Михаил Антонов - Счастливые времена [СИ]

Но на кухне засадника ждал новый удар. Вместо немецкого холодильника «Бош» там надсадно тарахтел маленький «Саратов». Не веря уже в свою удачу, Болт открыл его и с отвращением убедился, что вместо вчерашних деликатесов и водки «Абсолют» там сиротливо стояла початая бутылка кефира и лежала ополовиненная пачка маргарина «Солнечный». Морозильник тоже был пуст…

Может это шутка друганов? Подпоили какой-то гадостью и перенесли в какую-то халупу? Шутники херовы! Генке вспомнилось, как прошлой зимой они с Корнем также подшутили над двумя лохами. Эти богатенькие буратино подзаработали на какой-то сделке и, решив обмыть свой финансовый успех, завалились в кабак, где в это время оттягивалась Люська Водопьянова — Генкина подруга — со своей приятельницей Сонькой Лещенко. «Делавары» сами подошли к девчонкам и сами стали к ним набиваться в друзья, хвастаясь дурными бабками. Ну девочки и не стали строить из себя недотрог. Договорились о поездке на квартиру, только Люська сообразила позвонить Генке, и когда четверка вывалила из ресторана, их уже ожидал, как будто «случайный», частник. Дальше эти рокфеллеры выпили на посошок прямо в шохинской машине, а очнулись уже… в ночной электричке, везущей их в Троицк. Не даром говорят, что клофелин в водке не чувствуется. Очнулись лохи без денег и без своих шикарных пальто. Корень нашел для них по такому случаю какие-то рваные телогрейки. А девки, смеху ради, переобули чуваков в коньки. Интересно, как они без денег и на коньках домой добирались?

Может, и его так крутанули? Надо выйти на улицу и посмотреть, где это он.

Но выполнить эту задачу оказалось затруднительно — Болт нигде не мог найти свою «косуху». Раздетого его сюда что ли привезли? Слава богу, хоть бумажник у него был с собой в брючном кармане, и деньги — он посмотрел — на месте. Накинув какой-то плащ, висевший в прихожей, Шохин вышел в подъезд.

Нет, здесь все нормально: деревянная лестница, ведущая на второй этаж, номер квартиры правильный, только стены менее облупленные. Выйдя на улицу, Генка убедился, что и дом тот же. Так что же произошло? Куда делась фигурновская мебель?

Н-да, без пол-литра ничего не поймешь. А тут еще и голова болит. Надо полечиться. На перекрестке, вроде, была пара киосков. Пива что ли взять баночного.

Но, выйдя на проспект Победы, Генка убедился, что не только фигурновская мебель исчезла в эту ночь, но и оба коммерческих киоска. И тот, что подпирал собой забор автомобильного училища, и тот, что был рядом с «Универсамом». Устав чему-либо удивляться, Шохин пересек проспект и зашел в магазин.

Давненько он не видел магазинов самообслуживания. Наверное, этот остался единственный на весь город. Пройдясь по залу, Болт удивился бедности ассортимента. У него сложилось такое впечатление, что в универсаме принципиально не торговали импортом. Окончательно убедившись, что в магазине нет не только водки и пива, но и вообще чего-нибудь интересного, молодой человек вышел на улицу и подошел к киоску «Союзпечати». Возле него одиноко стояла бабка, продававшая семечки.

— Мать, водки нет? — спросил у нее Генка хриплым голосом.

Бабулька удивилась вопросу и ответила:

— Милок, водку с заду магазина дают.

Шохин обошел магазин и с тылу его, действительно, увидел стеклянные двери, из которых выскользнул довольный мужичонка, сжимавший в руках бутылку портвейна «Кавказ». А вот Генке снова не повезло: только он взялся за ручку, как какой-то гражданин в белом халате, стоящий в предбаннике, решительно задвинул дверной засов, и скрестив руки перед собой, прокричал ему:

— Все! Уже две минуты второго! У меня обед. Приходи после двух!

Терпеть еще час Генка не мог и, вынув из кармана несколько десятитысячных купюр, он попросил:

— Братан, клапана горят! Дай пузырь смирновской или «Абсолюта».

— Продавец с интересом посмотрел на деньги, ощерился золотыми зубами и ехидно произнес:

— Бог ты мой, нулей-то нарисовал. Смирновскую просит. Остряк! За эти твои керенки я тебе только шустовский коньяк могу предложить и то, когда его завезут.

Он рассмеялся над собственной шуткой и, насвистывая «Сердце красавицы», удалился.

В гневе, ничего не понимая, Болт вдарил ладонью по стеклу, но это ему ничем не помогло. Он опять вернулся к киоску, но и там никого, кроме все той же унылой бабки с семечками, не было.

— Почем? — сердито спросил Шохин.

— Двадцать, милок, за двадцать стакан. У меня большой стакан.

— Удивившись поразительной дешевизне, парень порылся в кармане, нашел две монетки по десять рублей и сунул старушке. Убедившись, что на аверсе изображено число десять и не прочитав надписи, бабушка высыпала ему стакан семечек в карман.

После этого Болт посмотрел, чем же торгуют в киоске «Союзпечати». Но к его удивлению ничего из того, что он иногда почитывал, как-то: «Свеча», «Мистер Икс» или «Спид-Инфо», на прилавке не было. Только две стопки газет, одна — «Известий», а другая — «Правды», лежали за стеклом.

— И газет-то нет! — громко возмутился Генка.

— Да-к, сегодня же понедельник, милок, — опять встряла словоохотливая старушка. — А в понедельник только «Известия» с «Правдой» и выходят.

— Как понедельник? Вчера вторник был, — удивился Болт.

— Не-е, милок, это ты путаешь. Сегодня — понедельник, двадцать пятое число.

Шохин что-то недовольно буркнул и, повернувшись к киоску, внимательно посмотрел на дату выхода газет: Понедельник 25 октября 1982 г.

— Я в последнее время стала выписывать «Правду», — рассказывала Лариса Петровна, входя с газеткой в комнату. — Пусть это — официоз, пусть в ней новости публикуются чуть позже, чем в той же «Комсомолке», но зато эта газета выходит каждый день. И, соответственно, каждый день почтальон бросает ее в мой ящик. И если на почте есть письмо от Венички, то я его получаю в тот же день, когда оно приходит на почту.

Только что Елена и Лариса Петровна попили чай с малиновым вареньем и посмотрели фотографии лейтенанта Фролова.

Вениамин и вправду выглядел молодцом, так что Никоновой не пришлось кривить душой по этому поводу, и она довольно умело подыгрывала бедной старушке, считавшей, что ее внук жив и пишет ей письма. А в остальном Силантьева была вполне разумной и с ней нормально можно было разговаривать на любые темы.

Старушка развернула газету и оттуда выпал белоснежный конверт.

— Ну вот, я же говорила, еще одно письмо от Венички!

Она проворно вскрыла пакет ножом и, достав сложенный вдвое листок, извинившись, стала внимательно читать. Лена с грустью посмотрела на нее и с любопытством взяла со стола пустой конверт. Обратный адрес был написан крупным мужским почерком. Ни страны, ни города написано не было, а просто стояло несколько цифр — номер полевой почты. Никонова поглядела на почтовый штемпель…