Алексей Живой - Племя равных [litres]

Наводчик внял приказу наварха, и следующий горшок угодил прямиком в крытую соломой крышу длинного амбара, в котором хранились лодки и всякие рыбацкие приспособления. Огненная лава расплескалась по сухой соломе, просачиваясь внутрь, и крыша мгновенно занялась. В этой части гавани стало светло как днем, хотя за время боя сумерки уже успели довольно сильно сгуститься.

С других триер также выпустили несколько горшков по сгрудившимся на пирсе спартанцам. Два из них поразили арсенал и еще один амбар, из которого потянулся едкий черный дым. Третий ушел в перелет и рухнул на фалангу гоплитов, охранявшую выход в город. Там тут же заметались тени в дикой пляске, а воздух вновь огласился душераздирающими воплями.

– Вот это уже похоже на внезапное нападение, – довольно ухмыльнулся наварх, глядя, как закаленные в боях гоплиты отступают и разбегаются под натиском всепожирающего огня, который уже начал перекидываться с крыши на крышу.

– Теперь нам можно и на берег сойти, – наварх подозвал ближе Архона. – Приготовиться к наступлению. Твоя цель – пробить выход в город.

– Я пробью его, – кивнул атлет, – не сомневайтесь. Сколько бы воинов ни встало на моем пути.

– Благодаря метким залпам наших баллист теперь тебя встречает гораздо меньше гоплитов, – кивнул на это наварх, – не меньше сотни мы уже сожгли или превратили в кровавые мешки с костями. Иди и добей остальных.

В этот момент триера, заторможенная опущенными в воду веслами, мягко притерлась к пирсу правым бортом. Вниз тотчас посыпались морские пехотинцы под командой Архона, атаковавшие разрозненные группы спартанцев из Прасий, все еще находившихся на пирсе. Бойцам Архона удалось довольно быстро пробить брешь между горевшими амбарами, в которую устремились остальные морпехи. Вскоре еще четыре корабля нападавших оказались у берега, и количество морпехов стало расти на глазах. Весь первый эшелон защитников города был смят и уничтожен превосходящими силами. Наступление стало развиваться стремительно. Бои шли уже за арсенал и выход с территории объятого пламенем порта.

Здесь завязалась жестокая драка, в которой защитники поначалу отчаянно сражались, не двигаясь с места, несмотря на мощный натиск солдат Гисандра. Морпехи стали нести ощутимые потери. Наварху даже пришлось применить гастрафеты, которыми с бортов кораблей были уничтожены несколько десятков солдат у выхода из порта. Но и это помогло лишь отчасти. Оборонявшиеся чуть попятились, но все еще держали строй и не выпускали морпехов Гисандра на дорогу, ведущую в город. А других путей наверх к городу не было. Во всяком случае, в сумерках уже было не разглядеть обходные пути вокруг холма, даже если они имелись.

Неожиданно прогоревшая крыша амбара рухнула на головы сражавшихся под ней солдат, погребая под собой всех, кто там был – и нападавших и гоплитов из Прасий. Лодки под ней давно уже горели, а теперь обрушилась крыша вместе с остатками ветхих стен. Истошные вопли умирающих быстро потонули в криках атакующих. Но это не были крики морпехов под командой Архона. Внезапно сверху на помощь к осажденным, которых оставалось в живых не больше сотни, подошло подкрепление, еще человек сто гоплитов, которые с ходу вступили в бой. Блестя щитами, на которых играли языки пламени, колонна свежих спартиатов перешла в контратаку и отбросила морпехов в зону огня у самого пирса.

– Просто новые Фермопилы, – криво усмехнулся Гисандр, видя, как затянулось сражение за выход в город, – чувствую себя Ксерксом. Сотня спартанцев удерживает узкий проход против нескольких сотен атакующих… персов.

– У меня еще остались зажигательные горшки, – подал голос Темпей.

– Значит, готовь их, – кивнул наварх, кладя руку на рукоять меча, – придется пожертвовать последними, чтобы сжечь этих непокорных бойцов. Я слишком здесь задержался. Неизвестно, что там творится в городе и отчего нас встретили так жестко. Похоже, в Прасии уже просочились сведения о начале гражданской войны.

Темпей позвал на помощь нескольких человек из прислуги баллист – триера сейчас стреляла всем правым бортом, на котором было установлено сразу три метательных орудия – и скрылся в трюме. А наварх, сжимая рукоять меча, наблюдал за боем, который перестал походить на наступление. Сражение шло опять в непосредственной близости от кораблей. Среди полыхавших строений с обеих сторон насмерть дрались спартанцы.

К счастью, к берегу подошли еще три корабля и высадили морпехов. Их баллисты также добавили суматохи, усилив обстрел фаланги у выхода в город. Но наварх понимал, что нужны более решительные действия.

«Где же царь? И почему он до сих пор не напал на этот город, хотя находился поблизости? – размышлял Гисандр, у которого не было пока никаких вестей от Леонида. – Похоже, что-то уже происходит на других театрах военных действий, просто это мне пока неизвестно. Ладно, чего гадать. Сначала надо захватить этот город, пусть даже и в одиночку, а уже потом искать встречи с царем Леонидом. Тем более что у меня для него новости точно есть».

– Этокл и Бриант! – подозвал он своих верных гастрафетчиков. – Готовьте отряд. Сейчас пойдем на прорыв. Только…

Он увидел Темпея с горшками, который вынырнул из трюма, как демон огня из преисподней.

– Только дадим пару залпов для острастки по этим несгибаемым бойцам.

Вскоре за спиной наварха выстроился десяток воинов с гастрафетами и человек двадцать морпехов, из тех, кто оставался на корабле по его приказу. Тем временем баллисты успели зарядить огненными горшками и дать первый залп в сторону изрядно поредевшей фаланги гоплитов противника, которая все еще удерживала единственный выход из порта. Три огненные линии прочертили небо и достигли цели. Зарево полыхнуло под ногами спартиатов сразу в нескольких местах, заставив их плясать дикие танцы. Обгоревшие бойцы бросали копья и щиты, катались по земле, несколько человек добежали до пирса, чтобы броситься в воду и потушить пожиравшее их пламя, но были убиты по дороге из гастрафетов. Получив по стреле в грудь, они рухнули замертво на доски, нелепо раскинув руки. Их мертвые тела все еще продолжали гореть.

С других кораблей прилетело еще несколько горшков, добавив жара в общий костер. Строй фаланги защитников города был почти разрушен, но спартанцы могли отступить назад и перегруппироваться, вновь заблокировав проход, а этого нельзя было допустить. Гисандр заметил, как к берегу подошли еще две триеры, на которых морпехами служили недавние пираты. Они тотчас посыпались вниз, даже не дожидаясь, пока триера полностью пристанет к пирсу.

– Вот теперь пора, – решил Гисандр и, выхватив меч, прокричал, перекрывая шум сражения: – За мной, за Спарту, за царя Леонида!