Игорь Ключерёв - Шотландия молодая

Я еще раз склонился в глубоком поклоне, выразив респект всей компании. Как можно более немногозначно представился и, увидев в глазах Чарли зажегшийся огонек любопытства, подхватил стоявший рядом кубок, наполненный жидкостью, более всего похожей на вино, возгласил:

— Джентльмены, первый тост! За знакомство!

*Не очарователен ли он? — (фр.)

Джентльмены, кстати, совершенно не разделяли моего энтузиазма. Другое дело Чарльз — вот он-то, похоже, успел уже тяпнуть и был совсем не против повторить.

Хотя учитывая, сколько они тут заседали до моего появления, могли бы уже все быть в драбадан. Вино на столе, опять же… Но захмелел, видимо, только принц. Впрочем, это до поры-до времени. Это еще меня с ними не было. Говорят, ирландцы знамениты своей алкоголеупорностью — так это только оттого, что с русскими не пили. Хы-хы. Хм. Это я отошел от темы. Вернемся к нашему мелкому рогатому скоту.

Принц с удовольствием пригубил из своего кубка. Ну а я, соответственно, из того, что держал в руках. Чудовищная кислятина, но куда ж деваться — вся армия на голодном пайке уже двое суток.

А Чарли уже сообщал что-то своим штабистам:

— Je suis de plus en plus friands de ce nouvel ami de notre!*

И широким движением руки пригласил всех занять места у стола.

Так называемые джентльмены привычно расселись, явно в соответствии с принятой иерархией. Черт, а ведь тут же целая наука! Это у нас куда захотел, туда и плюхнулся, а тут-то я, ни много-ни мало, при дворе принца. Это вам не кошечка накакала. Надо присматриваться, сказал я себе и, осушив кубок, понял, что я уже не помню кого как зовут. На лица у меня память хорошая, а вот на имена… Катастрофа. Да ладно бы имена, а тут еще изволь к каждому обращаться в соответствии с титулом или званием, или как там это называется-то?

— Ну что ж, послушаем, что нам хочет рассказать наш русский друг, — принц обворожительно улыбнулся.

"Владеет мимикой, гад, обучен этому с детства, поди" — подумал я. Но отвечать не спешил. Вместо ответа я тоскливо оглядел пустой кубок, повертел его в руке и сказал:

— Прежде чем я начну свой рассказ, мне хотелось бы поднять бокал за династию Стюартов и за скорейшую победу над мерзавцем Камберлэндом.

Чарльз учтиво прикрыл глаза и слегка склонил голову в знак благодарности. И воскликнул:

— C'est exact! Est-il possible de conversate, de ne pas mouiller la gorge?**

Что он пытался этим передать, я так и не понял. То есть, вру, понял минутой позже, когда на столе появились бутыли с вином, а также кубки, кружки и другие емкости, названия которых я даже не знал, вдогонку к ним — различные яства, от вида которых у меня аж скулы свело. Все-таки на овсяных лепешках далеко не уедешь, это факт. Зато в голову застучалась совсем другая мысль: "Жируют тут, собаки, а армия с голоду ноги едва волочит, да еще и умирать за них должна. Нет у них Суворова". Это было не совсем правдой, свой Суворов у них был — лорд Джордж Мюррей, отстраненный от командования. Как и Суворов в свое время, если мне не изменяет память. Поскольку нет пророка в своем отечестве.

— Как же я устал от этой кислятины, — возвестил Чарльз, откупорив одну из бутылок. — Такой случай требует чего-то более изысканного, не так ли, Сэнди?

— Истинно так, Ваше Высочество, — немедленно согласился я. Ирландцы, сидящие рядом, заметно повеселели.

— Ну что ж, вам, как гостю, следует предоставить право выбора. Что бы вы предпочли? Ром? Бренди? Может быть, местный виски? Готов поспорить, у себя в России вы о подобном и не слыхивали!

— Вы невероятно любезны, Ваше Высочество, но я бы хотел довериться вашему вкусу, как человеку более искушенному…

Принц расхохотался и махнул прислуге рукой:

— Тащите сюда все, что есть!

— Не сочтите за дерзость, но я бы не отказался от возможности отведать немного местного пива, — тихонько успел подсказать я, но принц пресек все мои колебания заправским начальственным жестом, типа "Не париться, сейчас все будет!"

Появилось действительно все — коньяки, ром, аквавит, джин, ирландский виски, шотландский, немецкий, различнейшие сорта бренди и еще какие-то неопознанные мной бутылки. Было видно, что принц со товарищи прекрасно подготовлен, я даже слегка зауважал его. Не хватало только абсента для пущей пафосности. Пиво, кстати, тоже принесли в небольшом бочонке — и я возликовал, ибо это был последний штрих моего плана. Плана весьма незатейливого и оттого имевшего больше шансов претвориться в реальность.

Самую большую опасность на данный момент представлял О'Салливан. Поначалу он задрал было нос, не желая даже снисходить до общения с каким-то там непонятным простолюдином, но, будучи ревностным охранителем принца, не мог не заметить повышенной симпатии последнего ко мне и насторожился.

К несчастью для него, было уже поздно. Пьянка находилась в той стадии, что в соответствии с народной присказкой "сто грамм не стопкран, дернешь — не остановишься" следовало бы употребить ее вторую половину. "Не остановишься". Именно так.

Мы перепробовали разные сорта виски, джина и остановились на коньяке. Еще даже не перейдя к основной части своей заготовленной речи, я уже успел двинуть с полдюжины тостов. Это делать я любил и умел, ну а предварительно выпитое расслабляло мозг и облегчало перевод на английский.

Чарльз, судя по взгляду, уже был счастлив и считал меня лучшим другом; остальные тоже пребывали в хорошем настроении, за исключением О'Салливана. Ирландец хоть и пил рюмка в рюмку со всей компанией, тем не менее был в нехилом напряге, я бы даже сказал — от него исходили какие-то импульсы, волны тревоги. Будучи трезвым, я бы так никогда не выразился, но что уж тут теперь-то… Однако ирландцы, как мы договорились, не входили в мою компетенцию, потому я постарался — насколько это можно в таком состоянии — абстрагироваться от чертова О'Салливана.

Когда я посчитал, что компания достаточно разогрелась, я приступил к главной части плана. Сделать это оказалось нелегко: разгоряченные "штабисты" уже вовсю трещали друг с другом и с принцем, мешая французские слова с английскими и этим создавая для меня небольшой филиал реального лингвистического ада.

"Языки все же надо будет подтянуть на досуге", — подумал я в тот момент, пытаясь отвлечь внимание принца. Это далось мне нелегко, зато завладев его вниманием, я уже не выпускал, как это принято говорить, "нити манипулирования" из рук.

Несмотря на победу при Фонтенуа, шансы на то, чтобы раскачать французов на вторжение еще оставались. О том знал и сам Чарльз. Знал он и другое — армии Фридриха Второго полностью разбили саксонцев и австрийцев, англичане оттянули почти все свои войска с материка, что означало неминуемое поражение голландцев, которое становилось лишь вопросом времени. Таким образом, Ганноверско-габсбургская коалиция терпела поражения на всех фронтах. Россия, номинальная союзница Австрии соблюдала нейтралитет.