Глеб Исаев - Лис Удача

— За мной, — кивнул он ряженому и торопливо двинулся к воротам. Едва экипаж скрылся из глаз, Александр перебежал через дорогу и запрыгнул в крытые дрожки. Андрейка сел рядом.

— Трогай, — рявкнул пассажир вознице. Тот вздрогнул и рванул с места, хрястнув застоявшуюся клячу вожжами. Они проскочили мимо оставленного в одиночестве служаки и свернули в переулок. Пока ехали, Александр переложил добычу в неприметную торбу. А скинутую Андрейкой форму сунул в мешок. Поплутав в городе, вышли. Обрадованный легким заработком извозчик получил гривенник и быстро исчез в вечерних сумерках. Содержимое мешка, украшенного гербами, поразило. Древние кубки и резные браслеты. Посуда и столовые принадлежности. Золото, серебро. Драгоценные камни переливались в скупом свете лампы.

Александр разглядывал улов с двойственным чувством. Конечно, радовало, что все прошло удачно. Расстроило одно — отсутствие древнего шлема, который, как надеялся аферист, вернет его в родное время. «И куда его могли деть? — который раз безответно спрашивал он. — Что же делать? Что-то надо. Но что?» Андрейка, еще не совсем пришедший в себя, выглядел бледновато, но держался молодцом. Выручала паренька вера в своего покровителя, который с каждой минутой приобретал в его глазах все больший вес. Он, глуповато улыбаясь, смотрел на гору золотых вещиц.

— Эк тебя плющит? — рассмеялся лже-князь. — Да не переживай ты так, я сказал, что все будет OK, значит, так и будет.

— Чего? — не понял помощник.

— Да так, проехали. Собираем вещи и снимаемся. Едем в центр. Я буду ждать, а ты высаживаешься и срочно ищешь жилье. Дом. Отдельный, не очень большой, но и не сарай. Скажешь, барин из Парижа приехал. В гости. Понял?

Андрей кивнул. Он уже ничему не удивлялся: «Надо, значит, надо. Иван знает».

Домик нашелся. Вдова отставного полковника, сраженная манерами чиновного красавца, запросила за имевшие отдельный вход апартаменты совсем небольшую сумму.

Нужно ли говорить, с каким интересом прохиндей слушал приносимые с улицы приятелем сплетни. Но к его изумлению, в городе о краже драгоценностей не судачили.

«Может, сыскари запретили, чтобы не спугнуть?» — подумал новоявленный князь.

Ему было невдомек, что измученный страхом и ожиданием поручик, который, как любой нормальный служака, имел причины волноваться, не выдержал и сбежал. Он выскользнул из города и уже к вечеру следующего дня был в родительском поместье, где сердобольные родные спрятали дезертира от розыска. А часовой, которому вовсе невдомек было разбирать тонкости сыска, промолчал. Отсутствие грамоты у русских людей издавна компенсировалось сообразительностью и здравым смыслом. И поговорку «Моя хата с краю» придумал вовсе не дурак.

«Нет у вас методов против Кости Сапрыкина», — весело процитировал Лис, отбросив газеты.

Как ни трудно ему было смириться с мыслью о необходимости переждать, соваться в палаты еще раз было совершенно неразумно.

— Пора легализоваться, — озвучил он свой замысел на ближайшее время.

Андрей уже начал привыкать к незнакомым словечкам, то и дело срывающимся у нового приятеля, и даже не переспрашивал.

«Захочет — сам скажет, а нет, значит, так и надо», — рассудил паренек.

Александр порылся в карманах и выудил смятый листок. Им оказался выхваченный из рукава у поверженного охранника паспорт крестьянина Орловской губернии Ивана Осипова. Никаких фотографий на «ксиве» не имелось. Однако слишком уж одиозная личность, как вспомнил Лис, был этот Иван.

Саня задумчиво уставился в окошко. Поздняя осень не располагала к оптимизму. Листья осыпались, тяжелые тучи мрачной чередой ползут по низкому небу. А в комнате, несмотря на растопленную печь, весьма прохладно.

«Маловато у меня грамотишки, — впервые за тридцать лет пожалел Лис. — Знать бы, какие тут порядки, и вообще. А с другой стороны? Главное — удача», — пришла ему в голову совершенно дикая мысль. Он замер, осознал возникшую идею и дико заржал.

«Вот это да, сказал, так сказал», — он отсмеялся и внезапно повернулся к настороженно следящему за ним спутнику.

— Сегодня отдыхаем, вернее, отдыхаю я, а ты аккуратно выясни, где находится здание архива. Глянь, кто в сторожке. В общем, присмотрись. Долго не свети. Прошел в одну сторону. Подождал, осмотрелся. Нет ли хвоста. Вернулся, и все, уходи. Лучше не разобрать, чем привлечь внимание. Понял? Ну, тогда давай, действуй.

— Удачи тебе, — пожелал Александр. И вновь усмехнулся.

Операцию по изысканию документов он спланировал с присущим ему размахом. Он в очередной раз посетил аптеку и скобяную лавку. Совершенно невинные препараты и инструменты не вызвали даже тени интереса.

Поздним вечером того же дня возле ограды деревянного здания появился наряженный в рванье пьянчуга. Он хрипло выводил разухабистую песню, поминутно спотыкался и норовил улечься спать там же, где падал. «Эх, раз, да еще раз, да еще много, много, много раз», — выводил он задорные слова. Ничего более современного, кроме Высоцкого, Лису на ум не пришло.

Сторож, привлеченный шумом, выглянул из сторожки и заорал, гоня прочь забулдыгу, надумавшего улечься спать на вверенном его охране крыльце.

Однако, когда охранник приблизился к воротам, на крыльце осталась лишь забытая пьяным гулякой бутыль.

Как любой русский человек, страж порадовался удаче и, подхватив нежданный подарок, вернулся в сторожку, где немедленно проверил содержимое на вкус. Небольшое количество сонного порошка, добавленное к спиртному, обеспечило сторожу спокойный и здоровый сон. А примерно через час к воротам подъехал экипаж на рессорном ходу. Александр осмотрел окрестности и тенью проскользнул к домику. Не спеша, заглянул внутрь, убедился в качестве препарата и, на всякий случай, подпер дверь. А еще через несколько минут тяжелый замок архива не устоял перед опытом и знаниями путешественника через века. Попав внутрь, лиходей первым делом отыскал кладовую. Войдя в хранилище, завесил окно куском холстины и запалил лампу.

— Это я удачно попал, — обрадованно протянул он, открыв первое дело. Это оказались документы умерших. Последняя запись сообщала об усопшем всего несколько дней. Тут же, в специальном мешке, лежали еще не отсортированные и не подшитые документы покойных. А самое главное, на них не было штампов и отметки с номером архивного акта. Не обладая знаниями архивного делопроизводства, а уповая на логику, Александр вчитался в цифры, внесенные в графу «Примечание».

А прогулявшись вдоль полок, он обнаружил помеченный тем же номером журнал.

«Смертная книга», — гласила надпись на лицевой странице. Он пробежал страницу неучтенных записей. Из всего перечня преставившихся его требованиям соответствовало несколько.