Юрий Ижевчанин - Критический эксперимент 2033

Через неделю вернулся Павел Канулей, довольный приёмом у Аттия Туллия и хорошенько подравшийся с некоторыми эмигрантами.

— Набил как следует морду выродкам Манлию, Геганию и Тицинию, которые кричали, что с Римом иметь дело нельзя. Первые двое хоть пытались драться честно. Но куда им до Волка! А третий хотел кинжал в ход пустить, ну я ему не только морду разукрасил, но и ударил, соблюдая меру, по мужским удам так, что пару недель о Велтумне мечтать не сможет. Руку, в которой этот шакал кинжал держал, ему пришлось вправлять.

Квинт посмеялся.

— Ты правильно сделал, что не убивал и не калечил. Но ты забыл о самом главном: о своём поручении.

— Сейчас достану табулу, чтобы не перепутать слова Аттия. Слушай:

«В любой день и на любое время приму Квинта Гладиатора как родственника и высокую персону, и его Волков вместе с их семьями и имуществом. Если кто-то из них пожелает остаться насовсем у вольсков, получит надел, построим ему дом и дадим коня, он сможет жениться на любой девушке из знатных родов. А как посла народа римского жду моего зятя после новолуния на два месяца. Достойное жилище для него, его ликторов и Сиянии будет подготовлено, и эти два месяца он будет гостем народа вольсков».

Итак, после новолуния нужно в путь.

А до этого римский народ воздвиг алтарь неведомому Богу. Конечно же, прежде всего спросили Квинта, а затем Аппия. Святилище было кубом из серого гранита, на котором вырезаны слова: IGNOTO DEO. Народ выбрал фламином (жрецом) неведомого Бога Квинта (кого же ещё!) Аппий, который в этом случае имел право вето, не вмешался. Пришлось Квинту всю ночь молиться, чтобы высшие силы подсказали ему молитвы и ритуалы для обычных римлян, которые пожелают почтить неведомого Бога.

На восходе солнца он возжёг ладан на жертвеннике рядом с алтарём и произнёс для собравшихся римлян.

«Римский народ славится своей благочестивостью и верностью клятвам. Рим выбрал тяжёлый путь устанавливать порядок и справедливость в мире, борясь со всеми, кто стремится водворить хаос, и принимая к себе в союз и в граждане тех, кто стоит за порядок. Идёт единая большая война: сил порядка против сил хаоса. Рим выбрал свою сторону, и он никогда не предаёт союзников.

Бог, имя которого неведомо, который поддерживал меня в трудные минуты и которому я стремлюсь быть верным клиентом! Ты соизволил распростереть плащ внимания своего над Римом и его землёй, увидев, какой трудный Путь избрала Республика, как она неуклонно идёт по нему через победы и поражения, как она возвращается на него, когда сбилась. Римляне, принимает ли народ римский помощь (Квинт чуть не оговорился: Бога Единого) Бога, которому я служу, и клянётся ли не отступать от своего Пути и возвращаться на него, когда по ошибке или слабости на время собьётся?»

Это было удивительно: требуют не клятву верности неведомому Богу, а клятву верности римскому Пути. Все, и патриции, и плебеи обратились взглядом к царю Аппию, наблюдавшему за ритуалом, сидя в кресле. Тот встал с кресла и первым поднял руку для клятвы. Римляне повторили слова клятвы за Квинтом:

«Клянёмся неуклонно, через все опасности и трудности, идти по Пути порядка и справедливости, не падая духом после поражений и не надмеваясь после побед. Клянёмся принимать к себе всех, кто согласится разделять с нами этот Путь. Клянёмся беспощадно карать тех, кто поступает против чести и совести, кто разрушает порядок и справедливость. Клянёмся, что честь для нас выше всего, что, поступая по чести и справедливости, не будем забывать о совести и будем по возможности милосердными. Клянёмся не уничтожать невинных намеренно и искупать вину свою, если это случится непреднамеренно. Твой Путь, Бог, имя которого неведомо людям, наш Путь».

Квинт подождал, когда люди успокоятся после такой необычной клятвы. Аппий смотрел на него с удивлением. Может быть, он ждал редкого момента, когда мог бы проявить свою власть и наложить вето на действия Квинта, но пока что всё, что делал Квинт, согласовывалось с взглядами Аппия. Клятва явно способствовала величию римского народа и подъёму его духа. Квинт продолжил:

«А теперь я расскажу о том, как почитать неведомого Бога и в каких он отношениях с олимпийцами. С низшими божествами и демонами у него отношений нет, с ними разбираются олимпийцы и люди».

«Римские боги дают тем, кто молит их, блага, если молящие ведут себя благочестиво. Земля Рима, небо Рима, блага римского народа — это их удел. Бог неведомый не вмешивается в удел других богов. Поэтому о благах нужно просить олимпийцев. Поэтому лишь олимпийцам можно посвящать кровавые жертвы и игры. Поэтому неведомого Бога нельзя просить ни о каком зле, даже для злейших врагов».

«Бог неведомый требует от вас, чтобы вы становились лучше, чтобы вы совершенствовали себя, учились сами и учили других. Твёрдо идти по своему Пути и при этом становиться всё лучше и лучше — таково благое служение Богу неведомому, которое является наилучшей из возможных молитв и жертв Ему. Если человек перед смертью сможет с чистой совестью сказать:

— Я шёл по своему Пути и прошёл столько, сколько возможно. Я совершенствовал себя и других. Я не сбивал других с их Путей. Когда я сбивался со своего Пути или впадал в страсти, я возвращался на него и выходил из плена опасных страстей с закалённой душой. Когда мой Путь причинял зло другим, я каялся в этом и по мере сил заглаживал то, что сделал, расплачиваясь за свои ошибки и сотворённое мною сполна. Я был верным клиентом неведомого Бога, — и если это было правдой, а не самообольщением, то Бог неведомый откроет душе вашей пути в миры, недоступные даже для олимпийцев».

«Никогда не восхваляйте неведомого Бога, Он неизмеримо выше людей и недоступен лести и страстям. Никогда не просите у Него благ, просите у Него сил душевных для себя или для тех, за кого молитесь, и обязательно говорите, какие обязанности при этом берёте на себя. Просите у него ясности духа, чтобы Он вовремя дал вам понять, что вы сбились с Пути своего, и сил для возврата на Путь свой, сколь бы мучительным и опасным этот возврат ни был. Он — не тиран и не наместник. Он — учитель и наставник. Он тот, кто даёт вашей душе при зачатии её Путь, определяет, какие испытания она должна пройти в этом мире, чтобы закалиться и стать лучше. Он милует по Любви своей, если вы согрешили на Пути своём и сделали всё, чтобы загладить грех. А наказывает человека в самую первую очередь сам человек, когда сбивается с Пути благого Бога и благой Фортуны на кривые дорожки злого Фатума и самого сильного из демонов зла, Люцифера. Люцифер и его пособники, неназываемые подземные демоны, лишь помогают в этом наказании и наслаждаются его плодами».

«Если вам захотелось принести жертву неведомому Богу, перед этим день не ешьте и не пейте, перед жертвой выпейте чистой воды, чтобы голос ваш был крепок, и жертвуйте цветы, возжигайте благовония или сбрызните землю вокруг алтаря вином. Не приносите двух жертв и не возносите двух молитв за один раз. Если молитва при этом рвётся из сердца вашего, и в ней нет лести Богу неведомому и проклятий врагам, если каждой просьбе соответствует ваше обязательство, и обязательство это направлено на то, чтобы сделать вас и ваших близких лучше, молитесь как вам Бог на душу положил!»