Игорь Ключерёв - Шотландия молодая

Хотя, история… История давала мне некоторые преимущества. Через десять лет начнется Семилетняя война. А пока что, после победы французов при Фонтенуа, ни Франции, ни кому иному и задаром не нужны несколько тысяч горцев, схлестнувшихся в неравной смертельной схватке с одной из самых могущественных держав мира. Об этом-то Чарли должен знать, если он не совсем туп. Но и его можно понять — кто ж мог знать, что так выйдет? А обратного пути уже нет.

Нет, что за хрень я несу? Какое "понять"? Этот идиот, не наигравшийся в войнушку, завтра уложит в могилы цвет горского воинства и подставит всех остальных, обреча их на медленное вымирание.

Э, нет. Не выйдет у вас, ребята. Я не позволю.

Самое главное не принц, а его кукловод, Джон О'Салливан. Но лорд Мюррей обещал разобраться, а уж ему-то не верить у меня не было никаких оснований.

Когда мы шли через Смиттон к ставке принца, я снова попытался — не надоел еще, нет? — продумать какие-либо реплики, но — снова же — забросил это занятие. Буду действовать по обстановке.

К принцу меня не пустили — сюрприз! Сказали, мол, идет военный совет. Да я и не ждал, что все пройдет гладко, если вам интересно мое мнение. Я не гордый, я подожду. Я даже знаю, как принца называть на французском, коль очень потребуется: Monseigneur. Так-то!

Плохо было то, что все ирландцы, советчики, жополизы и прочая шваль сейчас в шатре принца. Когда меня пригласят внутрь — если вообще пригласят до заката, знаю я их военные советы, нахрюкаются в сосиску, небось — вся эта шобла будет там сидеть и… Вот я болван, это же наоборот, прекрасно! Так будет меньше внимания к моей персоне. А через это и меньше спрос, будем надеяться.

Мда, остограмиться было неплохой идеей, чтобы совладать с нервами — но и не передознуть тоже важно. Кабы не это, в голове бы уже состоялся масштабный заворот кишок. Все мысли, планы, построения фраз, да еще тут это ожидание — я мог бы "перегореть" на раз-два и когда дойдет до самого важного, не смогу родить ни "бе", ни "ме", ни "кукареку". Я человек вообще-то очень стеснительный, хотя возможно, у вас такого мнения обо мне не сложилось, но тем не менее.

А вот пару раз по сто грамм и совсем другое дело. Недаром же говорят — народное средство. Теперь я тупо стоял и ждал, без эмоций, как робот. У меня есть задача и ее надо выполнить, все. Ничего другого для меня не существовало.

Принц Чарльз Эдвард Стюарт в реальности оказался совсем не таким, как на портретах современников. В свои двадцать пять (почти ровесник, подумать только!) он уже был немало потерт жизнью. И зеленым змеем, что явственно отображалось на его лице.

Носогубные складки, брови, нависающие над переносицей, перечеркнутой парой складок — жизнь потрепала героя в немалой степени. Ну а нос в красных прожилках и тени под глазами, так называемый "лунный загар", показывали, что его потрепал и зеленый змей. В той же степени.

Это ж надо было так квасить, чтоб уже к двадцати пяти годам… Ведь мог бы получиться вполне изысканный молодой человек, сильный, смелый, да и судя по глазам, неглупый. Вообще-то глаза его были немного на выкате и взирали на мир как будто с нескрываемым удивлением из-под тонких бровей. Вкупе с куцым подбородочком создавали картину этакой легкой неполноценности. Но на размышления такого рода у меня не было времени.

Я прижал руку к груди, отставил ножку и поклонился со всем изяществом, на которое только был способен. И почему-то, сам того не желая, своим образом вызвал в памяти образ Каннингхэма, которого сыграл в "Роб Рое" блестящий Тим Рот. Знаете, так бывает: когда что-то делаешь — вспоминаешь поведение другого человека, чаще всего какого-то актера, хотя и не видишь себя со стороны.

Но принца это мало волновало — он царственным жестом пригласил меня приблизиться, сказав куда-то в сторону: "N'est-il pas charmantes?"* Это, видимо, было сказано по поводу моего "грациозного" поклона.

И только сейчас я заметил остальной электорат, толпившийся в другом углу.

Ах, ну да, за принцем я совсем не обратил внимания на обстановку в шатре. Сейчас кратко обрисую: внутри стоял массивный дубовый стол, наискосок по отношению ко входу, во главе стола вальяжно восседал сам принц — спартанская обстановка ничуть не мешала ему немного посибаритствовать, а по другую сторону стола стояли какие-то пассажиры и что-то обсуждали. Возглас принца прервал их дискуссию.

Повинуясь жестам Чарли, они представились.

Энеас Макдональд из Кинлохмоидарта, где-то между тридцатью и сорока. Несмотря на свое имя — парижский банкир. Он и выглядел, признаться, как банкир, а не как отпрыск могущественного клана с западных высокогорий Шотландии. Остальные были ирландцы:

Его Преподобие, Джордж Келли, ирландский священник, отбывший в лондонском Тауэре срок в тринадцать лет за открытую поддержку династии Стюартов и имеющий веские причины ненавидеть англичан. Вообще-то, если человек ирландец, то это уже вполне веская причина.

Сэр Джон Макдонелл, военный, кавалерийский офицер французской армии. Судя по его виду, это был коллега принца по общению с зеленым змеем. Его, однако, выдавал не внешность и не "лунный загар", точнее, не только они, а поведение.

Ну и Джон Уильям О'Салливан, бывший наемник. Насколько мне подсказывала память, именно этот чел был ответственен за срыв снабжения армии, промывку мозгов принца, ссору штаба с военными вождями (или как сказали бы по английскому телевидению — лидерами террористических формирований, только вот телевидения у них не было, а то обязательно бы…) горцев, ну и прочие неудачи.

О'Салливану было не меньше сорока на первый взгляд, и хотя в его облике просматривались зрелый ум, опыт, проницательность, хитрость и умение находить общий язык с людьми любого сорта, через эти черты сквозила заносчивость, перекрывая их напрочь. Заносчивость, высокомерие и… и небрежность, я бы добавил, принимая во внимание все прочитанное о нем. Отвратительное сочетание, особенно на войне. Вот знаете, вам наверно попадались люди, сильные люди, я бы сказал, сильные личности, с которыми невозможно конкурировать. Но у них есть один пунктик — если им случится допустить ошибку, они даже под пытками не признают свою неправоту, а будут валить все на других. Да вы встречали таких, я уверен. И я встречал. И О'Салливан, для "невооруженного глаза", был как раз таким. Представившись, он фыркнул и демонстративно отвернулся, чем лишь укрепил мое мнение о нем.

Вслед за ними мне представились еще пара непонятных персонажей, явно не играющих большого значения, так, приживалы. На них, впрочем, было наплевать.

Исходя из того, что рассказал мне лорд Джордж, в шатре присутствовали далеко не все члены штаба. Но так даже лучше, аншлага мне вовсе не нужно.