Игорь Ключерёв - Шотландия молодая

Само собой, я не ждал наплыва немецких и скандинавских мигрантов, готовых отдать нам свои последние гроши за билет в Новый Свет. Это мы понимали. У нас и флота-то не было.

Что подтолкнуло меня к мысли — флот нужен! Очень свежая мысль, очень такая, оригинальная. Но зато в нерадивости упрекнуть нас не вправе никто.

Прошла лишь неделя с оглашения перемирия, а мы, со Струаном и Ангусом уже облазили весь город и нашли корабельщиков. Еще нескольких специалистов нам прислали из Глазго — или "Глезга", как говорили тут.

В моем начинании меня поддержал О'Салливан — после того инцидента на коронации он, похоже, горячо влюбился в меня. Нет, ну это я раздуваю, конечно.

Ангус шепнул мне как-то, что повлияло мое рвение во время спасения принца. Я это понимал и сам, хотя подобные нюансы меня бесили — оставшись наедине я подумывал, как бы поэффективнее и поэффектнее скрутить шею этому ирландцу. Все же боремся за одно дело — а он тут вздумал капризничать: что хорошо принцу, что нет… Мудак старый.

Пока вся административная волокита тянулась своим чередом, я отлеживался в лагере за городом. Все-таки слишком много ранений за каких-то два месяца — пробежавшись по делам с утра, я уже к полудню чувствовал себя совсем разбитым. Но деваться некуда, обещал — так изволь.

По моей указке, клановые вожди набрали ополченцев из наиболее ревностных католиков, собрали артиллерию — пусть и совсем убогую пока, но с чего-то надо же начинать.

Возле замка регулярно обучалась прислуга. Сам я, разумеется, не мог полюбоваться на "маневры", но Ангус либо кто еще из соклановцев регулярно сообщали мне о происходящем.

Наша беготня чем-то напомнила мне стратегические игры молодости.

И да, не придирайтесь — за два месяца я почувствовал, будто набрал десяток лет.

Так вот, об играх. Все, наверно, знают цикл Микрософта "Age of…". Ну или "Heroes of Might & Magic", уж это вы точно должны узнать. Помните, когда ты только строишь City Hall, ну или там храм, правительственный центр — это я уже путаюсь, не суть. Так вот, строишь себе, строишь, думаешь, какой я продвинутый.

И тут на тебя наваливается толпа. Неясно откуда она появилась, ведь время течет одинаково для всех — но факт остается фактом: в самый интересный момент приходит орава врагов и начинает тебя курочить.

Ну что поделать, собираешь все ресурсы, отбиваешь ораву. Восстанавливаешь хозяйство, чинишь здания, строишь юниты. И тут приходит еще одна толпа. А за ней уже поспешает следующая.

И ты понимаешь — все, хана, дружочек. Момент безвозвратно упущен. Не, ну а что тут поделаешь?

Выбор невелик. Позорно выходишь и начинаешь по новой. Но теперь ты уже умный, ты уже просек, в чем фишка. Ты не строишь много — ну если только охранные башни — и сам начинаешь давить гадов всеми имеющимися силами. Причем времени терять нельзя, надо давить и давить, не останавливаться.

Вот и в жизни такая морока. Только вот беда — англичане не идут вровень, нет, они опережают нас на пару порядков, они целый век без часу — колониальная держава. Разбить их раз-другой можно, но выиграть гонку…

Но как я уже говорил — деваться-то некуда. Вот и вертимся. Причем терять нельзя ни одного часа.

Перемирие у нас бессрочное, как я выяснил, но кто помешает им взять да напасть? Готов спорить, они уже сейчас готовятся к этому. Да еще и принц наш — горе то еще, все бредит планами о вторжении.

Нет, поход до Дерби и едва не состоявшаяся катастрофа у Каллодена, безусловно, остудили его пыл, но сейчас у него снова поплыла голова от успехов. В этом я почти уверен. К счастью, О'Салливан с недавнего момента лил воду на нашу мельницу — убеждал принца потерпеть и за это я, хочешь-не хочешь, был ему заочно благодарен.

В равной степени я был благодарен членам эдинборгского магистрата, а именно двум мужичкам по фамилии Каннингхем и Примроуз. Узнав о проанглийских настроениях в городе, эти двое поспешили заверить нас, что найдут агентов англичан и симпатизирующих им. Доверия у меня они особого не вызвали — как в общем-то, и никто не вызывал в последнее время — но мой опыт по проведению оперативно-розыскных мероприятий в восемнадцатом веке сводился к нулю, поэтому выбора не было. Я лишь приказал Ангусу замешать к ним пару ребят из наших местных сторонников, чтоб знать, что твориться.

Напрасно беспокоился кстати. Всего за сутки Примроуз сотоварищи повязал десятка два человек, обвиненных в диверсионной деятельности. Их поведение не давало ни на секунду усомниться в их вражьей сущности. Члены магистрата собирались уже вздернуть пойманных, но я остановил их под предлогом, что глупо тратить человеческий материал попусту. Сначала надо бы допросить с пристрастием, а потом и выменять можно будет.

Примроуз, не привыкший к таким гуманным мерам, разглядывал меня недоверчиво — вроде как он напрасно старался, но меня поддержал Ангус. В ту же сторону высказался и Йуэн Макферсон.

Что ж, магистрат не спорил и согласился перевести их на баржу, в "плавучую" тюрьму. На это я решительно возразил:

— Убегут. Или попытаются. Будет морока, будет кровь.

— Ну а что же вы предлагаете, сэр? — я заметил, что к знатным людям, будь им хоть шестнадцать, здесь обращались почтительно вплоть до показухи. Ну да, у нас вон и Пушкин считал стариками всех, кому за тридцать, хотя сам еще до совершеннолетия не дорос. Акселерация, черт возьми.

— Я вам расскажу. Выкопайте яму в земле, в два-три человеческих роста. И засуньте их туда.

— Жестоко, сэр, жестоко. Не проще ли задействовать подземелья в замке?

— Нет, далеко тащить. А если они нам понадобятся для допроса? Найдите старую шахту или колодец, ну чего вам стоит? Насчет жестокости — я ж не запрещаю вам их кормить. И ведро для оправления нужды дайте. Пусть все будет, как в тюрьме. Зато они не сбегут.

Шотландцы поглядели на меня с каким-то смешанным… этим… выражением. А ничего страшного. На войне как на войне. Некогда церемониться с какими-то уродами, когда судьба государства решается.

Примроуз, правда, ничуточки не смутился.

— Вы, сэр, не волнуйтесь. Мы все сделаем, как надо. Не извольте беспокоиться, если можно так сказать.

— Да я уже не беспокоюсь. Особенно после того, как вы изловили всех за одни сутки…

— А, это. Ну вы понимаете, простой народ всегда был против англичан. Так что можете целиком рассчитывать на население. Не подведут.

— Вот как? А я думал, у вас… как бы это сказать… непростые отношения с горцами и с католиками вообще.

— Это правда. Но англичан… Постойте-ка, вы ведь, готов побиться об заклад, никогда не слышали о бунте имени Порчеуса?

— Пожалуй, что нет. Я здесь всего два месяца, — смутился я.

— Ясно. Нет, я слышу, что вы не местный. Историю Порчеуса я вам пересказывать не буду, у нас у всех есть дела поважнее. Но знайте, простой народ, даже в городах, особенно здесь и в Глазго — против англичан. Кровь уже пролилась, прощения не будет. Повторю: можете на нас рассчитывать.