Алексей Вязовский - Я спас СССР! Том II

— Лев, ты и так уже знаешь слишком много, и все, что можно, тебе Кузнец рассказал. А остальное, прости — я под подпиской. Нарушить я ее не могу.

— Да, я понимаю… — разочарованно вздыхает парень

В Москве машины сейчас продаются по адресу: Бакунинская улица, дом 21. Автомагазин располагается в первом этаже небольшого двухэтажного дома, причём на втором, судя по занавескам — жилые квартиры. Бедные люди! Это место — одно из самых популярных в столице после мавзолея и ГУМа — с утра до вечера тут толпится народ. В соседних дворах — импровизированный базар запчастей к машинам, да и сами автомобили продаются. Людей в зале магазина не просто много, а очень много. Записываются в очередь на машины, покупают запчасти к своим «ласточкам», кто-то просто приехал, как мы — прицениться и поглазеть.

Само помещение торговой точки не велико — касса, прилавки, да столы на два рабочих места. В центре зала выставлены образцы машин. Один — Волга ГАЗ-21 черного цвета с ценником в 5600 рублей, увидев который Лева грустно вздохнул. Другой — белый Москвич 410. На базе полноприводного вездехода М-402. Оно и понятно. Страна постоянно готовится к войне — частный легковой транспорт в любой момент может быть реквизирован в пользу армии. И в свободной продаже новых машин естественно нет, все только по предварительной записи.

Мы вышли из магазина, начали читать объявления, коих кругом было великое множество. Первое большими буквами на стене — "Запись иногородних на автомобили закончена". Ясно, что она, по крайней мере, была. В остальных объявлениях народ продавал и покупал с рук "Победы", "Москвичи" и Волги, была даже одна "Чайка" по цене 13142 рублей. Коган опять тяжело вздохнул. Вот на кой ляд она ему сдалась, дура здоровая?!

Потом мы с интересом поразглядывали посетителей. Обратил внимание, что большая часть — это брюнеты в специфических кепках-аэродромах. Понятно, грузины. И еще вокруг крутится много каких-то сомнительных личностей. Наивный Левка этого даже не замечает, но я, переживший 80-е и лихие 90-е, вычленяю их из толпы на раз.

Зашли за магазин, здесь во дворе тоже находилось несколько машин, которые продавали частники. Первым стоял подержанный зеленый Москвич, возле него суетился низенький мужичок в промасленной кожаной куртке.

— Сколько просишь? — спросил я, пнув ногой шину.

— Пять тысяч.

— Да ты че, мужик, — тут же возбудился Коган — Подержанный Москвич?! Да ему красная цена — трешка!

— Ну, походи, парень, поищи дешевле — мужичок равнодушно пожал плечами и отвернулся.

Тут же к нам подходит человек с «ярко выраженной кавказской внешностью»:

— Почем красавьица?

— Да вот, хочу за пять ее отдать, а ребята говорят много!

— Э, слюшай какой пять, я за пять с половиной заберу!

Угу… Вот и классическая разводка а-ля "аукцион".

— Ты подожди, уважаемый, зачем в наш разговор влезаешь?! — осек его Левка — Мы ещё даже торговаться не закончили, нехорошо.

— А ты кто такой меня учить? — вдруг совершенно без акцента спросил кавказец — Ты мне друг или родственник? Или меня знаешь, или вот его? — указал он на продавца.

К кавказцу подошли еще три человека, встали за его спиной. Испуганный продавец тут же спрятался за свою машину. Двор как-то резко опустел. Горячие кавказские парни явно нарывались на скандал. И я выступил вперед, прикрывая собой Левку.

— Мы живем здесь, это наш город. А ты в столице гость, вот и веди себя как гость!

— Самый умный, да? — хорохорится кавказец, брызгая слюной — Тебя забыл спросить!

«Покупатель» подступает ближе, хватает меня за отворот пиджака. Вернее пытается. Я накрываю его руку своей ладонью и резким движением выворачиваю наружу. «Кавказец» сгибается влево, ухает от боли. Его дружки тут же делают шаг вперед, но наши разборки неожиданно прерывает появление двух сержантов милиции.

— Граждане, почему нарушаем общественный порядок?

Я отпускаю «грузина», тот садится задницей на асфальт.

— Следуйте за нами.

Черт, только не это! Мне же с Мезенцевым скоро встречаться. А эти архаровцы сейчас еще протокол затеют заполнять. Но деваться некуда — не на улице же с ними разговаривать.

У ментов в магазине оказалась собственная небольшая комнатка — кабинет. Что, в общем-то, понятно. Автомагазин — точка криминогенная, всякого мутного народа здесь шляется много. Спекулянты, перекупщики, карманники и мошенники всех мастей — за всеми ними нужно усиленно присматривать. Не удивлюсь если здесь кроме ментов из местного РУВД еще и муровцы в штатском работают. На требование предъявить документы, скромно вручаю им свой паспорт с вложенной в него «индульгенцией».

— Это что? — сержант разворачивает лист и вчитывается в текст. По мере чтения взгляд его постепенно стекленеет. Наконец, он отдает мне честь и возвращает документы — Извините, товарищ Русин, вы свободны.

— Спасибо, товарищ сержант. Этот товарищ со мной, — киваю я на Леву — Я его тоже забираю.

— Э-э-э… начальник, почему их отпустил, нас держишь…? — возмущаются кавказцы.

Я оборачиваюсь на пороге кабинета и не могу удержаться от мести.

— Сержант, а этих граждан нужно бы выдворить из Москвы — очень плохо себя ведут.

Когда я приехал на Таганку, Мезенцев уже находился в квартире. Никакого кортежа у дома не было — лишь неброская серая Волга у подъезда. Но на этаже охранники все-таки стояли. Два румяных молодца споро меня обыскали и запустили в квартиру. Мезенцев был на кухне, что-то готовил у плиты. Черный пиджак висел на спинке стула, узел галстука ослаблен, рукава белой рубашки закатаны. На сковородке скворчит банальная яичница с салом, на столе батон хлеба, и спелые помидоры.

— Порежь хлеб с овощами, сейчас есть будем. Пообедать теперь и то толком некогда…

— Кстати, поздравляю с назначением! — придаю лицу соответствующее выражение, начинаю резать продукты.

— Нашел с чем поздравлять… — Мезенцев морщится и резко меняет тему — А ты почему здесь не живешь?

— Испугался — честно признаюсь я, выкладывая хлеб на тарелку — Ну а вдруг у Семичастного и Захарова остались сторонники в Комитете? И они знают адрес вашей конспиративной квартиры?

Генерал морщится. Я наступил ему на больную мозоль. Даже интересно, как он будет собирать свою команду в КГБ…

Мезенцев достает из морозилки бутылку водки. Разливает по рюмкам.

— За вас! — Московская особая ухает в желудок — А что там со следствием? Что с заговорщиками?

— Главные заговорщики идут на поправку, следствие ведет КГБ. Пока — генерал закусывает огурчиком — Но! Президиум решил назначить и независимое следствие.

— Руденко… — я не спрашиваю, констатирую.

— Точно. Стул под Никитой качается, поэтому он особо не возражал.