоний отчалили.